Статьей 462 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) определены последствия предъявления третьим лицом иска об изъятии товара у покупателя: покупатель обязан привлечь продавца к участию в деле, а продавец обязан вступить в это дело на стороне покупателя. Непривлечение покупателем продавца к участию в деле освобождает продавца от ответственности перед покупателем, если продавец докажет, что, приняв участие в деле, он мог бы предотвратить изъятие проданного товара у покупателя. Продавец, привлеченный покупателем к участию в деле, но не принявший в нем участия, лишается права доказывать неправильность ведения дела покупателем.
Указанная норма, казалось бы, лишь воспроизводит пределы действия преюдиции судебного акта применительно к отношениям продавца и покупателя. Если продавец привлечен покупателем к спору об изъятии вещи, он становится лицом, участвующим в деле, и на него, соответственно, распространяются эффекты законной силы судебного решения. Вполне естественно, что он лишается возможности доказывать неправильность ведения дела покупателем, как, в общем-то, и любым иным образом опровергать решение суда. Когда же продавец не был привлечен к участию в деле, факты, установленные решением по иску к покупателю, не предицируют для продавца, следовательно, он не ограничен в возможностях доказывать иное.
В то же время преюдициальных свойств судебного акта оказывается недостаточно для объяснения существования обязанности продавца доказать, что, приняв участие в деле, он предотвратил бы изъятие вещи. Если иметь в виду одну только преюдицию, продавец, который не принял участие в деле, должен доказать покупателю, что на момент продажи вещи он являлся собственником и надлежащим образом выполнил условия договора. То, что установлено судебным актом об изъятии вещи (а тем более что происходило при рассмотрении этого спора), никак не должно влиять на его правовое положение. Однако правила, установленные статьей 462 ГК РФ, требуют от продавца доказать, что он бы предотвратил изъятие вещи. Иными словами, продавец должен не просто представить доказательства, но и противопоставить их тем доказательствам, что были исследованы судом при рассмотрении спора об изъятии вещи.
Кроме того, статья 462 ГК РФ не ограничивает возможные возражения продавца, когда он ссылается на то, что мог предотвратить изъятие вещи.
Представим, что третье лицо предъявило к покупателю виндикационный иск, покупатель не привлек продавца к участию в деле и проиграл его. Известно, что условиями удовлетворения виндикационного иска являются: наличие у истца права собственности, нахождение вещи во владении ответчика, сохранение вещи в натуре. Продавец, доказывая, что мог бы предотвратить изъятие вещи по виндикационному иску третьего лица, вправе сослаться как на то, что приобрел право собственности после истца по виндикации, так и на то, что, приняв участие в деле, он смог бы обосновать, что истец не подтвердил свое право собственности, представив подложные доказательства. Не ограничены и процессуальные (в узком смысле слова) возражения, например о наличии оснований к оставлению искового заявления без рассмотрения. Пределы действия преюдиции не позволяют объяснить подобные возможности продавца, ибо с этой точки зрения продавец либо связан фактами, установленными решением суда, либо нет. Но защищаться от эвикции можно ссылкой на произошедшее при рассмотрении дела, на свои возможности в судебном процессе, а не только на решение суда. Ответственность продавца, привлеченного к участию в деле, но не принявшего в нем участия, безусловно связана с решением суда об изъятии вещи. Но такое решение не обязательно будет обладать преюдициальным значением. Например, когда изъятие вещи произошло вследствие признания покупателем иска третьего лица. Из содержания статьи 462 ГК РФ не следует, что ее действие ограничено в подобных ситуациях, в то же время предицирующее для продавца судебное решение не принималось. Регулирование, установленное статьей 462 ГК РФ, не сводится к преюдициальному эффекту судебного акта, а ответственность продавца не всегда обусловлена одним только решением суда об изъятии вещи.
Надо заметить, что в положениях статьи 462 ГК РФ несомненно отражена идея достижения судом формально истинного знания. Ибо решение по спору об изъятии вещи, принятое без участия продавца, в условиях, когда судебное познание заведомо ограничено, является законным и обоснованным. Законодатель не предлагает продавцу обжаловать судебный акт, принятый без привлечения его к участию в деле. У продавца есть иное средство избежать ответственности — в деле о возмещении убытков по иску покупателя он вправе ссылаться на все свои доказательства, обосновывая, что, прими он участие в деле, результат его рассмотрения был бы иным. Использование продавцом данного средства защиты означает, в свою очередь, что по итогам процесса о возмещении убытков возможна судебная констатация, по существу опровергающая решение по спору об изъятии вещи.
Не являясь простым воспроизведением правил о преюдиции судебных актов, регулирование ответственности за эвикцию порождает вопрос, лежащий в плоскости материального права. Как мы отметили, продавец, привлеченный покупателем к участию в деле, но не принявший в нем участия, лишается права доказывать неправильность ведения дела покупателем, открывая последнему возможность взыскания убытков, причиненных изъятием вещи. При этом вполне возможна ситуация, когда продавец, не вступая в дело, имел в виду то обстоятельство, что он являлся собственником и передал покупателю не только вещь, но и необходимые для доказывания правомерности своего приобретения документы. Несмотря на неверное поведение покупателя в процессе, для продавца, в действительности обладавшего правом собственности на вещь, наступает ответственность за эвикцию. Причем продавец отвечает перед покупателем не ранее, чем будет рассмотрено дело об изъятии товара третьим лицом, а невозможность сослаться на ошибку покупателя является результатом неучастия продавца в споре об изъятии вещи.
Как мы видим, последствия изъятия вещи третьим лицом, когда продавец отказался от защиты покупателя, немало обусловлены действиями лиц в судебном процессе об изъятии вещи, а ответственность продавца имеет место даже тогда, когда он являлся собственником на момент продажи и передал титул покупателю. Конструкция ответственности продавца открывает вопрос о том, что в действительности лежит в основе права покупателя на возмещение убытков в случае изъятия товара.
В цивилистической доктрине выработано немало подходов относительно основания ответственности продавца в случае изъятия вещи третьим лицом.
Так, с точки зрения теории абстрактной гарантии продавец отвечает перед покупателем за нарушение особой гарантии сохранности цепочки отчуждений, которую он дает своему контрагенту самим актом отчуждения имущества. Продавец гарантирует, что до передачи вещи покупателю пороков титула не было и все предшествующие отчуждения были правомочны. Эта данная единожды гарантия продавца впоследствии следует за вещью и сохраняет свою силу независимо от количества последующих отчуждений. По мнению авторов данной концепции, содержащееся в каждой продаже явно или подразумеваемым образом заявление о том, что вещь принадлежит продавцу, никому не заложена и так далее, приобретает значение самостоятельного обещания, за нарушение которого продавец несет отдельную ответственность, даже если продажа в целом оказалась недействительной1. 1 См.: Жужжалов М. Б. Природа ответственности за эвикцию // Вестник гражданского права. 2014. № 6. С. 118–139, справочная правовая система «КонсультантПлюс»; Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. 5-е изд., перераб. М.: Статут, 2010. С. 367–368, справочная правовая система «КонсультантПлюс».
Теория цессии, в свою очередь, связывает основание удовлетворения требований покупателя с передачей имущества по договору купли-продажи, ибо предполагается, что купля-продажа имеет своего рода альтернативный предмет. Продавец обязуется передать вещь, однако, если передача товара не удовлетворила интересы покупателя в связи с изъятием вещи, предметом купли продажи называется право требования стоимости товара. (Такой подход сформировался еще в римском праве. «Приобретается право собственности и вместе с тем, на случай, если продавец не был собственником, притязание к нему, основанное на неустановлении собственности», — отмечал Хушке применительно к отдельным римским источникам2 — Прим авт.) Если отчуждатель вещи оказывается не собственником, покупатель приобретает не вещь, а право требования к нему. Впоследствии, когда уже сам покупатель продает кому-либо товар, то предметом продажи является вовсе не вещь, а право требования о возмещении ее стоимости. 2 Митюков А. К. Ответственность продавца за эвикцию в историко-сравнительном освещении. Киев: Тип. Импер. Университета Св. Владимира Акц. О-ва печ. и изд. дела Н. Т. Корчак-Новицкого, 1906.
Наконец, сторонники теории ответственности за непередачу собственности видят в основании ответственности за эвикцию нарушение продавцом своего договорного обязательства передать вещь в собственность покупателя3. 3 См.: Тузов Д. О. Продажа имущества неуправомоченным лицом и исковая давность при применении последствий недействительности сделки. Комментарий к определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 17.03.15 № 306-ЭС14-929 // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2015. № 4. С. 4–9, справочная правовая система «КонсультантПлюс».
Отметим, что описанные теории не позволяют дать ответ на вопрос о том, почему к возмещению убытков обязывается даже тот продавец, который являлся собственником вещи. Ибо как может отвечать за эвикцию лицо, которое не нарушило данных покупателю гарантий, являлось собственником в момент продажи и перенесло титул на покупателя?
Обратив внимание на данное несоответствие, авторы теории деликта предприняли попытку рассмотреть ответственность продавца за эвикцию как последствие его процессуального бездействия. Согласно данной теории неоказание продавцом своему контрагенту судебной защиты в его споре с третьими лицами об изъятии вещи составляет деликт, который подвергает продавца ответственности4. Подобный подход позволяет объяснить, почему продавец привлекается к ответственности, когда он являлся собственником проданной вещи, однако по причине его неучастия в споре об изъятии вещи (или же оказания неэффективной помощи) вещь была все-таки изъята у покупателя. Несмотря на то что продавец в действительности являлся собственником вещи, он не исполнил свою обязанность по защите покупателя, чем причинил последнему вред. Противоправным действием (бездействием) продавца явится именно невступление в дело либо же невыдвижение эффективных возражений против иска. Вред составит изъятие спорной вещи из имущественной массы покупателя. 4 См.: Митюков А. К. Указ. соч.
Против теории деликта, однако, можно выдвинуть то возражение, что обязанность продавца вступить в дело является следствием именно договора купли-продажи и до его заключения она не возникает в принципе. В рамках купли-продажи продавец передает покупателю вещь, обязуясь одновременно защищать владение покупателя от притязаний третьих лиц, а покупатель рассчитывает на защиту продавца. Необходимость вступить в дело на стороне покупателя — один из эффектов купли-продажи, это то, на что в числе прочего покупатель вправе рассчитывать при приобретении вещи. Кроме того, ответственность продавца ограничена лишь требованием его покупателя, продавец отвечает перед тем, кто был стороной договора купли-продажи, но не перед всяким последующим владельцем вещи. Привлечь к участию в споре об изъятии вещи можно всю цепочку отчуждателей, однако вне зависимости от хода процесса ответственность перед покупателем в случае эвикции несет продавец. Следовательно, отношения, связанные с ответственностью за эвикцию, имеют характер относительных, а потому теория деликта не может считаться верной.
Конструкции ответственности за эвикцию в наибольшей степени соответствует идея о том, что в основе ответственности продавца за изъятие товара третьим лицом лежит нарушение им своей договорной обязанности принять участие в деле. Этим подходом принимается во внимание как договорный характер требований покупателя о возмещении убытков, так и обусловленность ответственности процессуальным поведением продавца (фактом вступления его в дело).
Принятие данной доктрины, однако, влечет необходимость задаться рядом вопросов. Во-первых, каково содержание договорной обязанности продавца «принять участие в деле» и когда она может считаться нарушенной? Законодательная формулировка не позволяет нам определить те действия, которые должен совершить продавец, однако, на первый взгляд, является свидетельством того, что продавец не должен обеспечить покупателю победу в процессе. Текстуально здесь выражено требование принять участие в деле, но не обеспечить его выигрыш. Какое же поведение ожидается от продавца, привлеченного покупателем в процесс? Во-вторых, вправе ли продавец сослаться на неправильность ведения дела покупателем, если он в некой необходимой форме «поучаствовал» в процессе, но дело было проиграно? Когда и в каком объеме продавец лишается возможности возражать против иска покупателя со ссылкой на ошибки последнего?
Предваряя рассмотрение данных вопросов, отметим, что в дореволюционной литературе обязанность продавца принять участие в деле относилась к числу так называемых обязательств очистки. Подобного рода обязательства связывались с исполнением договора и определялись как «посредственные его действия, которые, однако, не всегда проявляются». Помимо обязанности воспрепятствовать изъятию вещи, к ним относили также обязательства продавца, связанные со скрытыми недостатками товара или с тем, что право на вещь было передано не в том виде и объеме, о каком договаривались стороны5. Современными правилами о купле-продаже также предусмотрены разнообразные обязанности продавца (права покупателя), связанные с недостатками проданного товара. Например, согласно статье 475 ГК РФ покупатель, обнаруживший дефекты качества переданного ему товара, вправе потребовать соразмерного уменьшения покупной цены или же возмещения собственных расходов на устранение недостатков товара. Продавец, соответственно, должен снизить цену или же компенсировать расходы покупателя. Указанная обязанность продавца, равно как и требование вступить в дело при предъявлении третьим лицом иска об изъятии товара, относится к обязательствам «произвести очистку». Поэтому, на первый взгляд, ко всем подобным обязательствам возможен единый подход. 5 См.: Мейер Д. И. Русское гражданское право. В 2 ч. Изд. 3-е, испр. М.: Статут, 2003.
Обязанности продавца, проистекающие из нарушений требований к качеству, рассматриваются обыкновенно как самостоятельные обязанности, возникающие из договора купли-продажи6. Нельзя, между тем, не отметить некоторую спорность данного тезиса. Из договора купли-продажи возникают два основных обязательства: передать товар и оплатить его цену; в свою очередь обязанности продавца, связанные с передачей товара ненадлежащего качества, носят своего рода побочный, сопутствующий характер. В связи с этим возможно предположение, что подобные обязанности не являются самостоятельными, а входят в содержание обязанности передать товар либо обязанности оплатить его. Подобный тезис встречается и в отдельных исследованиях. В. П. Грибанов, в частности, полагает, что «необходимо сделать вывод о невозможности существования самостоятельных субъективных обязанностей, содержание которых заключалось бы в требовании исполнить действие в отношении качества предмета, его количества (комплектности, ассортимента, конкретизирующих требования к предмету), ибо объективно невозможно существование качества и количества (комплектности, ассортимента) вне предмета. <…> То обстоятельство, что в абсолютном большинстве случаев нарушение условий о количестве, качестве (ассортименте, комплектности) карается законом, не может быть оценено как установление самостоятельных обязанностей»7. 6 Брагинский М. И. Общее учение о хозяйственных договорах. Минск, 1967. С. 147. 7 См.: Грибанов В. П., Ем В. С. Гражданскоправовые обязанности: содержание и факторы, его определяющие // Проблемы развития частного права: Сб. статей к юбилею Владимира Саурсеевича Ема. М.: Статут, 2011, справочная правовая система «КонсультантПлюс»
Отметим, что обязанность («долг») является, наряду с правом требования, структурным элементом гражданско-правового обязательства. Одновременно с этим о самостоятельном обязательстве можно говорить тогда, когда в нем обнаруживается собственное содержание или же основание возникновения8. (Мы не принимаем во внимание стороны как индивидуализирующий признак обязательства, поскольку в рассматриваемых случаях они очевидно будут тождественны. — Прим. авт.) 8 См.: Агарков М. М. Обязательство по советскому гражданскому праву. М.: Юриздат, 1940.
Нарушение условий о качестве предмета не просто «карается законом», но создает на стороне покупателя право требования к продавцу. В свою очередь существование права требования самого по себе, в отсутствие корреспондирующей ему гражданско-правовой обязанности, невозможно: там, где обнаруживается самостоятельное право требования, есть и самостоятельный долг. Причем этого права требования не существовало у покупателя собственно в момент заключения договора-купли продажи. Когда стороны только договорились о продаже вещи, покупатель не обладал правом потребовать у продавца уменьшения ее покупной цены. Такое право возникнет лишь при обнаружении дефектов переданного товара и в основе своей имеет как минимум факт произведенного продавцом исполнения.
Права покупателя, связанные с недостатками качества, обладают и собственным, отличным от права требовать передачи товара содержанием. Так, покупатель вправе получить денежные средства, потраченные им на устранение недостатков товара, а значит, и продавец должен осуществить совершенно иные действия, нежели передачу вещи. Поэтому, как представляется, обязанности продавца, связанные с передачей им товара ненадлежащего качества, возникают в рамках автономного обязательственного отношения.
Можно ли, однако, сделать такой же вывод относительно обязанности продавца вступить в дело? В отличие от случаев передачи некачественного товара, когда у покупателя возникает право потребовать от продавца совершения определенных действий, в ситуации эвикции гражданский закон не наделяет покупателя правом потребовать у продавца принять участие в деле, по крайней мере при буквальном его прочтении. Данное обстоятельство нередко приводится в цивилистических исследованиях в обоснование позиции об отсутствии такой гражданско-правовой обязанности — принять участие в процессе9. Действительно, сложно представить, чтобы покупатель требовал у продавца вступить в дело, а если бы этого не случилось, мог бы обратиться за судебной защитой своего права. 9 См.: Церковников М. А. Основание ответственности продавца за изъятие товара у покупателя // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2013. № 11. С. 4–37, справочная правовая система «КонсультантПлюс».
С этой точки зрения можно предположить, что обязанность продавца вступить в дело отличается от других обязательств «очистки» и все же входит в содержание обязательства по передаче товара покупателю. Надо заметить, что именно такое понимание обязанности продавца вступить в дело является господствующим в цивилистической доктрине. Как мы отмечали, теория ответственности продавца за непередачу собственности основана на выделении двух основных обязанностей продавца: он должен как физически передать вещь покупателю, так и перенести титул10. Если изъятие товара третьим лицом оказалось возможным, то это означает, что продавец не исполнил свою обязанность по передаче права собственности на товар. В противном случае в истребовании товара было бы отказано. Исходя из этого О. С. Иоффе отмечает: «Нарушения продавцом обязанности по передаче покупателю прав на имущество бывают двоякого рода. <…> Второе состоит по сути в том, что продавец отчуждает покупателю вещь, ему не принадлежащую… При данных условиях действительный собственник или тот, кто обладает другими правами на имущество… вправе предъявить к покупателю иск о его отобрании. <…> В случае если, несмотря на участие продавца в деле, вещь все же будет отсуждена у покупателя, он вправе предъявить к продавцу иск о возмещении понесенных убытков»11. С позиций авторов данного подхода ответственность продавца за непередачу товара в собственность покупателя строится следующим образом: в случае если после передачи вещи оказывается, что на нее имеются права и притязания третьих лиц, покупатель вправе требовать уменьшения покупной цены или расторжения договора в соответствии со статьей 460 ГК РФ, однако ровно до того момента, пока не произойдет изъятие вещи третьим лицом. В этом случае покупатель вправе требовать возмещения убытков только в соответствии со статьей 461 ГК РФ. Результат системного толкования статей 460 и 461 ГК РФ свидетельствует, по мнению исследователей, в пользу теории ответственности продавца за непередачу собственности. 10 Советское гражданское право / Под ред. проф. С. Н. Братуся. М.: Гос. изд-во юрид. лит., 1951. Т. II. С. 15 (автор главы — З. И. Шкундин); Иоффе О. С. Общее учение об обязательствах // Избранные труды. В 4 т. Изд-во «Юридический центр Пресс», 2004. Т. 3. С. 255. 11 Иоффе О. С. Указ. соч. С. 256.
Зададимся, однако, вопросом: возникает ли у продавца, с точки зрения данной теории, обязанность вступить в дело в том случае, если он исполнил свое обязательство по передаче собственности? Вполне ясно, что нет, ибо ее существование обуславливается нарушением обязательства перенести титул. Коль скоро это так, следует признать: продавец, привлеченный покупателем к участию в деле, но не принявший в нем участия, освободится от ответственности перед покупателем, указав, что на момент продажи являлся собственником, ибо его довод — есть ссылка на то, что обязанность вступить в дело не возникала вовсе, а потому и не могла быть нарушена. Тем самым мы придем к выводу, что неучастие продавца в деле не исключает его право доказывать, что он перенес титул на покупателя и потому не должен возмещать убытки.
В то же время подобный подход противоречит самому смыслу регулирования последствий эвикции, ибо означает, что продавец, когда он уверен в своем праве собственности на момент продажи вещи, может вообще никак не участвовать в процессе об изъятии товара или по крайней мере не возражать со ссылкой на то, что он был собственником и передал свое право покупателю. Но для чего тогда нужно участие продавца в деле, как не для доказательства того, что он перенес титул на покупателя?
Кроме того, уже из приведенных нами рассуждений видно, что с точки зрения теории собственности не может быть определено основание возникновения обязанности продавца вступить в дело. Нельзя счесть основанием сам по себе договор купли-продажи: в момент его заключения обязанность вступить в дело у продавца не возникала. Строго говоря, не существует она и в момент исполнения договора, поскольку до предъявления иска в принципе невозможно вступить в дело. Д. И. Мейер предпринимал попытку найти решение данной проблемы и пришел к выводу, что обязанность вступить в дело возникает в момент исполнения продавцом обязательства по передаче товара (и прав на него), однако актуализируется она в момент предъявления иска третьим лицом12. Впрочем, даже этот подход не позволяет объяснить, почему для возникновения составляющей части (обязанности вступить в дело) требуется иной фактический состав, нежели для возникновения целого (обязанности перенести собственность). 12 См.: Мейер Д. И. Указ. соч.
Как мы видим, противоречивы обе концепции: как существование самостоятельного обязательства, содержанием которого является вступление продавца в дело, так и отнесение его к обязательству перенести право собственности. Пока ясно одно — для выявления правовой природы рассматриваемого обязательства необходимо определить его содержание.
Мы уже отмечали, что содержание обязательства составляет право требования одной стороны и соответствующая ему обязанность другой стороны. Рассмотрим для начала вопрос о принципиальном существовании права покупателя потребовать у продавца вступления в дело. Отметим, что субъективное гражданское право обнаруживается там, где могут быть установлены его элементы, а именно право на свои действия, право на чужие действия и право на защиту. Говоря об отсутствии у покупателя права требования, мы прежде всего имеем в виду, что покупатель не может понудить продавца принять участие в деле, воспользовавшись исковой формой защиты своего права. Однако само по себе отсутствие исковой защиты не означает отсутствие самого права: примером тому служат натуральные обязательства. К числу обязательств, не обеспеченных исковой защитой, вполне может быть отнесено и обязательство продавца принять участие в процессе об изъятии вещи. Схожая позиция высказана А. К. Митюковым13. Более того, в случае невступления продавца в дело покупатель вправе применить меры правовосстановительного характера, взыскав с продавца причиненные его бездействием убытки. 13 См.: Митюков А. К. Указ. соч.
Обратимся далее к вопросу о содержании обязанности продавца, привлеченного к участию в деле, определив те действия, которые он должен совершить. Согласно статье 462 ГК РФ он должен принять участие в деле. По всей видимости, продавец все же должен не просто посетить судебное заседание, но оказать покупателю помощь в защите против иска третьего лица. Заметим, что ожидаемые от продавца действия суть процессуальные и их совершение составляет содержание гражданско-правового обязательства. Но какие именно действия должен совершить продавец? Может ли покупатель, привлекший к участию в деле продавца, вообще прекратить какую-либо деятельность, направленную на победу в процессе?
В литературе можно встретить мнение, что продавец вступает в дело для того, чтобы заместить в нем покупателя, вовсе освободив последнего от бремени доказывания14. Если так, то содержанием обязательства — тем действием, которое продавец обязан предпринять и какое ждет от него покупатель, — является выигрыш дела. Между тем такой взгляд может быть подвергнут критике с учетом характера отдельных процессуальных действий. 14 См.: Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права. Статут, 2002. С. 388.
Представим такую ситуацию. Третье лицо предъявляет иск об изъятии товара у покупателя. Покупатель привлекает к участию в деле продавца, но тот не принимает в нем фактическое участие. Несмотря на то что продавец в действительности не был собственником, покупатель имеет все признаки добросовестного приобретателя и может успешно защититься ссылкой на статью 302 ГК РФ. Однако покупатель не возражает, поскольку не желает, чтобы его иск был удовлетворен по основанию добросовестного приобретения. Третье лицо выигрывает дело, вещь изымается у покупателя. После этого покупатель предъявляет к продавцу требование о возмещении стоимости товара. Продавец возражает, говоря о том, что повлиять на решение мог сам покупатель и изъятие вещи состоялось лишь по его вине. Должен ли продавец понести ответственность за эвикцию?
В первую очередь отметим, что возражение, основанное на добросовестном приобретении, — это возражение ответчика. (Согласно пункту 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 10 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 22 от 29.04.10 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» именно ответчик вправе возразить против истребования имущества из его владения путем представления доказательств возмездного приобретения им имущества у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем он не знал и не должен был знать (добросовестный приобретатель). — Прим. авт. В отсутствие его воли и желания защищаться против иска таким образом доводы третьего лица не могут иметь значение. Странно представить, что продавец, будучи третьим лицом в деле, вправе настаивать на отказе в иске в связи с тем, что ответчик является добросовестным приобретателем, когда сам ответчик этот факт отрицает. Следовательно, даже если бы продавец принял участие в деле и указал бы на наличие условий применения статьи 302 ГК РФ, в отсутствие заявления ответчика о добросовестном приобретении изъятие вещи все равно бы состоялось.
Предотвращение изъятия вещи не относилось к сфере контроля продавца: причиной изъятия вещи стало бездействие покупателя. В то же время дело было проиграно, и, следовательно, продавец не исполнил свое обязательство, а потому будет обязан возместить покупателю убытки. Но возможно ли, что продавец будет отвечать за изъятие вещи, когда ее изъятие произошло вследствие бездействия покупателя?
Приведем другой пример. Покупатель, аналогично предыдущему случаю, привлекает в дело продавца, но тот не принимает в нем участие. Покупатель проигрывает дело, когда мог бы его выиграть: по иску третьего лица истек срок исковой давности, о чем покупателю было известно. Заявлять об истечении срока исковой давности покупатель не стал по веским мотивам: при вынесении решения об отказе в иске в связи с истечением срока исковой давности его право собственности не будет установлено, и для покупателя значительно выгоднее взыскать стоимость вещи с продавца, нежели оказаться лицом, владеющим для давности. Известно, что третье лицо вправе сделать заявление об истечении срока исковой давности, если в случае удовлетворения иска к ответчику возможно предъявление ответчиком к третьему лицу регрессного требования или требования о возмещении убытков (пункт 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.15 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности»). Следовательно, участие в деле продавца (третьего лица) могло привести к другому исходу дела. В отличие от предыдущего случая, продавец мог предотвратить изъятие вещи, сославшись на истечение срока исковой давности. Но в этом ли состоит цель его привлечения к участию в деле? Обязанность продавца принять участие в деле очевидно сконструирована не ради того, чтобы он вступил в дело и заявил об истечении срока исковой давности.
Отметим, что содержание обязанности «концентрированно выражает социальную необходимость той или иной линии поведения субъекта в определенном промежутке времени, в определенном месте, по отношению к определенным лицам, явлениям объективной действительности…»15. Зададимся вопросом: какие действия продавца, привлеченного к участию в деле, необходимы в данных отношениях? Необходимыми возражениями являются те возражения продавца, что относятся к его праву собственности и обстоятельствам его приобретения. Цель участия в деле продавца состоит не в том, чтобы освободить покупателя от бремени доказывания, а в том, чтобы выставить свои собственные возражения и доказать их. В этом смысле продавец не может и не должен отвечать за свое процессуальное бездействие тогда, когда исход дела целиком зависел от поведения покупателя. 15 См.: Грибанов В. П., Ем В. С. Указ. соч.
Коль скоро обязанность продавца принять участие в деле составляет содержание самостоятельного гражданско-правового обязательства, основанием ответственности продавца, не вступившего в дело, является нарушение продавцом обязательства заявить (и доказать) в процессе об изъятии вещи третьим лицом свои возражения, относящиеся к обстоятельствам приобретения права собственности и переноса титула на покупателя. Отсюда становится понятно, каким образом истолковать правило, лишающее продавца, привлеченного к участию в деле, возможности ссылаться на неправильность ведения дела покупателем. Запрет ссылаться на неправильность ведения дела означает, что продавец не может выставить против требования покупателя возражения, которые он сам имел против иска третьего лица, ибо их он должен был заявить в споре об изъятии вещи. Между тем продавец не лишен права возражать со ссылкой на то, что у покупателя имелись собственные возражения против требований третьего лица и их своевременное заявление позволило бы выиграть дело. Сославшись на бездействие покупателя, продавец, привлеченный покупателем к участию в деле, но не принявший в нем участие, может освободиться от обязанности возместить убытки покупателю.
