Добросовестность против принципа единства судьбы
Комментарий к определению Верховного Суда Российской Федерации от 16.04.2025 № 308-ЭС18-23771(25)
Александр Горобец,
студент Санкт-Петербургского государственного университета
Фабула дела
В рамках дела о банкротстве ОАО «Гидрометаллургический завод» (далее — должник) было реализовано имущество (1514 позиций) в пользу залогового кредитора (общества «Алмаз Капитал»). Позднее этот имущественный комплекс был перепродан обществу «Алмаз Тех» (далее — общество).
После проведения дополнительной инвентаризации конкурсный управляющий выявил, что пять объектов недвижимости, находящихся на территории переданных земельных участков, не вошли в состав лота и не были реализованы в рамках сделок. Эти объекты впоследствии были выставлены на торги отдельно, и победителем признано общество.
Финансовые управляющие двух кредиторов должника подали заявления о признании сделок недействительными, ссылаясь на нарушение принципа единства судьбы земельного участка и прочно связанных с ним объектов недвижимости (пункт 4 статьи 35 Земельного кодекса Российской Федерации (далее — ЗК РФ), пункт 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ), а также на мнимость сделок (статья 170 ГК РФ)).
Позиция нижестоящих инстанций
Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении требований, ссылаясь на то, что сделки не причинили вреда конкурсной массе должника, а залоговый кредитор действовал добросовестно, не зная о том, что пять объектов недвижимости не были учтены организатором торгов.
Окружной суд отменил акты нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение, руководствуясь тем, что судами не был исследован вопрос о добросовестности залогового кредитора и общества.
Позиция Верховного Суда Российской Федерации
Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации (далее — ВС РФ) отменила постановление окружного суда, оставив в силе акты нижестоящих инстанций.
Коллегия указала, что сделка, нарушающая принцип единства судьбы земельного участка и расположенных на нем строений, будет ничтожна только в том случае, если из содержания сделки следует воля сторон, направленная на нарушение этого принципа. По мнению коллегии, приобретение обществом пяти объектов недвижимости на торгах подтверждает отсутствие воли на нарушение принципа единства судьбы. При этом коллегия поддержала выводы нижестоящих судов о добросовестности как залогового кредитора, так и общества.
ВС РФ также обратил внимание на то, что невключение пяти объектов недвижимости в состав лота является не показателем злонамеренного сговора организатора торгов с залоговым кредитором, а лишь, вероятнее всего, технической ошибкой. Помимо этого, невключение объектов не повлекло за собой негативных последствий как для имущественной массы должника, так и для кредиторов.
Комментарий
1. (Не)действительность сделок по реализации имущества должника
1.1. Нижестоящие инстанции (кроме окружного суда), равно как и коллегия, отказали в признании сделок ничтожными по следующим основаниям: 1) сделки не причинили вреда имущественной массе должника и интересам кредиторов, что не позволяет признать их ничтожными по правилам статей 10 и 168 ГК РФ1; 2) стороны сделок хоть и нарушили принцип единства судьбы земельного участка и расположенных на нем строений, не имели направленной на это воли, что не позволяет признать сделки ничтожными по правилам пункта 4 статьи 35 ЗК РФ, пункта 2 статьи 168 ГК РФ; 3) сторонами совершено фактическое исполнение сделок, а обстоятельства дела прозрачно указывают на реальное намерение создать правовые последствия, что не позволяет признать сделки ничтожными по правилам пункта 1 статьи 170 ГК РФ.
1.2. Для признания сделки ничтожной по правилам статей 10 и 168 ГК РФ должен быть выявлен dolus malus сторон, выражающийся: 1) в намерении причинить вред кредиторам должника; 2) злоупотреблении субъективным правом; 3) формальном соблюдении закона, но при вопиющей несправедливости/аномальности условий сделки; 4) ином модусе недобросовестности2. В рассматриваемом случае истцы ссылались на наличие намерения причинить вред кредиторам должника. Суды обоснованно установили, что у сторон сделок не было подобного animus fraudandi.
Фактические обстоятельства (отсутствие иных покупателей имущественного комплекса, возмездность сделок, согласие кредиторов с положением о порядке реализации имущества должника) прозрачно указывают на отсутствие намерения причинить вред кредиторам (равно как и на отсутствие причинения вреда кредиторам, ведь последние согласились на реализацию имущества на таких условиях). Вряд ли можно предположить, что неаффилированный залоговый кредитор, приобретая столь значительный комплекс объектов недвижимого имущества, руководствовался намерением причинить вред кредиторам контрагента, а не удовлетворить собственные притязания к должнику и увеличить свою имущественную массу. Суды, на наш взгляд, справедливо отказали в признании сделок ничтожными по правилам статей 10 и 168 ГК РФ, так как нет оснований полагать, что эти сделки были направлены на злонамеренное уменьшение имущественной массы должника.
1.3. При всей обоснованности отказа в признании сделок ничтожными в силу их недобросовестного характера гораздо более спорным представляется снисходительное отношение судов к нарушению принципа единства судьбы.
Коллегия указывает, что нарушение императивной нормы пункта 4 статьи 35 ЗК РФ не повлекло за собой ничтожности сделок, так как стороны не имели намерения нарушить законодательный запрет на отчуждение недвижимого имущества в обход принципа единства судьбы.
В этом подходе смущают два момента: 1) отсутствие прямого намерения нарушить законодательный запрет еще не констатирует добросовестность сторон, а также их извинительное незнание фактических обстоятельств, приведших к нарушению закона; 2) действительно ли для признания сделки ничтожной по правилам пункта 2 статьи 168 ГК РФ необходим умысел на нарушение закона? Далее по отдельности разберем эти вопросы.
1.3.1. С точки зрения судов, должник и залоговый кредитор добросовестно заблуждались в «полноте» приобретаемого недвижимого комплекса, не зная об отсутствии в лоте еще пяти построек, находящихся на земельном участке. Коллегия приводит следующие аргументы в поддержку этой позиции: 1) сторонами соблюден стандарт осмотрительности при реализации недвижимого имущества, они не могли знать о «недостающих» постройках; 2) невключение пяти построек в состав лота произошло, вероятнее всего (именно так и выражается коллегия), по технической ошибке организатора торгов; 3) после проведения дополнительной инвентаризации общество выкупило «недостающие» постройки на торгах.
Первый аргумент, на наш взгляд, вызывает сомнения. Повышенный стандарт осмотрительности и заботливости, вменяемый предпринимателю, предполагает должное исследование предмета сделки и рассмотрение возможных рисков3. Согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц основной вид деятельности залогового кредитора — аренда и управление собственным или арендованным недвижимым имуществом (68.20); это обстоятельство (залоговый кредитор — профессиональный участник рынка) заставляет особенно сомневаться в его должной осмотрительности. В числе неучтенных объектов находились по меньшей мере три объекта недвижимости. Приобретая столь значительный имущественный комплекс, добросовестный участник гражданского оборота обязан, как минимум, проверить его по сведениям Единого государственного реестра недвижимости (ЕГРН) и публичной кадастровой карте, не говоря уже об услугах due diligence, которые в настоящее время приобрели особую популярность4. При заключении крупных сделок, включающих в себя 1514 позиций, вероятность ошибок, безусловно, возрастает. Однако при возможных технических ограничениях знания фактических обстоятельств необходимо учитывать повышенный стандарт добросовестности и осмотрительности, применяемый к профессиональным участникам рынка5.
Второй аргумент коллегии оценить затруднительно, так как он представляет собой лишь предположение. Впрочем, этот аргумент не является, на наш взгляд, решающим.
Наконец, третий аргумент коллегии стоит считать обоснованным. Действительно, конклюдентные действия общества (приобретение пяти построек на торгах) указывают на то, что воля при заключении сделки все же была направлена на приобретение всего имущественного комплекса6.
Таким образом, вопрос о субъективной добросовестности залогового кредитора остается открытым, но конклюдентные действия общества все же подтверждают отсутствие намерения нарушить принцип единства судьбы: общество своими действиями его как раз «восстановило», хоть и спустя полтора года.
1.3.2. Коллегия утверждает, что для признания сделки ничтожной по правилам пункта 4 статьи 35 ЗК РФ и пункта 2 статьи 168 ГК РФ необходима направленность воли сторон на нарушение императивного предписания закона. В противном случае, как отмечает коллегия, сделка ничтожной не является, но порождает право претендовать на приобретение построек на земельном участке в рамках реализации принципа единства судьбы.
Цель законодательного запрета состоит в ограничении автономии воли для реализации тех или иных политико-правовых соображений. В частности, запрет на отчуждение недвижимого имущества в нарушение принципа единства судьбы обусловлен намерением законодателя обеспечить стабильный оборот недвижимости7. Пункт 4 статьи 35 ЗК РФ не предусматривает каких-либо иных последствий совершения сделки в нарушение принципа единства судьбы, помимо недействительности. Эта норма, безусловно, отражает существо законодательного регулирования в сфере оборота недвижимости. Анализ судебной практики показывает, что суды в подавляющем большинстве случаев склонны признавать сделки, нарушающие принцип единства судьбы, ничтожными8. В этой связи допущение коллегией нарушения этого принципа представляется небесспорным.
Кроме того, вызывает сомнения утверждение коллегии о необходимости намерения нарушить законодательный запрет для признания сделки ничтожной. Представляется, что само по себе нарушение законодательного запрета влечет за собой ничтожность ipso iure9, если иные последствия прямо не указаны в законе.
Сделка, нарушающая принцип единства судьбы, ничтожна с момента ее заключения10. Повернуть ничтожность «вспять» может только конвалидация (исцеление), что фактически и делает ВС РФ, говоря об «иных последствиях» такой сделки11. Отсутствие намерения совершить сделку в обход закона не освобождает ее от ничтожности (ignorantia legis non excusat), но создает «коридор» для конвалидации.
2. Вопросы конвалидации
В литературе встречается негативное отношение к возможности конвалидации сделок, нарушающих императивные предписания12. Такое отношение, на наш взгляд, оправданно, ведь поощрение нарушения императивных норм может повлечь снижение легитимности правопорядка, равно как и дестабилизацию оборота. При этом необходимо учитывать ad hoc обстоятельства заключения такой сделки. В рассматриваемом случае субъективная добросовестность сторон (к которой, однако, есть вопросы) и их конклюдентное поведение свидетельствуют о желании сохранить сделки в силе и, что самое главное, восстановить принцип единства судьбы. При таких условиях, думается, можно допустить исцеление ничтожной сделки. Но подобное решение не должно становиться общим правилом для ничтожности по правилам пункта 2 статьи 168 ГК РФ.
1 При оспаривании сделок, повлекших за собой уменьшение имущественной массы должника, необходимо установить, что должник не получил взамен эквивалентное исполнение, а также намеревался совместно с контрагентом причинить вред кредиторам (animus fraudandi) (определение ВС РФ от 26.01.2024 № 309-ЭС22-22881(2): «Институт конкурсного оспаривания сделок прежде всего направлен на защиту интересов независимых кредиторов, чьи требования объективно существовали к моменту совершения должником предполагаемого противоправного действия»; определение ВС РФ от 27.11.2023 № 306-ЭС23-14897: «При оспаривании сделок по основаниям, предусмотренным пунктами 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, истец должен доказать факт нарушения сделкой имущественных интересов кредиторов должника»).
2 Изобретенный Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее — ВАС РФ) инструмент (статьи 10 и 168 ГК РФ) в отечественной судебной практике стал аналогом паулианова иска, применяемого европейскими правопорядками в (вне)конкурсном процессе. Подробнее о проблемах и вариациях применения такого подхода см.: Недействительность сделки: комментарий к статьям 166–181 Гражданского кодекса РФ / Отв. ред. А. Г. Карапетов. М.: Статут, 2025. С. 339–344 (автор комментария к статье 168 ГК РФ — А. Г. Карапетов).
3 Перемена лиц в обязательстве и ответственность за нарушение обязательства: комментарий к статьям 330–333, 380–381, 382–406.1 Гражданского кодекса Российской Федерации [Электронное издание. Редакция 2.0] / Отв. ред. А. Г. Карапетов. М.: М-Логос, 2022. С. 1332 (автор комментария к статье 401 ГК РФ — А. Г. Карапетов).
4 О необходимости проверки ЕГРН при приобретении недвижимого имущества недвусмысленно говорит абзац второй пункта 38 постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 29.04.2010 № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав».
5 О развитии понятия осмотрительности в цивилистической доктрине см.: Дождев Д. В. Умысел (dolus) и «природа человека» в системе критериев договорной ответственности // Вестник гражданского права. 2023. № 5. С. 9–54.
6 Подробнее о конклюдентных действиях см.: Маколдина А. А. Конклюдентные действия в гражданском праве // Вестник гражданского права. 2024. № 2. С. 7–59.
См. также: Петербургская цивилистика. #6.27. Акцепт конклюдентными действиями. URL: https://youtu.be/GKHEkVk1by8.
7 «Оспоримость (то есть действительность при условии отсутствия успешного оспаривания) сделок, нарушающих принцип единства судьбы, привела бы к негативным последствиям для оборота: права на участки и на постройки „разъехались“ бы, а лица, приобретшие постройки без одновременного приобретения прав на участки под ними, оказались бы в юридическом тупике: без права пользования участками осуществлять нормальное пользование зданиями невозможно. Кроме того, важно и то, что оспоримость сделки, нарушающей принцип единства судьбы, означала бы невозможность для органа по регистрации недвижимости отказать в осуществлении регистрационных действий (см. пункт 13 части 1 статьи 26 Закона о государственной регистрации недвижимости, который связывает такое право с ничтожностью сделки)» (Бевзенко Р. С. Принцип единства судьбы прав на земельный участок и на строения на нем // Вестник гражданского права. 2020. № 2. С. 74).
8 См.: определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 19.01.2015 № 306-ЭС14-1927, постановления Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 27.08.2019 по делу № А45-8707/2016 и от 29.08.2023 по делу № А03-2586/2017, Арбитражного суда Уральского округа от 10.10.2024 по делу № А50-16946/2020.
9 «Для ничтожности сделки, совершаемой в нарушение закона, достаточно самого по себе нарушения закона — не требуется ни намерения обойти, ни осознания обхода закона; цель законодательного запрета не может быть достигнута без санкции в форме ничтожности» (Erman Bürgerliches Gesetzbuch: Kommentar mit Nebengesetzen (AGG, BVersTG, EGBGB, ErbbauRG, ProdhaftG, VBVG, VersAusglG, WEG — teils in Auszügen) und Internationalem Privatrecht. III. 2023 (Kommentar zum § 134)).
10 ВАС РФ в пункте 11 постановления Пленума от 24.03.2005 № 11 «О некоторых вопросах, связанных с применением земельного законодательства» указывает: «Согласно пункту 4 статьи 35 ЗК РФ… отчуждение земельного участка без находящихся на нем здания, строения, сооружения в случае, если они принадлежат одному лицу, не допускается. Поэтому сделки, воля сторон по которым направлена на отчуждение здания, строения, сооружения без соответствующего земельного участка или отчуждение земельного участка без находящихся на нем объектов недвижимости, если земельный участок и расположенные на нем объекты принадлежат на праве собственности одному лицу, являются ничтожными».
11 Речи о подлинно «иных последствиях» сделки, совершенной в обход принципа единства судьбы, на наш взгляд, быть не может, так как закон прямо указывает на недействительность таких сделок (см. определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 10.06.2024 № 305-ЭС23-24901).
12 Тузов Д. О. Конвалидация ничтожных сделок в российском гражданском праве // Вестник ВАС РФ. 2004. № 7. С. 158.
Читайте все платные статьи от 420 ₽ при приобретении годовой подписки
Чтобы оставить комментарий вам нужно Войти или Зарегистрироваться
