«Цена» одностороннего отказа

Фабула дела

Между ООО «Профтехстрой» (далее — общество, исполнитель) и ФГКУ «1 ЦЗЗ войск национальной гвардии Российской Федерации» (далее — ФГКУ, заказчик) 09.12.2013 был заключен государственный контракт на выполнение строительно-монтажных работ. Обязательства исполнителя по контракту обеспечивались банковской гарантией сроком действия до 31.03.2016. За выдачу гарантии общество уплатило банку комиссионное вознаграждение в размере 2 932 764 руб. 46 коп.

21.01.2014 в связи с ограничением финансирования заказчика по инициативе последнего сторонами был подписан протокол о временной приостановке исполнения контрактных обязательств до поступления дополнительных бюджетных ассигнований из федерального бюджета.

13.03.2019 заказчик направил исполнителю предложение расторгнуть контракт по соглашению сторон по причине отсутствия финансирования. Соответствующее соглашение не было достигнуто, в связи с чем 14.10.2019 ФГКУ приняло решение об одностороннем отказе от заключенного контракта на основании статьи 717 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ).

Общество обратилось в суд с иском к ФГКУ о возмещении убытков в размере выплаченного исполнителем банку вознаграждения за получение банковской гарантии.

Позиция нижестоящих судов

Постановлением суда первой инстанции, выводы которого поддержали апелляционный суд и суд кассационной инстанции, в удовлетворении исковых требований отказано. Суды усмотрели наличие вины исполнителя в возникновении убытков, связанных с получением банковской гарантии, поскольку общество не воспользовалось возможностью замены обеспечения по государственному контракту, предусмотренной Законом о контрактной системе, и не приняло мер к прекращению обязательств гаранта перед бенефициаром по основаниям, установленным статьей 378 ГК РФ. По мнению судов, общество как принципал имело право обратиться к банку для пересмотра выданной банковской гарантии и частичного возврата выплаченного вознаграждения.

Позиция Верховного Суда Российской Федерации

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации (далее — ВС РФ) отменила акты нижестоящих судов и приняла новый судебный акт, удовлетворив требование общества о взыскании убытков в размере выплаченного банку комиссионного вознаграждения.

Коллегия указала, что, выплачивая банку вознаграждение за получение банковской гарантии, общество добросовестно рассчитывало на получение в связи с исполнением своих обязательств по контракту дохода, компенсирующего в том числе указанные расходы. Однако по вине заказчика (бенефициара) общество не смогло приступить к исполнению взятых на себя обязательств, утратив, соответственно, возможность получения дохода для компенсации понесенных на получение гарантии расходов.

Коллегия также сочла неверными выводы нижестоящих судов о наличии вины общества в возникновении убытков в заявленном размере, так как статья 378 ГК РФ не допускает прекращения независимой гарантии по волеизъявлению принципала.

Комментарий

1. Ключевым и отличительным свойством независимой (банковской) гарантии является ее неакцессорность, то есть отсутствие юридической связи с обеспечиваемым обязательством. Так, согласно пункту 1 статьи 368 ГК РФ обязательство гаранта уплатить указанному принципалом бенефициару определенную денежную сумму не зависит от действительности обеспечиваемого обязательства. Обязательство гаранта перед бенефициаром в отношениях между ними не зависит ни от обеспечиваемого обязательства, ни от отношений принципала и гаранта, ни от каких-либо других обязательств (пункт 1 статьи 370 ГК РФ). Из этого следует, что как приостановление исполнения по заключенному принципалом (исполнителем) и бенефициаром (заказчиком) контракту, так и какие-либо другие изменения их отношений не влияют на действительность выданной независимой гарантии и не являются основанием для пересмотра ее условий. Выводы нижестоящих судов о возможности принципала своими действиями повлиять на существование независимой гарантии противоречат не только законодательному регулированию, но и существу указанного способа обеспечения.

2. Безусловно, в отсутствие указания на то в тексте закона нет оснований считать закрытым перечень случаев прекращения гарантии, приведенный в пункте 1 статьи 378 ГК РФ. Вместе с тем прекращение гарантии по соглашению принципала с гарантом невозможно не потому, что соответствующее основание не поименовано в ГК РФ, а в силу того, что такая возможность дезавуировала бы обеспечительную функцию гарантии.

Попытка возврата обществом части выплаченного банку комиссионного вознаграждения со ссылкой на приостановление исполнения по контракту означала бы выдвижение принципалом возражения, основанного на изменениях его отношений с бенефициаром. В свою очередь, также и заключение гарантом и принципалом каких-либо новых соглашений никак не влияет на существование обязательства гаранта перед третьим лицом, которым является бенефициар. Акты нижестоящих судов по рассматриваемому спору никак не объясняют, каким образом из положений статьи 378 ГК РФ вытекает право принципала обратиться к гаранту для пересмотра выданной банковской гарантии и частичного возврата выплаченного вознаграждения: суды лишь утверждают, что действия, направленные на возврат части комиссионного вознаграждения, не запрещены законом, а поведение принципала, который «не воспользовался основаниями, указанными в данной норме в части прекращения обязательств гаранта перед бенефициаром», является упречным. Однако никаких оснований для прекращения обязательств гаранта перед бенефициаром по инициативе принципала статья 378 ГК РФ не дает и давать не может. Подобное противоречило бы сути гарантии, а также означало бы вторжение в частные дела бенефициара: его право на получение от гаранта определенной денежной суммы не может быть прекращено соглашением третьих лиц. Следовательно, вопреки утверждениям нижестоящих судов, у общества отсутствовала возможность исключить соответствующие убытки.

3. Следует согласиться с выводом коллегии об отнесении расходов, понесенных обществом в связи с получением банковской гарантии, к подлежащим возмещению убыткам¹. Предоставление исполнителем обеспечения являлось обязательным в рамках контракта, то есть расходы на получение гарантии были понесены обществом в связи с заключением контракта. Исполнитель обоснованно (и, как подчеркивает ВС РФ, добросовестно) планировал покрыть данные расходы за счет получения доходов от исполнения обязательств по контракту, что оказалось невозможным в силу обстоятельств, связанных с заказчиком. Односторонний отказ заказчика от исполнения договора подряда влечет обязанность заказчика возместить исполнителю убытки, причиненные прекращением договора подряда, в пределах разницы между ценой, определенной за всю работу, и частью цены, выплаченной за выполненную работу (статья 717 ГК РФ). Поскольку расходы на получение банковской гарантии включены в цену договора, их размер соответствует установленным пределам. Тот факт, что соответствующие расходы понесены обществом непосредственно в связи с заключением контракта, а не с его прекращением, не означает отсутствие у добросовестного принципала права на их возмещение². Этот вывод подтверждается существованием принципа полного возмещения убытков, заключающегося в том, что в результате такого возмещения кредитор должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы обязательство было исполнено надлежащим образом (пункт 2 статьи 393 ГК РФ), применительно к рассматриваемому случаю — как если бы исполнитель получил доход, за счет которого он намеревался покрыть расходы, связанные с получением гарантии.

¹ Подобная позиция уже высказывалась ВС РФ в пункте 13 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с применением законодательства о независимой гарантии, утвержденного Президиумом ВС РФ 5 июня 2019 года.

² Автонова Е. Д., Астапенко П. А., Борейшо Д. В. и др. Комментарий к Обзору судебной практики разрешения споров, связанных с применением законодательства о независимой гарантии, утв. Президиумом ВС РФ 05.06.2019 // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2020. № 9. С. 107 (автор комментария к пункту 13 — О. И. Романова).