Общие обязательства супругов в банкротстве: новейшая практика Верховного Суда Российской Федерации

Тариел Саргсян,
студент Санкт-Петербургского государственного университета (раздел I)

Полина Браванова,
магистрант Санкт-Петербургского государственного университета (раздел II)

Предметом настоящей заметки являются два дела, рассмотренные Верховным Судом Российской Федерации (далее — ВС РФ) в декабре 2022 года. Поскольку в этих делах поднимаются схожие правовые проблемы, мы сочли целесообразным комплексный комментарий обоих определений ВС РФ.

Дело супругов Темниковых (определение Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2022 № 309-ЭС22-16470)

Фабула дела

Между Ю. В. Темниковым (заемщик) и Н. В. Давлятовой (заимодавец) были заключены договоры займа. В связи с неисполнением заемщиком обязательства по возврату денежных средств заимодавец обратилась в суд с требованием о взыскании с заемщика суммы задолженности. Требования судом были удовлетворены.

В 2018 году по заявлению Н. В. Давлятовой заемщик признан банкротом, в отношении него введена процедура реализации имущества. В рамках дела о банкротстве было вынесено определение о признании задолженности по договорам займа общей задолженностью Ю. В. Темникова и его супруги — Е. М. Темниковой.

Впоследствии Ю. В. Темников обратился в суд общей юрисдикции с требованием о разделе совместно нажитого имущества. Обязательства бывших супругов по договорам займа были распределены в равных долях.

Заимодавец, ссылаясь на признание договора займа общим обязательством супругов Темниковых, обратилась в арбитражный суд с требованием о признании Е. М. Темниковой (супруги) банкротом.

Позиция нижестоящих судов

Суд первой инстанции признал обоснованным заявление о признании супруги банкротом и ввел процедуру реструктуризации долгов на основании вступившего в законную силу судебного акта о признании спорной задолженности общим обязательством супругов. Апелляционный суд и суд округа оставили определение суда первой инстанции без изменения.

Позиция ВС РФ

Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ отменила акты нижестоящих судов, признала необоснованным заявление о признании супруги банкротом и прекратила производство по делу о банкротстве. Коллегия указала, что презумпция согласия супруга с действиями другого супруга по распоряжению общим имуществом не предполагает возникновение у одного из супругов долговых обязательств перед третьими лицами, с которыми он не вступал в правоотношения; признание обязательств супругов общими не является основанием для возникновения солидарной обязанности по погашению общей задолженности.

Дело супругов Сафоничевых (определение Верховного Суда Российской Федерации от 27.12.2022 № 5-КГ22-87-К2)

Фабула дела

В декабре 2015 года между С. В. Сафоничевым (заемщик) и Б. А. Двали (заимодавец) заключен договор займа. Срок возврата — 01.09.2016. В обеспечение обязательства заемщика в качестве залога была предоставлена квартира, являющаяся общей собственностью супругов Сафоничевых (согласие супруги — И. В. Сафоничевой на совершение данной сделки было удостоверено нотариусом).

26.09.2019 заемщик признан банкротом.

12.08.2020 был произведен раздел общего имущества супругов Сафоничевых. Право собственности на квартиру (предмет залога) в полном объеме было признано за И. В. Сафоничевой. На основании этого она обратилась в суд с требованием о признании договора залога прекратившимся.

Позиция нижестоящих судов

Нижестоящие суды, апеллируя к предписаниям абзаца второго пункта 1 статьи 335 и пункта 6 статьи 367 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ), указали, что залогодержатель утратил право на обращение взыскания на заложенное имущество с 01.09.2017, так как после наступления срока возврата долга по договору займа (01.09.2016) не обратился в суд с требованием об обращении взыскания на заложенное имущество.

Позиция ВС РФ

Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ согласилась с позицией нижестоящих судов. По ее мнению, договор залога заключен в обеспечение договора займа, сторонами которого являются Б. А. Двали и С. В. Сафоничев, супруга последнего выступает в качестве залогодателя — третьего лица и не является должником по основному обязательству. Таким образом, учитывая, что срок залога в договоре не установлен, ответчик с 01.09.2017 утратил право обращения взыскания на заложенное имущество на основании пункта 6 статьи 367 ГК РФ.

Комментарий

I. Режим общих долгов супругов

1. Презумпция общего характера приобретенных в браке долгов

Несмотря на широкое использование категории «общее имущество супругов», отечественное законодательство не раскрывает ее содержание. В связи с этим остается непонятным, ограничивается ли состав имущества супругов лишь активами и являются ли долговые обязательства частью имущества супругов¹. На наш взгляд, в категорию «общее имущество супругов» помимо активов (имущество в узком смысле) включаются также и пассивы, то есть долги, приобретенные в период брака², а потому при разделе имущества вопрос о распределении активов между супругами не должен быть «оторван» от вопроса о распределении долгов.

С учетом сказанного следует признать, что установленная в пункте 2 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации (далее — СК РФ) презумпция в отношении совершения сделок по распоряжению совместной собственностью должна распространяться и на долговые обязательства. Иными словами, любой долг, возникший по инициативе одного из супругов, автоматически в силу презумпции согласия второго супруга будет признаваться возникшим на стороне обоих супругов. Ответственность по таким обязательствам будет нести не только один из супругов, заключивший сделку, но и другой — в силу указанной презумпции.

Вместе с тем в доктрине встречается и противоположный подход, отрицающий презумпцию общности долгов супругов в российском семейном законодательстве. По мнению сторонников этого подхода, отсутствие презумпции справедливо с точки зрения баланса интересов кредитора и второго супруга, не участвующего в заключении договора. Ведь введение презумпции долгов расширяет сферу ответственности второго супруга до немыслимых размеров³.

В деле супругов Темниковых⁴ подобной позиции придерживается и Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ. В обоснование отсутствия презумпции общности обязательств коллегия ссылается на пункт 3 статьи 308 ГК РФ, согласно которому обязательство не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон (для третьих лиц). Раз лицо не участвует в сделке, совершенной в период брака одним из супругов, то недопустимо признание за ним обязанностей.

Указанный подход небесспорен. Как уже отмечалось выше, если в отношении активов действует презумпция общности, с точки зрения логики и политики права сложно оправдать противоположное решение для пассивов⁵. На наш взгляд, презумпция общности должна охватывать как активы, так и пассивы, возникшие во время брака. Поэтому в рамках общего обязательства в качестве стороны выступают оба супруга и апеллирование к пункту 3 статьи 308 ГК РФ видится некорректным, поскольку ни один супругов не является третьим лицом.

2. Общая задолженность супругов как основание возникновения пассивного солидаритета

Еще одним важным аспектом дела супругов Темниковых является позиция ВС РФ, «перевернувшая» всю конструкцию общих обязательств супругов. Коллегия указала, что признание обязательств супругов общими не влечет возникновение солидарной обязанности по погашению общей задолженности⁶. Получается довольно странная ситуация: по общему обязательству один из супругов отвечает как личным, так и общим имуществом, а другой — только общим.

Приведенный подход ВС РФ сомнителен. Во-первых, данная правовая позиция вступает в прямое противоречие с пунктом 6 постановления Пленума ВС РФ от 25.12.2018 № 48 «О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан» (далее — постановление Пленума ВС РФ № 48), согласно которому супруги признаются солидарными должниками по общим обязательствам, возникшим в период брака.

Во-вторых, такая позиция противоречит закону. В силу пункта 2 статьи 45 СК РФ взыскание обращается на общее имущество супругов по общим обязательствам супругов, а также по обязательствам одного из супругов, если судом установлено, что все полученное по обязательствам одним из супругов было использовано на нужды семьи. При недостаточности этого имущества супруги несут по указанным обязательствам солидарную ответственность имуществом каждого из них. Данная норма недвусмысленно указывает на солидарный характер общих долговых обязательств супругов.

В-третьих, политико-правовое решение пункта 2 статьи 45 СК РФ основано на логике, что брак — это частный случай товарищества. В простом товариществе интересы сторон договора не противопоставляются друг другу, а направлены на достижение общей цели. Данный признак товарищеского договора присутствует в семейных отношениях — таковой общей целью выступает ведение общего хозяйства. Договор простого товарищества предполагает создание общей имущественной массы; в рассматриваемом случае общее имущество формируется за счет денежных средств супругов и иного имущества, предоставляемого ими в целях ведения общего хозяйства. Как в товариществе, так и в семейных отношениях различается общее и личное имущество товарищей (супругов). Как и договор товарищества, отношения брака предполагают длительный (зачастую неопределенный) срок.

С учетом сказанного следует признать, что с точки зрения правовой квалификации семейные отношения, связанные с ведением общего хозяйства, созданием и приобретением имущества для удовлетворения общих нужд, в тех или иных воплощениях представляют собой отношения товарищеские. В этой связи возникает вопрос: если в товариществе каждый отвечает по обязательствам всем своим имуществом (должником по обязательству является каждый товарищ), даже если задолженность возникла по инициативе одного из товарищей без ведома других, почему тогда каждый из супругов не отвечает всем (в том числе личным имуществом) по общим обязательствам?

3. Трансформация (?) залога и раздел общих долгов

В деле супругов Сафоничевых был произведен раздел совместно нажитого имущества. По итогам этого раздела супруга оказалась единоличным собственником заложенной квартиры, что, по мнению Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ, привело к трансформации ординарного залога (залога, предоставленного должником) в залог третьего лица (абзац второй пункта 1 статьи 335 ГК РФ). С позиций коллегии, не являясь должником по основному обязательству, супруга стала единственным залогодателем.

Как указывалось выше, констатация общего характера обязательств супругов (обязанность возврата займа, полученного супругом, попадает в орбиту общих обязательств) приводит к тому, что последние признаются солидарными должниками.

Залог же, в свою очередь, обеспечивает оба солидарных обязательства супругов, которые ввиду общей собственности на предмет залога выступают в качестве созалогодателей. Таким образом, И. В. Сафоничева наряду со своим супругом является должником, а залог обеспечивает также ее солидарное обязательство. В этой связи не представляется возможным применить к рассматриваемым отношениям пункт 1 статьи 335 и пункт 6 статьи 367 ГК РФ. Коль скоро супруга является содолжником в отношениях с кредитором, нельзя считать ее залогодателем — третьим лицом.

Отдельной проблемой является раздел имущества супругов и его возможное влияние на судьбу общих (солидарных) обязательств. Согласно пункту 3 статьи 39 СК РФ общие долги супругов при разделе общего имущества супругов распределяются между супругами пропорционально присужденным им долям. Толкуя положения указанной нормы, некоторые исследователи приходят к выводу, что после раздела общие обязательства супругов утрачивают характер солидарных и становятся долевыми⁷. Однако такое прочтение диссонирует с общими принципами обязательственного права. Представляется, что сам по себе раздел имущества никоим образом не может и не должен посягать на отношения, возникшие между супругами (как содолжниками) и третьими лицами. Положение кредитора, которому противостоят супруги как два солидарных должника (и, соответственно, две имущественные массы как объекты потенциального удовлетворения кредитора), не может без согласия кредитора измениться в результате раздела имущества супругами-содолжниками. Логика пункта 3 статьи 39 СК РФ заключается лишь в регулировании внутренних отношений супругов между собой. Однако во внешних отношениях с кредитором раздел не может трансформировать пассивную солидарную множественность в долевую. Обратное решение алогично и подрывает разумные ожидания кредитора, изначально имеющего возможность взыскать задолженность с обоих супругов в полном объеме. Подытоживая, следует констатировать, что раздел имущества супругов не должен никоим образом влиять на солидарный характер обязательств супругов из договора займа.

4. Сохранение status quo в деле о банкротстве

Режим общих долгов супругов не претерпевает изменений в случае возбуждения дела о банкротстве одного из супругов. Порядок ответственности супругов по общим долгам, предусмотренный пунктом 2 статьи 45 СК РФ, сохраняется и в этом случае. Таким образом, если общий долг включается в реестр требований супруга-банкрота, кредитор имеет право получить удовлетворение за счет общего имущества супругов, которое включается в конкурсную массу (пункт 7 статьи 213.26 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»; далее — Закон о банкротстве), а также за счет личного имущества супруга-банкрота наравне с другими кредиторами. Неплатежеспособность одного супруга не прекращает право требования к другому супругу — солидарному должнику⁸. Солидаритет сохраняется до тех пор, пока обязательство не будет полностью исполнено. Более того, кредитор имеет право требовать возбуждения дела о банкротстве второго супруга, который является солидарным должником, в случае установления его неплатежеспособности (пункт 50 постановления Пленума ВС РФ от 22.11.2016 № 54 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении»). В противном случае интересы кредитора будут ущемлены, ведь изначально он имеет право требовать исполнения от обоих супругов.

Поскольку как активы, так и пассивы являются общими, то в случае неплатежеспособности одного из супругов целесообразно введение совместной единой процедуры банкротства в отношении обоих супругов⁹.

II. Допустимость и порядок раздела имущества после признания одного из супругов банкротом

1. Возможно ли проводить раздел имущества супругов после признания одного из них банкротом?

Правовые проблемы в деле супругов Сафоничевых, на наш взгляд, во многом проистекают из несогласованности процесса раздела имущества супругов и банкротных процедур, поскольку было допущено выбытие квартиры из конкурсной массы в полном объеме, а залоговый кредитор Б. А. Двали в один момент превратился в обычного кредитора третьей очереди.

Представляется, что при наличии дела о банкротстве в отношении одного из супругов любые манипуляции с общим имуществом супругов будут так или иначе влиять на права и законные интересы кредиторов. Вместе с тем Закон о банкротстве и СК РФ не устанавливают ограничений для проведения раздела имущества супругов после признания одного из них банкротом.

В Законе о банкротстве содержатся две нормы, посвященные реализации имущества супругов: при наличии общей долевой собственности супругов на имущество в конкурную массу включается доля в общем имуществе (пункт 4 статьи 213.25 Закона о банкротстве), а в случае, если доли не выделены, и у супругов общая совместная собственность, то в конкурсную массу включается часть денежных средств от реализации общего имущества с выплатой другой части супругу (бывшему супругу) (пункт 7 статьи 213.26 Закона о банкротстве).

Естественно, если имущество является неделимым, то с точки зрения пополнения конкурсной массы выгоден второй вариант, когда никакого раздела не производилось. Стоимость доли всегда будет меньше, чем часть денежных средств, реализованных с продажи целой квартиры.

В практике сформировался подход, согласно которому при разделе общего имущества приоритет отдается пообъектному распределению активов между супругами, то есть когда каждому из них передается какой-либо объект целиком, а не формируется долевая собственность (пункт 3 Обзора судебной практики ВС РФ № 4 (2018), утвержденного Президиумом ВС РФ 26 декабря 2018 года). Таким образом, после раздела имущества супругов в конкурсную массу при наличии нескольких объектов скорее всего попадет цельный объект, который проще всего реализовать без выплаты компенсации другому супругу.

2. В каком суде должен проводиться раздел имущества супругов?

С учетом того, что раздел имущества допустим, должен ли он производиться в суде общей юрисдикции, как и все семейные споры, или в арбитражном суде — в деле о банкротстве? Поскольку раздел затрагивает интересы кредиторов, более целесообразным видится последний вариант. Однако судебная практика пошла по иному пути.

В постановлении Пленума ВС РФ № 48 указано, что требование о разделе имущества подлежит рассмотрению судом общей юрисдикции с соблюдением правил подсудности. К участию в деле привлекается финансовый управляющий; кредиторы должника (требования которых заявлены в деле о банкротстве) могут быть привлечены в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора. Соответственно, до разрешения спора общее имущество супругов в рамках процедур банкротства реализовано быть не может (абзац второй пункта 7 постановления). Кроме того, предусмотрена возможность экстраординарного обжалования судебного акта о разделе имущества супругов (определении долей) финансовым управляющим и кредиторами должника, если были нарушены их права и законные интересы (абзац первый пункта 9 постановления).

С учетом предоставленных финансовому управляющему и кредиторам прав на первый взгляд кажется, что интересы всех сторон сбалансированы и предложенное решение не вредит конкурсному процессу.

Вместе с тем сущность банкротства заключается в том, что с момента введения процедуры распоряжение имуществом допустимо только в деле о банкротстве. Раздел имущества вполне себе подпадает под категорию распоряжения имуществом. Кроме того, судья в деле о банкротстве лучше понимает общую картину требований кредиторов и будет учитывать необходимость более эффективной последующей реализации имущества на торгах при разделе. С процессуальной стороны рассмотрение такого спора отдельно от дела о банкротстве существенно затягивает конкурсный процесс и, соответственно, реализацию имущества. Существует и риск неправомерного непривлечения кредиторов к участию в деле о разделе имущества.

С учетом того, что раздел имущества супругов не должен препятствовать более выгодному пополнению конкурсной массы, логично, что он должен производиться в рамках дела о банкротстве под контролем арбитражного суда и конкурсных кредиторов. Возможно, что, если бы раздел имущества супругов Сафоничевых проводился в деле о банкротстве, можно было бы избежать такого некорректного распределения имущества супругов и изменения статуса кредитора.

Как было указано в первом разделе настоящего комментария, наличие общего долга предполагает возникновение солидарной обязанности у супругов.

Само по себе распределение общих долгов супругов, произведенное без согласия кредитора, не изменяет солидарную обязанность супругов перед таким кредитором по погашению общей задолженности (абзац третий пункта 6 постановления Пленума ВС РФ № 48)¹⁰.

Логичным представляется, что до вступления в силу решения суда общей юрисдикции (по нынешним правилам) о разделе имущество фактически находится в режиме общей совместной собственности. А относительно общих обязательств их солидарный характер в целом не может быть изменен без согласия кредитора.

В ином случае образуется ниша для злоупотреблений, как, например, в деле супругов Сафоничевых, когда раздел имущества супругов с обратной силой изменил существовавшие ранее обязательства и уничтожил предварительно установленный залоговый приоритет кредитора в деле о банкротстве.

Справедливо ли возлагать на кредиторов не только риск банкротства должника, но и риск раздела имущества супругов? Допустимо ли создавать такую неопределенную для оборота ситуацию, при которой залог может существовать как на все имущество, так и на долю, а может и вообще не существовать, поскольку теперь допускается обратная сила судебного акта о разделе имущества? Представляется, что в таком случае кредиторы просто перестанут выдавать кредиты под залог имущества людям, состоящим в браке, что негативно повлияет в целом на экономическую ситуацию.

Раздел имущества супругов, произведенный в судебном порядке или по соглашению сторон, не может так негативно влиять на права кредитора, в том числе на установление требований как залоговых в деле о банкротстве.

Остается лишь надеяться, что дальнейшая судебная практика будет подходить к разрешению вопросов общих обязательств супругов иначе, нежели ВС РФ в комментируемых делах.