Работы сдаются после расторжения договора: нужно ли за них платить?

Никита Павлов,
студент Санкт-Петербургского государственного университета

Фабула дела

ООО «АврораИнжиниринг» (подрядчик) и ООО «Армада» (субподрядчик) заключили договор на выполнение строительно-монтажных работ по установке устройств контроля схода подвижного состава до 31.12.2019. Цена работ — 600 000 руб. Согласно договору право собственности на результаты работ переходит к подрядчику после подписания сторонами актов КС-2 и КС-3; сторонами предусмотрено авансирование работ в размере 180 000 руб.; подрядчик вправе расторгнуть договор в одностороннем порядке.

01.09.2020 субподрядчик передал представителю подрядчика акт приемки от 31.08.2020 на сумму 179 097 руб. 01 коп. Подрядчик перечислил субподрядчику денежные средства в размере 274 740 руб. 12 коп. и позднее — еще 180 000 руб. Все работы по договору, по словам субподрядчика, были завершены в сентябре 2020 года. В судебном процессе подрядчик указал, что в октябре 2020 года он заключил договор с другим лицом, которое выполнило оставшиеся работы.

22.10.2020 подрядчик направил субподрядчику уведомление о расторжении договора с требованием о возврате аванса в размере 359 097 руб. 01 коп.

В феврале 2021 года (то есть спустя более четырех месяцев с момента завершения работ и двух месяцев после расторжения договора) субподрядчик направил еще один акт приемки на сумму 420 902 руб. 99 коп.

В связи с неудовлетворением требования о возврате аванса подрядчик обратился в суд с иском о его взыскании с субподрядчика. В свою очередь, субподрядчик обратился со встречным иском о взыскании стоимости выполненных, но не оплаченных работ.

Позиция нижестоящих судов

Суд первой инстанции удовлетворил первоначальный иск частично, взыскав с субподрядчика неотработанный аванс в размере 180 000 руб. и проценты за пользование чужими денежными средствами. Отказывая в удовлетворении встречного иска, суд отметил, что акт о приемке работ на сумму 420 902 руб. 99 коп. был направлен в адрес подрядчика уже после расторжения договора, вследствие чего основания для удовлетворения встречных требований отсутствуют.

Апелляционный суд признал факт сдачи работ на сумму 179 097 руб. 01 коп. недоказанным и удовлетворил первоначальный иск в полном объеме. В остальной части решение нижестоящего суда было оставлено без изменения.

Суд округа согласился с апелляционным судом.

Позиция Верховного Суда Российской Федерации

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации (далее — ВС РФ) отменила акты нижестоящих судов в части взыскания с субподрядчика процентов за пользование чужими денежными средствами и направила дело на новое рассмотрение в апелляционный суд.

Коллегия указала, что постановлением Правительства Российской Федерации от 28.03.2022 № 497 «О введении моратория на возбуждение дел о банкротстве по заявлениям, подаваемым кредиторами» (далее — постановление № 497) сроком на шесть месяцев введен мораторий на возбуждение дел о банкротстве по заявлениям, подаваемыми кредиторами, в отношении юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, за исключением лиц, указанных в пункте 2 данного постановления. В период действия моратория проценты за пользование чужими денежными средствами (статья 395 Гражданского кодекса Российской Федерации; далее — ГК РФ) не начисляются на требования, возникшие до его введения, к лицу, подпадающему под его действие. Между тем субподрядчик не относится к поименованным в пункте 2 постановления № 497 субъектам. Требование подрядчика возникло до введения в действие моратория, поэтому взыскание апелляционным судом процентов за пользование чужими денежными средствами с субподрядчика в период действия постановления № 497 нельзя считать правомерным.

Выводы апелляционного суда по остальной части иска коллегия поддержала.

Комментарий

1. Мотивировочная часть определения коллегии практически полностью посвящена вопросу начисления неустойки (процентов) в период действия моратория (цена данного вопроса в рассматриваемом деле — 3165 руб. 95 коп.). В этой части коллегия исправляет ошибку нижестоящих судов, которые не учли, что начисление процентов за просрочку в исполнении денежного обязательства происходило в период действия моратория, введенного в отношении всех участников гражданско-правовых отношений, за исключением специально упомянутых в постановлении № 497.

Ошибку в этом вопросе нижестоящие суды допустили из-за того, что по какой-то причине руководствовались перечнем лиц из постановления Правительства Российской Федерации от 03.04.2020 № 428, вводившего предыдущий (так называемый коронавирусный) мораторий, действовавший лишь в отношении компаний, наиболее пострадавших в условиях экономической ситуации в связи с распространением коронавирусной инфекции, к каким субподрядчик не относился.

Несмотря на обоснованное исправление ошибки нижестоящих судов, решение коллегии направить дело на новое рассмотрение вызывает вопросы. Вряд ли для простой корректировки резолютивной части, заключающейся в отказе во взыскании процентов по статье 395 ГК РФ, требуется дополнительное рассмотрение в нижестоящем суде. На наш взгляд, было бы целесообразнее принять новый судебный акт, изменив решение в части ошибочно взысканных процентов, что в большей степени соответствует принципу процессуальной экономии.

2. Вывод нижестоящих судов (с которым согласилась коллегия) о невозможности взыскания задолженности за работы, выполненные в период действия договора, если акт приемки направлен уже после его расторжения, выглядит не менее важным и заслуживающим обсуждения.

Сам по себе такой подход противоречит разъяснениям высших судов и сложившейся судебной практике. Прекращение договора далеко не всегда приводит к прекращению всех обязательственных связей между сторонами, основанных, в частности, на договоре подряда¹. Иное неизбежно приводило бы к легализации неосновательного обогащения одной из сторон.

Так, довольно типична ситуация, когда при расторжении договора не прекращаются одновременно все процессы, связанные с его исполнением, а взаимные обязательства сторон еще не погашены. Например, подрядчик может выполнить часть работ в момент действия договора, а подготовить их к сдаче и передать заказчику — когда договор уже прекратился вследствие отказа. Причем не важно, вытекал ли отказ от договора из существенного нарушения подрядчика (статья 715 ГК РФ) или заказчик отказался потому, что потерял интерес в получении результата работ (статья 717 ГК РФ). Дифференциация оснований для отказа влияет в данном случае лишь на наличие правомочия сторон договора подряда требовать возмещения убытков от расторжения договора.

Действия заказчика, опоздавшего, например, с созывом комиссии по приемке работ, также могут привести к тому, что приемка будет возможна уже расторжения договора. Справедливо ли лишать подрядчика уплаты цены в случае, если сдать работы стало возможно лишь после прекращения договора подряда? Очевидно, что нет. Работы, коль скоро они выполнены в период действия договора и являются надлежащими, должны быть приняты и оплачены, и само по себе расторжение договора подряда ничего не меняет в этом вопросе.

3. Данный подход приводится в пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее — ВАС РФ) от 06.06.2014 № 35 «О последствиях расторжения договора»: «Если к моменту расторжения договора, исполняемого по частям… выполненные работы… не были оплачены, то взыскание задолженности осуществляется согласно условиям расторгнутого договора и положениям закона, регулирующим соответствующие обязательства».

Разъяснение того же вопроса о необходимости соотнесения взаимных обязанностей после расторжения договора, но уже в сюжете именно подрядных отношений, содержится в пункте 19 Обзора судебной практики ВС РФ № 2 (2018), утвержденного Президиумом ВС РФ 4 июля 2018 года, согласно которому «прекращение договора подряда не должно приводить и к неосновательному обогащению заказчика — к освобождению его от обязанности по оплате выполненных до прекращения договора работ, принятых заказчиком и представляющих для него потребительскую ценность (статья 1102 ГК РФ). …Прекращение договора подряда порождает необходимость соотнесения взаимных предоставлений сторон по этому договору и определения завершающей обязанности одной стороны в отношении другой». Такой подход широко воспринят судебной практикой².

Интересно, что в комментируемом деле нижестоящие суды, цитируя эти же положения, рассматривали через их призму лишь обязанность субподрядчика по возврату аванса, но не обязанность подрядчика оплатить предъявленные к приемке работы.

При этом суды мотивировали отказ в удовлетворении встречного иска тем, по смыслу статьи 753 ГК РФ сдача работ спустя более четырех месяцев с момента их завершения и два месяца спустя с расторжения договора не возлагает на заказчика обязанности по приемке и оплате работ. Данный вывод нижестоящих судов сомнителен. Представляется, что решение о недопустимости взыскания задолженности за работы, приемка которых возможна лишь после окончания договора, не должно быть основано только на факте прекращения договорных отношений. Чтобы констатировать наличие или отсутствие обязанности заказчика оплатить выполненные работы, суду необходимо исследовать обстоятельства, свидетельствующие о возникновении обязательства по оплате, не зависящие от прекращения договора подряда.

Согласно пункту 8 информационного письма Президиума ВАС РФ от 24.01.2000 № 51 основанием для возникновения обязательства заказчика по оплате выполненных работ является сдача результата работ заказчику. Если заказчик уклоняется от принятия работ, игнорируя сообщение подрядчика о необходимости приемки, подрядчик вправе составить односторонний акт приемки, презюмирующий созревание обязательства оплатить результат работ (абзац второй пункта 4 статьи 753 ГК РФ). Если заказчик оспаривает действительность одностороннего акта, то суду необходимо исследовать объем выполненных работ, их соответствие условиям договора и наличие/отсутствие у заказчика оснований эти работы не принимать³. Так, на заказчика возлагается бремя доказывания обстоятельств, обосновывающих его отказ от подписания акта приемки, составленного подрядчиком в одностороннем порядке⁴ (пункт 14 информационного письма Президиума ВАС РФ от 24.01.2000 № 51).

Самое печальное, что нижестоящие суды знают все эти положения, но применяли их в рассматриваемом деле выборочно. Так, суд первой инстанции на основании именно указанной правовой позиции ВАС РФ решил, что первый акт приемки (на сумму 179 097 руб. 01 коп.) подлежит оплате, так как подрядчик не доказал обстоятельств, освобождающих его от оплаты этих работ⁵.

При этом, рассматривая второй акт приемки (на сумму 420 902 руб. 99 коп.), суд почему-то игнорирует метод установления наличия/отсутствия обязанности по оплате. Он отказывает в удовлетворении требований субподрядчика на основании статьи 753 ГК РФ, которая на самом деле никак не объясняет, почему заказчик может не платить за работы, предъявленные к приемке после прекращения договора. Вопреки своим предыдущим рассуждениям относительно работ по первому акту, рассматривая такой же вопрос касательно второго акта, суд уже не требует от заказчика доказать, что его мотивы отказа от подписания одностороннего акта приемки являются обоснованными и законными.

4. Оговоримся, что из судебных актов по делу невозможно достоверно установить его реальные фактические обстоятельства. Может быть, решение нижестоящих судов и не отклонилось от объективной истины, если подрядчик действительно нанял другую организацию, которая довыполнила и сдала работы, а субподрядчик сообщил недостоверную информацию по поводу выполненных работ и изготовил односторонний акт приемки с целью получить плату за мнимые работы. Но даже если вывод нижестоящих судов и справедлив для данного конкретного дела, досадно, что суды пришли к нему крайне сомнительным путем, и в иных ситуациях использование такого метода приведет уже к очевидно несправедливым результатам.