О некоторых вопросах применения антимонопольного законодательства
В данной статье автору представляется необходимым рассмотреть вопросы применения антимонопольного законодательства, для удобства разделив их на три блока:
- требования, предъявляемые к актам антимонопольного органа, и пределы его вмешательства в гражданско-правовые отношения хозяйствующих субъектов;
- злоупотребление хозяйствующим субъектом доминирующим положением на рынке (индивидуальная монополистическая практика);
- заключение хозяйствующими субъектами антиконкурентных соглашений (коллективная монополистическая практика).
Требования, предъявляемые к актам антимонопольного органа, и пределы его вмешательства в гражданско-правовые отношения хозяйствующих субъектов
Из пункта 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.06.08 No 30 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства» следует, что установленное антимонопольным органом в ходе контроля за соблюдением антимонопольного законодательства злоупотребление хозяйствующим субъектом доминирующим положением может заключаться в навязывании цены при заключении договора. Однако антимонопольный орган не вправе в рамках своей компетенции разрешать гражданско-правовые споры хозяйствующих субъектов. В частности, он не полномочен защищать субъективные гражданские права потерпевшего от такого нарушения путем вынесения предписания нарушителю об уплате контрагенту задолженности или о возмещении понесенных убытков.
С учетом приведенного положения судебная практика вырабатывает определенные требования, предъявляемые к актам антимонопольного органа, а также очерчивает пределы его вмешательства в гражданско-правовые отношения хозяйствующих субъектов. Данный процесс продолжается в настоящее время, поскольку общественные экономические отношения находятся в стадии постоянного развития и усложнения.
Требования, предъявляемые к актам антимонопольного органа
Согласно решению Арбитражного суда Республики Бурятия от 17.12.15 по делу No А10-4989/2015 формулировка конкретных действий, которые необходимо совершить хозяйствующему субъекту для устранения нарушений, должна быть ясной и недвусмысленной. Антимонопольный орган не вправе требовать исполнения собственного предписания путем возложения обязанности на хозяйствующего субъекта подписать дополнительное соглашение либо направить протокол разногласий. В рассматриваемом случае антимонопольный орган фактически разрешил гражданско-правовой спор хозяйствующих субъектов относительно условий дополнительного соглашения.
В силу постановления Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.02.16 по делу No А65-19465/2015 акты антимонопольного органа должны соответствовать принципу определенности и вменяемое нарушение не должно охватывать все возможные соглашения и согласованные действия и все возможные цели и последствия указанных действий.
Выдаваемые антимонопольным органом предписания должны быть направлены на устранение выявленных нарушений, отраженных в решении антимонопольного органа.
Выдача общего предписания на будущее время без указания вида действий, которые должен совершить или не совершать хозяйствующий субъект, занимающий доминирующее положение, не отвечает требованиям определенности и законности и может привести к вторжению в различные виды хозяйственной деятельности лица, в отношении которого та-кое предписание вынесено.
В случае когда нарушение состоит в навязывании контрагенту условий, не относящихся к предмету договора, предписание в части требований, направленных на предупреждение аналогичных нарушений в будущем, должно содержать конкретные указания о недопустимости включения таких условий в договор, а если договор является типовым, то — требование об их исключении.
В том случае, если антимонопольным органом будет выявлено, что на момент рассмотрения антимонопольного дела договор, содержащий нарушающие права условия, также был заключен с иными лицами, то антимонопольный орган при отсутствии ходатайств этих лиц вправе во исполнение вынесенного им ранее решения обязать хозяйствующего субъекта, занимающего доминирующее положение, направить предложение своим контрагентам об изменении или о расторжении таких договоров (пункт 6 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.06.08 No30 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства»).
В то же время если нарушение со стороны хозяйствующего субъекта связано с установлением, поддержанием монопольно высокой или монопольно низкой цены товара, то предписание не может содержать требования о заключении в будущем договоров по определенной антимонопольным органом расчетным методом цене, поскольку такой расчет не может учитывать будущих, в том числе экономических, условий осуществления хозяйственной деятельности (пункт 16 Обзора по вопросам судебной практики, возникающим при рассмотрении дел о защите конкуренции и дел об административных правонарушениях в указанной сфере, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16 марта 2016 года; далее — Обзор).
Пределы вмешательства антимонопольного органа в гражданско-правовые отношения хозяйствующих субъектов
Согласно постановлению Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 03.08.16 по делу No А46-10433/2015 к компетенции антимонопольного органа относится установление обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестном поведении субъекта хозяйственного оборота, занимающего доминирующее положение на определенном рынке, но не относится восстановление прав потерпевшего от такого злоупотребления контрагента гражданско-правовыми способами защиты.
Субъект, находящийся в доминирующем положении на определенном рынке, обладает существенной рыночной властью над контрагентами, имеет в числе прочего более сильную исходную переговорную позицию при заключении договора и определении его условий, чем вступающие с ним в договорные отношения контрагенты. В связи с этим презумпция свободного определения условий договора обеими его сторонами в данном случае не действует.
Если хозяйствующий субъект не является монополистом, а лишь занимает доминирующее положение на рынке, это не означает, что его контрагент имел возможность обратиться к иным поставщикам.
Доминирующее положение поставщика определенного товара на рынке его продажи предполагает ограниченность его контрагентов в выборе поставщика, а монополистическое положение — отсутствие такого выбора. Однако это не означает, что в условиях ограниченного выбора контрагент также свободен в заключении договора, в частности выборе поставщика и определении условий договора, как и на полностью конкурентном рынке.
Любопытно, что в судебной практике употребляются термины «монополист», «монополистическое положение», которые в Федеральном законе от 26.07.06 No 135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее — Закон о защите конкуренции) отсутствуют. Под ними понимается абсолютная рыночная власть хозяйствующего субъекта.
Факт наличия задолженности, а также понуждение хозяйствующего субъекта уплатить задолженность по договору не могут быть установлены антимонопольным органом, поскольку это выходит за рамки его компетенции (постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.06.16 по делу No А53-31497/2015).
У антимонопольного органа отсутствует право возлагать на юридическое лицо дополнительные обязанности, не предусмотренные законом, вмешиваться без надлежащих на то оснований в его хозяйственную деятельность, в частности обязывать юридическое лицо осуществлять к определенному сроку отбор финансовых организаций для оказания финансовых услуг путем проведения открытого конкурса или аукциона (пункт 15 Обзора).
В каждом конкретном случае выявления ограничения конкуренции со стороны органов публичной власти антимонопольный орган должен провести анализ состояния конкуренции на товарном рынке и доказать, что их спорные акты, действия (бездействие) приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции.
Иное нарушение действующего законодательства органом власти, как, например, незаконный отказ уполномоченного органа в выдаче хозяйствующему субъекту соответствующей лицензии, само по себе не является нарушением антимонопольного законодательства (пункт 11 Обзора).
Антимонопольный орган не наделен полномочиями по про-ведению проверок законности действий судебного пристава-исполнителя в ходе исполнения вступившего в законную силу судебного акта.
Так, согласно определению Верховного Суда Российской Феде-рации от 22.01.16 No 309-КГ15-12204 реализация предоставленных антимонопольному органу полномочий по проведению внеплановых проверок ограничена необходимостью соблюдения установленных Законом о защите конкуренции требований, служащих гарантией прав и законных интересов проверяемого лица.
Принятие судебным приставом мер принудительного исполнения в рамках исполнительного производства осуществляется вне рамок правоотношений, контроль над которыми осуществляет антимонопольный орган.
Исполнительное производство (фактически являющееся продолжением гражданского процесса) не может быть проверено на предмет соответствия Закону о защите конкуренции, поскольку не влияет на конкуренцию и положение хозяйствующих субъектов на рынке иначе, чем это установлено требованиями вступивших в законную силу судебных актов, правом на пересмотр которых антимонопольный орган не наделен.
В данном случае судебный пристав-исполнитель осуществлял принудительное исполнение вступившего в законную силу судебного акта, имеющего обязательный характер. В этой связи его действия в рамках указанного исполнительного производства не связаны с монополистической деятельностью и не влияют на состояние конкуренции, никак не затрагивая права и законные интересы иных лиц, кроме сторон исполнительного производства.
Поскольку статья 3 Закона о защите конкуренции ограничивает сферу применения данного закона и не распространяет ее на отношения, связанные с исполнением решения суда, то при издании приказа о проведении внеплановой выездной проверки антимонопольный орган вышел за пределы своих полномочий.
Злоупотребление хозяйствующим субъектом доминирующим положением на рынке (индивидуальная монополистическая практика)
В этом разделе рассматривается индивидуальная монополистическая деятельность хозяйствующего субъекта, осуществляемая путем злоупотребления доминирующим положением на рынке. Такая деятельность запрещена статьей 10 Закона о защите конкуренции.
Занятие субъектом доминирующего положения на рынке затрагивает не только частный интерес конкретных лиц, с которыми взаимодействует лицо, но и публичную сферу, в которой действуют нормы Закона о защите конкуренции в части ограничения недобросовестной конкуренции.
Соответственно, недобросовестная конкуренция в отношении конкретных лиц одновременно создает угрозу охраняемым общественным отношениям, направленным на сохранение баланса публичных интересов и частных интересов деятельности указанных лиц (решение Арбитражного суда Ростовской области от 20.08.14 по делу No А53-6916/2014).
В судебной практике под недобросовестной конкуренцией понимается монополистическая деятельность, хотя в антимонопольном законодательстве данные термины не пересекаются.
Отмечается, что само по себе утверждение о наличии в действиях хозяйствующего субъекта признаков недобросовестной конкуренции при отсутствии доказательств совершения хозяйствующим субъектом подобных действий носит негативный характер, подрывает убежденность неопределенного круга лиц в надежности, порядочности, компетентности хозяйствующего субъекта во взаимоотношениях с партнерами по предпринимательской деятельности, порочит его деловую репутацию (постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 20.11.15 по делу No А59-1785/2015).
Согласно постановлению Четвертого арбитражного апелляционного суда от 21.07.16 по делу No А19-20689/2014 злоупотреблением доминирующим положением являются действия хозяйствующего субъекта, которые направлены на сохранение или укрепление своего положения на соответствующем товарном рынке с использованием запрещенных методов, наносящих ущерб конкурентам и (или) иным лицам. Данными действиями создается результат (последствия), негативный для охраняемых законом общественных отношений. Вместе с тем общественно опасной признается и сама возможность наступления соответствующего результата.
Злоупотребление доминирующим положением на рынке может приводить к дискриминации контрагентов.
Как указано в постановлении Арбитражного суда Поволжского округа от 28.04.16 по делу No А72-9408/2015, для выявления дискриминации отдельных хозяйствующих субъектов необходимо, чтобы все участники находились в объективно равных условиях и при этом кому-то из них оказывалось субъективное предпочтение.
Доминирующий хозяйствующий субъект не вправе злоупотреблять рыночной властью даже в целях получения оплаты за поставленный товар (постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 15.03.16 по делу No А82-16940/2014).
Наиболее распространенным видом злоупотребления доминирующим положением является установление монопольных цен.
В судебной практике отмечается, что установление хозяйствующим субъектом цены, отличной от цены конкурента, не противоречит законодательству Российской Федерации. При этом антимонопольный орган в данном случае не вправе анализировать обоснованность и правильность установления цены (решение Арбитражного суда Республики Карелия от 29.10.15 по делу NoА26-5160/2015).
Само по себе увеличение хозяйствующим субъектом, занимающим доминирующее положение, установленной ранее цены на товар в определенный период времени не может быть рассмотрено как нарушение антимонопольного законодательства, а цена за товар— как монопольно высокая (постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 08.07.16 по делу No А46-12902/2015).
Злоупотребление доминирующим положением на рынке возможно и в тех случаях, когда страдает исключительно потребитель-гражданин.
В постановлении Второго арбитражного апелляционного суда от 12.08.16 по делу No А82-1802/2016 отмечено, что если потерпевшим выступает потребитель, не осуществляющий предпринимательской деятельности, монополистическая деятельность его контрагента (злоупотребление им своим доминирующим положением на товарном рынке) не исключается. Отсутствие в конкретном рассмотренном случае посягательства на интересы неопределенного круга лиц не исключало наличия в деянии хозяйствующего субъекта антимонопольного нарушения.
Злоупотребление доминирующим положением должно быть направлено на ограничение конкуренции. В пункте 6 Обзора отмечено, что наличие у хозяйствующего субъекта статуса управляющей организации многоквартирным домом не свидетельствует о наличии у него доминирующего положения на рынке. Отношения между собственниками жилых помещений и управляющей организацией находятся исключительно в гражданско-правовой сфере и связаны с ненадлежащим исполнением обществом своих обязательств.
Вместе с тем в случае, когда управляющая организация является единственной на товарном рынке оказания услуг по управлению многоквартирным домом и, следовательно, занимает на данном рынке доминирующее положение, незаконные действия такой организации, осуществляемые в отношении лиц, с которыми был заключен договор управления многоквартирным домом, могут быть квалифицированы как нарушение положений части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции
Заключения хозяйствующими субъектами антиконкурентных соглашений (коллективная монополистическая практика)
Далее речь пойдет о коллективной монополистической деятельности хозяйствующих субъектов, осуществляемой путем заключения антиконкурентных соглашений.
Как отмечено в решении Арбитражного суда Республики Татарстан от 12.01.16 по делу No А65-20903/2015, соглашение в антимонопольном праве — это согласованное выражение воли двух или более участников. Основное отличие соглашения от согласованных действий (которые также преследуются антимонопольным законом) в том, что в последних отсутствует признак согласованности воли. Так, если будет доказано, что лицо, совершая действие, рассчитывает на то, что другое лицо совершит аналогичное действие, а другое лицо совершает «встречное» действие в силу действия первого лица, то налицо соглашение, а не согласованные действия.
Согласно позиции антимонопольного органа антиконкурентное соглашение представляет собой форму монополистического объединения хозяйствующих субъектов, результатом которого является их противоестественное взаимовыгодное сотрудничество вместо ожидаемого потребителями соперничества между ними (решение Арбитражного суда Республики Хакасия от 13.10.16 поделу No А74-9097/2016).
В свою очередь, возможная причина заключения соглашения может выражаться в боязни хозяйствующего субъекта проиграть в честной конкурентной борьбе и желании получения сверхприбыли.
Наиболее серьезным видом коллективной монополистической деятельности является заключение горизонтальных антиконкурентных соглашений между хозяйствующими субъектами, действующими на одном рынке товара. Такое соглашение именуется картелем (статья 11 Закона о защите конкуренции) и может повлечь не только административную, но и уголовную ответственность (статья 178 Уголовного кодекса Российской Федерации).
Ввиду того, что картелем является соглашение, запрещенное законом и влекущее административную либо уголовную ответственность, случаи заключения формальных (документальных) антиконкурентных соглашений чрезвычайно редки. Соглашения заключаются (достигаются) посредством устных договоренностей, электронной переписки либо конклюдентных действий участников (решение Арбитражного суда города Москвы от 27.05.16 по делу No А40-170978/2015).
В решении Арбитражного суда Удмуртской Республики от 22.07.16 по делу No А71-3150/2016 отмечается, что картели являются общественно опасными и запрещены сами по себе, независимо от наступивших последствий.
Как указано в постановлении Первого арбитражного апелляционного суда от 13.07.16 по делу No А79-9238/2015, для определения наличия между хозяйствующими субъектами картельного соглашения антимонопольный орган обязан доказать, что применяемая участниками тактика поведения является нетипичной для добросовестной конкуренции и имела место их совместная реализация единой стратегии поведения.
В силу решения Арбитражного суда Иркутской области от 24.09.15 по делу No А19-11640/2015 единственным прямым доказательством вины по делам о нарушении антимонопольного законодательства, возбужденным по статье 11 Закона о защите конкуренции, может быть только полное признание вины хозяйствующим субъектом по такому делу, в связи с чем антимонопольный орган может доказать наличие такой вины, только анализируя поведение участников антиконкурентного соглашения в совокупности с существующими косвенными доказательствами.
Как следует из постановления Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Татарстан от 19.04.16 No РХ-06/5466, для признания соглашения хозяйствующих субъектов картелем необходимо:
- намеренное поведение каждого хозяйствующего субъекта определенным образом для достижения заранее оговоренной цели, то есть заключение и исполнение хозяйствующими субъектами соглашения;
- причинно-следственная связь между действиями участников соглашения и ограничением доступа других хозяйствующих субъектов к участию в аукционе, а также поддержанием цены на торгах;
- соответствие результата действий интересам каждого хозяйствующего субъекта и их заведомая осведомленность о будущих действиях друг друга при отсутствии внешних объективных обстоятельств, обуславливающих подобное поведение.
Судебная практика также отмечает необходимость установления аналогичных фактов для признания соглашения хозяйствующих субъектов картелем (постановления Арбитражного суда Северо-Западного округа от 23.04.15 по делу No А42-2564/2014, Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 23.12.15 по делу No А56-11481/2015, решение Арбитражного суда Калининградской области от 23.01.17 по делу No А21-7840/2016).
Поделиться этой статьёй в социальных сетях:
Ещё из рубрики
6 июня 2024
