Взыскание недоплаты по страховому возмещению

Дарья Харина,
студентка Санкт-Петербургского государственного университета

Фабула дела

Между банком (гарант, страхователь, истец) и обществом (принципал) был заключен договор о выдаче банковской гарантии, согласно которому банк выдал в пользу учреждения (бенефициара) банковскую гарантию, являющуюся обеспечением обязательств принципала перед бенефициаром, возникающих из контракта на строительство; сумма гарантии составила 48 793 174 руб. 02 коп.

Перед заключением указанного договора банк как страхователь заключил со страховщиком (ответчик) договор страхования предпринимательского риска. По условиям данного договора страховым случаем являлось возникновение у страхователя убытков в результате нарушения принципалом обязательств по возмещению страхователю денежных сумм, выплаченных в пользу бенефициара по гарантии (либо взысканных со страхователя бенефициаром по гарантии в бесспорном порядке).

В связи с нарушением принципалом сроков выполнения работ по контракту бенефициар принял решение об одностороннем отказе от исполнения контракта. Вскоре банк получил требование бенефициара о выплате суммы гарантии в размере 41 336 336 руб. 25 коп. и платежным поручением произвел оплату бенефициару, после чего обратился к принципалу с требованием о возмещении выплаченной по гарантии суммы. Указанное требование не было удовлетворено, и банк направил страховщику уведомление о наступлении страхового случая, указав на необходимость выплаты страхового возмещения в полном объеме в размере 26 698 383 руб. 99 коп. Кроме того, банк обратился в суд с иском к принципалу о взыскании 41 336 336 руб. 25 коп. задолженности по договору о выдаче банковской гарантии, а также 722 536 руб. 51 коп. процентов.

Страховщик произвел оплату страхового возмещения в размере 24 502 691 руб. 15 коп., исключив, по его мнению, сумму установленной договором безусловной франшизы в размере 30%. В связи с этим в деле о взыскании задолженности с принципала была произведена замена стороны истца — банка на страховщика в части взыскания 24 502 691 руб. 15 коп. основного долга. Однако банк, посчитав, что страховщик не просто удержал сумму франшизы, но и осуществил выплату не в полном объеме, направил последнему претензию о доплате страхового возмещения в размере 2 195 692 руб. 84 коп. Затем решением суда с принципала в пользу банка было взыскано 16 833 645 руб. 01 коп. задолженности и 722 536 руб. 51 коп. процентов за пользование чужими денежными средствами; в пользу страховщика было взыскано 24 502 691 руб. 15 коп. Поскольку долг не был выплачен принципалом, а страховщиком не была удовлетворена полученная претензия, банк обратился в суд с иском к страховщику о взыскании остатка страхового возмещения.

Позиция нижестоящих судов

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения апелляцией и кассацией, в удовлетворении исковых требований отказано. По мнению судов, истец осуществил выбор способа защиты нарушенных прав путем предъявления иска в соответствии с положениями статьи 379 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) непосредственно к принципалу, ответственному за убытки. Несмотря на отсутствие фактического исполнения решения по делу о взыскании с принципала задолженности по договору о выдаче банковской гарантии, право на защиту уже реализовано истцом, а удовлетворение же требований истца о взыскании остатка страхового возмещения приведет к его неосновательному обогащению.

Позиция Верховного Суда Российской Федерации

Коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации (далее — ВС РФ) не согласилась с выводами нижестоящих судов и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Суд указал на необходимость взыскать недоплату страхового возмещения, поскольку сам по себе факт обращения банка с иском к принципалу не является основанием для ненадлежащего исполнения страховой компанией своих обязанностей.

Комментарий

• 1. Заключая договор страхования предпринимательского риска, страхователь стремится обезопасить себя от ненадлежащего исполнения обязанностей своим контрагентом или иных обстоятельств, оказывающих негативное влияние на его экономическую деятельность, компенсировав возникший ущерб за счет страховщика. При этом по общему правилу страховщик обязан компенсировать предпринимателю ущерб в полном объеме в пределах определенной договором суммы (статья 929 ГК РФ).

  ВС РФ акцентировал внимание на том, что в законе предусмотрены определенные исключения из указанного общего правила, освобождающие страховщика от компенсации убытков. К таким случаям относятся, например, умышленное непринятие страхователем мер, способствующих минимизации возможных убытков (пункт 3 статьи 962 ГК РФ), наступление страхового случая вследствие умысла страхователя (пункт 1 статьи 963 ГК РФ) или возникновение убытков по причине различных экстраординарных обстоятельств, никак не зависящих от действий страхователя (пункт 1 статьи 964 ГК РФ). Однако в рамках данного дела не был установлен ни один из указанных фактов, равно как и не было установлено договорное право страховщика в одностороннем порядке изменять размер страхового возмещения и выплачивать его в меньшем объеме. Следовательно, ответчик ненадлежащим образом исполнил возложенные на него договором страхования обязанности, в связи с чем требования истца о взыскании оставшейся части убытков являются правомерными.

• 2. Ответчик обосновывал соответствующий размер выплаты исключением из суммы страхового возмещения суммы безусловной франшизы. Франшиза представляет собой часть убытков, которая не подлежит возмещению страхователю (выгодоприобретателю) и устанавливается в виде определенного процента от страховой суммы или в фиксированном размере (пункт 9 статьи 10 Закона Российской Федерации от 27.11.1992 № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации»). В рассматриваемом деле договором страхования была установлена безусловная франшиза в размере 30%. Условие об указанном виде франшизы предполагает, что сумма страхового возмещения будет составлять разницу между размером фактических убытков и размером франшизы. Очевидно, страховая компания ошиблась в расчетах. Сумма, не подлежащая выплате, составила 14 637 952 руб. 26 коп. (30% от страховой суммы, которая в данном случае равна размеру выданной банком гарантии). Соответственно, ответчик был обязан выплатить страховое возмещение в полном объеме, за исключением указанной части, — в размере 26 698 383 руб. 99 коп., что полностью соответствовало требованиям истца.

• 3. Хотя ответчик не выплатил страховое возмещение в полном объеме, суды нижестоящих инстанций отказали в удовлетворении исковых требований к страховщику, сославшись на то, что истец при этом параллельно подал иск к принципалу.

  Согласно пункту 1 статьи 379 ГК РФ гарант действительно вправе обратиться в суд с иском к принципалу для получения выплаченной в соответствии с условиями независимой гарантии денежной суммы, если договором не предусмотрено иное. В то же время, как справедливо отметил ВС РФ, реализация данного права сама по себе не является основанием для неисполнения страховщиком своего обязательства по выплате страхового возмещения в полном объеме, поскольку требование о возмещении уплаченного является самостоятельным требованием банка к принципалу. Обратное понимание спорной ситуации нарушало бы сущность института страхования, цель которого — формирование денежного фонда для возможности его использования страхователем, чтобы компенсировать причиненный ущерб: страховые компании, зная о возможности страхователя взыскать убытки с лица, в результате поведения которого они и возникли, выплачивали бы страховое возмещение в меньшем, чем предусмотрено договором, объеме или вовсе отказывали бы в возмещении.

  В настоящем споре у банка возникли одновременно два требования: требование к принципалу о взыскании долга по договору о выдаче банковской гарантии и требование к страховой компании о выплате страхового возмещения. Соответственно, получив часть возмещения возникших убытков за счет ответчика, истец обратился в суд с иском к принципалу для компенсации оставшейся части потраченных денежных средств, что само по себе никак не исключает надлежащего выполнения договорных обязанностей страховщиком. Страховщик, чья деятельность направлена на минимизацию рисков участников гражданских правоотношений и принятие за плату этих рисков на себя, в любом случае обязан возместить страхователю убытки в полном объеме, даже если у последнего есть возможность взыскать их с обязанного перед ним лица.

• 4. Опровергая позицию нижестоящих судов, ВС РФ также указал, что только лишь вступление в законную силу судебного решения, по которому в пользу истца как гаранта с принципала взысканы оставшиеся убытки, не предполагает его фактическое неосновательное обогащение. Неосновательное обогащение на стороне банка могло возникнуть, например, в случае получения им исполнения и от принципала в размере 16 833 645 руб. 01 коп. основного долга, и от ответчика в виде остатка страхового возмещения в размере 2 195 692 руб. 84 коп. Однако в материалах дела отсутствовали какие-либо доказательства, подтверждающие хотя бы частичное исполнение решения по первому делу, поэтому банк, понесший убытки в связи с выплатой бенефициару по банковской гарантии, имел право требования о доплате невыплаченного страховщиком страхового возмещения. Следует также учитывать, что удовлетворение претензии истца никак бы негативно не отразилось на имущественном положении страховщика, поскольку он бы приобрел суброгационные требования к принципалу в большем размере.

  Иными словами, выплата страховщиком суммы страхового возмещения в полном объеме увеличит обязательства принципала перед страховщиком и вместе с тем уменьшит соответствующую обязанность принципала перед банком, что, в свою очередь, исключит неосновательное обогащение истца.