Односторонний отказ заказчика и отмена решения третейского суда из-за противоречия публичному порядку Российской Федерации

Софья Коняева,
студентка Санкт-Петербургского государственного университета

Фабула дела

ООО «Энел Рус Винд Кола» (далее — заказчик) и ООО «Кантрева» (далее — подрядчик) заключили договор на выполнение работ по проектированию, поставке и строительству объектов вспомогательного назначения ветрогенерирующей электростанции.

Пункт 14.4.2 договора предоставлял заказчику право мотивированного расторжения договора только в случае просрочки со стороны подрядчика более чем на шесть месяцев. Согласно пункту 14.6 договора немотивированный отказ заказчика от договора влечет необходимость компенсации в пользу подрядчика финансовых последствий такого расторжения.

Стороны также согласовали, что спор по договору подлежит рассмотрению в третейском суде, решение которого является окончательным и обязательным к исполнению.

Заказчик перечислил подрядчику 1 910 926 111 руб. 43 коп. в качестве аванса.

Спустя несколько лет в связи с очевидной невозможностью окончания работ по договору в установленный срок заказчик отказался от договора в одностороннем порядке. Сумма не отработанного подрядчиком аванса составила 911 693 793 руб. 01 коп.

В связи с невозвратом подрядчиком суммы неотработанного аванса заказчик обратился в согласованный в договоре третейский суд с иском о взыскании неотработанного аванса, процентов и штрафа за нарушение требований охраны труда.

Подрядчик, посчитав отказ заказчика от договора немотивированным, обратился в третейский суд со встречным иском о взыскании с заказчика финансовых последствий расторжения договора.

Решением третейского суда в удовлетворении требований как по первоначальному, так и по встречному искам отказано. Третейский суд констатировал, что в связи с частыми изменениями заказчиком исходных данных сроки работ по договору постоянно сдвигались, в результате чего этап получения разрешений на строительство был просрочен на 6,5 месяца, что не может вменяться в вину подрядчику. Обосновывая односторонний отказ от договора предписаниями пункта 2 статьи 715 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ), заказчик не доказал, что нарушения договорных обязательств подрядчиком, предшествовавшие расторжению договора, были вызваны исключительно действиями подрядчика и не были обусловлены собственными нарушениями заказчика. Суд квалифицировал уведомление заказчика об отказе от договора как односторонний немотивированный отказ (статья 717 ГК РФ) и посчитал требования заказчика не подлежащими удовлетворению.

Коллегия арбитров также пришла к выводу, что требование подрядчика о взыскании задолженности является необоснованным и недоказанным. В период действия договора подрядчик уже получил от заказчика на условиях авансирования стоимость фактически выполненных подрядчиком и принятых заказчиком работ, а также компенсацию сопутствующих расходов. Подрядчик во встречном иске требует от заказчика повторной оплаты фактически выполненных им работ и поставленных материалов, а также повторной компенсации расходов, которые первоначально были заложены в цену договора и которые уже компенсированы заказчиком в составе оплаты стоимости фактически выполненных работ.

Заказчик обратился в арбитражный суд с заявлением об отмене решения третейского суда как противоречащего публичному порядку Российской Федерации.

Позиция нижестоящих судов

Определением суда первой инстанции в удовлетворении заявления было отказано. Суд указал, что компетенция третейского суда на рассмотрение спора была согласована сторонами. Стороны также согласовали, что решение является окончательным и обязательным к исполнению. Несогласие с действиями и выводами арбитров при разрешении дела не является основанием для признания факта противоречия указанного решения публичному порядку Российской Федерации. Суд округа оставил определение суда первой инстанции без изменения.

Позиция Верховного Суда Российской Федерации

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации (далее — ВС РФ) отменила решения нижестоящих судов и направила дело на новое рассмотрение.

По мнению коллегии, одним из элементов публичного порядка Российской Федерации является принцип соразмерности гражданско-правовой ответственности, предполагающей восстановление нарушенного права, но не обогащение в результате защиты нарушенного (оспоренного) права. Решение третейского суда содержит логическое противоречие и взаимоисключающие выводы, которые привели к неосновательному обогащению подрядчика на сумму более 700 млн руб. Вынесение третейским судом решения об отказе заказчику в удовлетворении требований о взыскании с подрядчика неотработанных авансов при отсутствии доказательств сдачи результата работ на взыскиваемые суммы означает фактически изъятие частной собственности заказчика без подтверждения факта встречного предоставления со стороны подрядчика, что свидетельствует также о нарушении принципов соразмерности взыскания и справедливого судебного разбирательства как элементов публичного порядка Российской Федерации.

Кроме того, решение третейского суда не содержит расчета встречных обязательств и взаимных предоставлений сторон. В решении указано, что подрядчик не должен возвращать заказчику неотработанные авансы. Таким образом, по мнению коллегии, третейский суд фактически не разрешил экономический спор сторон.

Комментарий

1. В комментируемом деле заказчик отказался от договора на основании пункта 2 статьи 715 ГК РФ, мотивируя свой отказ очевидной невозможностью окончания работ по договору в установленный срок. Третейский же суд, не найдя оснований для подобного мотивированного отказа, переквалифицировал отказ заказчика в немотивированный (статья 717 ГК РФ).

1.1. Закон признает за заказчиком два основных варианта отказа от договора: немотивированный отказ (статья 717 ГК РФ) и отказ в связи с допущенным подрядчиком существенным нарушением (например, просрочкой — статья 715 ГК РФ, недостатками результата работ — статья 723 ГК РФ).

В случае немотивированного отказа заказчик должен возместить подрядчику все убытки от досрочного прекращения договора вплоть до всего размера цены. При отказе от договора в ответ на существенное нарушение подрядчика, наоборот, уже заказчик по пункту 5 статьи 453 ГК РФ будет иметь право требовать от подрядчика возмещения убытков, вызванных вынужденным прекращением договора.

1.2. В комментируемом деле поводом для отказа заказчика от договора послужила длительная (более шести месяцев) просрочка со стороны подрядчика. При этом стороны в договоре (пункт 14.4.2) согласовали, что такая просрочка является достаточной для мотивированного расторжения договора.

Однако согласно пункту 1 статьи 406 ГК РФ подрядчик не считается просрочившим в случае просрочки заказчика, то есть если заказчик допускает нарушения, которые препятствуют исполнению подрядчиком своих обязательств. В судебной практике¹ сложился подход, согласно которому суд признает просрочку заказчика при соблюдении одновременно четырех условий:

• — существует конкретная закрепленная законом или договором обязанность заказчика, которая им нарушена (в редких случаях нарушенная обязанность может следовать из существа договора);

• — существует реальная невозможность для подрядчика продолжить выполнение работ / выполнить их в срок;

• — подрядчик принимает все меры для исправления ситуации (например, неоднократно направляет заказчику письма, в которых указывает на возникшие проблемы, предлагает способы решения);

• — часть работы, которую подрядчик может выполнить, он выполнил.

Согласно пункту 1 статьи 718 и пункту 3 статьи 307 ГК РФ заказчик обязан действовать добросовестно, оказывать подрядчику содействие в выполнении работы. Как следует из фабулы дела, после выдачи разрешений на строительство заказчик продолжал корректировать исходные данные и поручать подрядчику дополнительные работы, что сказалось на общих сроках выполнения работ по договору. Подрядчик неоднократно уведомлял заказчика о допускаемых им просрочках. На протяжении всего срока действия договора подрядчик не приостанавливал полностью работы по проекту, стремился выполнить работы в сроки, установленные договором. Часть работы, которую подрядчик мог выполнить, он выполнил.

Таким образом, просрочка исполнения работ была обусловлена нарушениями со стороны заказчика. На этом основании отказ заказчика от договора по пункту 2 статьи 715 ГК РФ со ссылкой на существенные нарушения подрядчика (мотивированный отказ) является необоснованным.

1.3. Констатировав недопустимость мотивированного отказа заказчика от договора, третейский суд переквалифицировал совершенный заказчиком отказ в немотивированный. Судебное преобразование (так называемая конверсия) одностороннего отказа заказчика от договора может иметь место только при условии, что судом будет установлена готовность заказчика на немотивированный отказ по статье 717 ГК РФ на момент, когда он делал свое заявление об отказе от договора. В противном случае автономия воли заказчика подвергнется существенным и необоснованным ограничениям. Кроме того, для заказчика могут наступить значительные неблагоприятные последствия в виде возмещения убытков подрядчика, на которые он мог не рассчитывать при заявлении отказа². В судебной практике также видна тенденция, согласно которой конверсия по общему правилу не допускается и возможна, лишь когда суд исследовал предполагаемую волю сторон³.

В рассматриваемом деле заявление заказчика содержит ясное его волеизъявление об отказе от договора именно на основании пункта 2 статьи 715 ГК РФ. Переквалификация состоявшегося режима отказа представляется некорректной, поскольку приведет к подмене сути волеизъявления ответчика. Таким образом, третейский суд должен был отказать заказчику в иске к подрядчику, признав отказ незаконным, а договор подряда действующим.

2. Важным аспектом рассматриваемого дела являлось то обстоятельство, что стороны своим соглашением предусмотрели арбитражную оговорку, установив при этом окончательность решения третейского суда.

2.1. Коллегия указала, что при даже наличии в арбитражном соглашении формулировки об окончательности решения третейского суда оно тем не менее может быть отменено, если противоречит публичному порядку⁴.

Несмотря на то что понятие публичного порядка давно нормативно закреплено, его дефиниции в законодательстве не существует и его содержание не имеет точно очерченных границ⁵. Вследствие этого важное значение для определения содержания данного понятия имеют судебная практика и доктрина.

Согласно пункту 51 постановления Пленума ВС РФ от 10.12.2019 № 53 «О выполнении судами Российской Федерации функций содействия и контроля в отношении третейского разбирательства, международного коммерческого арбитража» под публичным порядком понимаются фундаментальные правовые начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы Российской Федерации. Для отмены или отказа в принудительном исполнении решения третейского суда по мотиву нарушения публичного порядка суд должен установить совокупное наличие двух признаков: во-первых, нарушение фундаментальных принципов построения экономической, политической, правовой системы Российской Федерации, которое, во-вторых, может иметь последствия в виде нанесения ущерба суверенитету или безопасности государства, затрагивать интересы больших социальных групп либо нарушать конституционные права и свободы физических или юридических лиц.

В числе принципов, относимых судебной практикой к основам публичного порядка Российской Федерации, нарушение которых является основанием для отмены решений третейских судов и отказа в выдаче исполнительного листа, встречаются, например: принцип защиты нарушенных прав и законных интересов лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность; принцип нравственного, добросовестного и соответствующего закону поведения участников гражданского оборота; принцип правовой определенности, обязательности вступивших в силу судебных актов; принцип недопустимости отнесения на рассмотрение третейского суда спора из неуставной сделки с государственным предприятием; принцип равной правовой защиты интересов кредиторов; принцип мирного (досудебного) разрешения споров; принцип обязательности судебных актов; принцип недопустимости принятия решения третейского суда на основе подложных документов; принцип достоверности представленных доказательств⁶.

В данном деле коллегия признает в качестве элементов публичного порядка принципы соразмерности гражданско-правовой ответственности, которая предполагает восстановление нарушенного права, но не обогащение в результате защиты нарушенного (оспоренного права), и законности судебного решения, которая в широком смысле включает в себя законность, обоснованность, мотивированность, окончательность судебного акта.

На наш взгляд, если соответствующие принципы охватываются категорией публичного порядка, последний может быть признан нарушенным в рассматриваемом деле.

Однако нельзя не заметить, что при столь широком подходе к определению публичного порядка границы этой категории размываются, что вызывает к жизни вопрос о самом принципиальном наличии этих границ. Сложившееся положение создает благоприятную почву для произвольного применения норм о публичном порядке и, соответственно, для отмены и пересмотра практически любого решения третейского суда. Таким образом, соглашение об окончательности третейского решения теряет всякий смысл.