Одной из основных целей законодательства о банкротстве является защита прав и законных интересов кредиторов. Однако зачастую в результате недобросовестных действий как должника, так и его контрагентов (а впоследствии кредиторов) шансы добросовестных кредиторов получить справедливое удовлетворение своих требований значительно снижаются.
Наиболее эффективным правовым инструментом по борьбе с недобросовестным поведением должника является оспаривание совершенных им сделок (статья 103 Федерального закона от 26.10.02 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве) в редакции, действовавшей до 5 июня 2009 года, глава III.1 Закона о банкротстве в действующей редакции) и последующий возврат полученного по таким сделкам в конкурсную массу.
Однако этот инструмент нельзя признать универсальным. Не всегда основания для признания сделок должника недействительными, предусмотренные Законом о банкротстве, могут быть применимы к оспариваемой сделке. В подобных случаях применяются как «общегражданские» основания оспаривания сделок, так и статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ), запрещающая злоупотребление правом.
Понятие «злоупотребление правом» является предметом теоретических дискуссий. В отечественной юридической науке существуют различные мнения относительно сущности, характерных черт и других аспектов понимания злоупотребления правом, вплоть до отрицания существования этого явления в правовой действительности.
Тем не менее судебная практика в рамках заявленной темы дает достаточное количество примеров применения предусмотренного статьей 10 ГК РФ запрета на злоупотребление правом.
В прежней редакции данной статьи устанавливалось, что не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.
В основе злоупотребления правом лежит заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав.
Федеральным законом от 30.12.12 № 302-ФЗ «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» статья 10 ГК РФ изложена в новой редакции.
Согласно пункту 1 статьи 10 ГК РФ в действующей редакции не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). Не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке.
Таким образом, в основе злоупотребления правом лежит заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав.
Закрепленному в законе подходу соответствуют ранее данные Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее — ВАС РФ) разъяснения, согласно которым злоупотребление правом может иметь место лишь при условии наличия у лица соответствующего права (пункт 2 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.11.08 № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации»).
В связи с этим необходимо упомянуть, что пунктом 5 статьи 10 ГК РФ (в редакции Федерального закона от 30.12.12 № 302-ФЗ) установлена презумпция добросовестности и разумности поведения участников гражданских правоотношений.
Следовательно, задачей суда, когда речь идет о применении статьи 10 ГК РФ, является оценка обстоятельств дела и представленных доказательств с точки зрения выявления вины нарушителя и направленности его умысла на причинение вреда другим лицам и (или) на получение необоснованных выгод и преимуществ.
Анализ правоприменительной практики показывает, что положение статьи 10 ГК РФ о недопустимости злоупотребления правом чаще всего применяется в делах о банкротстве при рассмотрении следующих споров:
— о признании недействительными сделок, заключенных должником как до, так и после возбуждения дела о банкротстве; о признании недействительными торгов по продаже имущества должника;
Так, постановлением Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа (далее — ФАС СЗО) от 26.02.14 по делу № А56-42634/2011 постановление апелляционного суда отменено, оставлено в силе решение суда первой инстанции, которым требование о признании недействительными торгов по продаже имущества должника и договора купли-продажи, а также о применении последствий недействительности сделки удовлетворено, поскольку спорное имущество продано по заниженной цене, отсутствовали необходимость и экономическая целесообразность продажи всего имущественного комплекса одним лотом.
— о включении требования кредитора в реестр требований кредиторов должника;
Например, постановлением ФАС СЗО от 24.12.13 по делу № А56-7981/2012 во включении в реестр требований кредиторов должника требования, основанного на вексельной задолженности, отказано, поскольку вексельные обязательства должника оформлены в преддверии возбуждения производства по делу о его банкротстве в целях формирования фиктивной задолженности, получения предпочтения перед другими кредиторами и оказания влияния на ход процедуры банкротства в ущерб интересам должника и конкурсных кредиторов, что свидетельствует о злоупотреблении правом.
— о возмещении арбитражному управляющему расходов на проведение процедуры банкротства;
Постановлением ФАС СЗО от 12.05.14 по делу № А13-10306/2010 оставлены без изменения судебные акты судов первой и апелляционной инстанций об отказе в возмещении вознаграждения временного и конкурсного управляющего. Суды пришли к выводу, что поскольку у управляющего имелась возможность по выплате вознаграждения, однако в нарушение закона он произвел платежи, относящиеся ко второй очереди текущих платежей, то в его действиях имеются признаки злоупотребления правом.
— о признании действий арбитражного управляющего ненадлежащими, отстранении управляющего от исполнения возложенных на него обязанностей, о взыскании с него убытков (постановления ФАС СЗО от 27.06.13 по делу № А56-58340/2011, от 26.11.13 по делу № А21-7600/2010, от 15.04.14 по делу № А56-33514/2013).
В рамках настоящей статьи авторами проанализирована судебная практика применения статьи 10 ГК РФ при оспаривании сделок должника.
Перед тем как обратиться непосредственно к практике Арбитражного суда Северо-Западного округа (далее — АС СЗО, до 06.08.14 — ФАС СЗО), считаем необходимым привести некоторые разъяснения, данные Пленумом ВАС РФ, касающиеся обозначенного вопроса, и правовые позиции Президиума ВАС РФ, сформулированные по результатам разрешения конкретных дел, подлежащие применению при рассмотрении споров со схожими фактическими обстоятельствами.
Согласно пункту 4 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.10 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — постановление № 63) предусмотренные статьями 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве основания недействительности сделок влекут оспоримость, а не ничтожность соответствующих сделок. В связи с этим сделки по указанным основаниям могут быть признаны недействительными только в порядке, определенном главой III.1 Закона о банкротстве.
Наличие у сделки, на которой основывает требование кредитор, оснований для признания ее недействительной в соответствии со статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве не может использоваться в качестве возражения при установлении этого требования в деле о банкротстве, а дает только право на подачу соответствующего заявления об оспаривании сделки в порядке, определенном этой главой.
В то же время наличие в Законе о банкротстве таких оснований само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.
В пункте 10 постановления от 30.04.09 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — постановление № 32) Пленум ВАС РФ разъяснил, что исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам. Исковая давность по такому требованию в силу пункта 1 статьи 181 ГК РФ составляет три года и исчисляется со дня, когда оспаривающее сделку лицо узнало или должно было узнать о наличии обстоятельств, являющихся основанием для признания сделки недействительной, но не ранее введения в отношении должника первой процедуры банкротства.
Как видим, ни из пункта 4 постановления № 63, ни из пункта 10 постановления № 32 не вытекает возможность смешения оснований, по которым одна и та же сделка квалифицируется как оспоримая и недействительная в соответствии со статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве, а также как ничтожная в силу статей 10 и 168 ГК РФ.
Об этом же говорится и в постановлении Президиума ВАС РФ от 17.06.14 № 10044/11 (размещено на сайте ВАС РФ 02.08.14).
Проверив судебные акты, касающиеся оспаривания действий банка по безакцептному списанию денежных средств со счета должника в предбанкротный период, Президиум ВАС РФ заключил, что передача должником в преддверии его банкротства причитающегося кредитору с предпочтением (то есть в обход установленной законодательством о несостоятельности очередности) в ситуации, когда получивший исполнение кредитор знал или должен был знать о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, является основанием для признания соответствующих действий недействительными по специальным правилам, предусмотренным пунктом 3 статьи 103 прежней редакции Закона о банкротстве и пунктом 1 статьи 61.3 действующей редакции того же закона.
Доводы о необходимости применения к сделкам с предпочтением, не имеющим других недостатков, общих положений о ничтожности, по сути, направлены на обход правил о сроке исковой давности по оспоримым сделкам, что недопустимо.
Сделки с предпочтением не могут быть признаны ничтожными, поскольку они являются оспоримыми и на них распространяется годичный срок исковой давности, установленный пунктом 2 статьи 181 ГК РФ.
В разъяснениях же, содержащихся в абзаце четвертом пункта 4 постановления № 63 и пункте 10 постановления № 32, речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок.
Данное уточнение позиции высшей инстанции, несмотря на его очевидность, представляется очень существенным, поскольку суды, применяя положения статьи 10 ГК РФ, зачастую ссылаются и на специальные основания оспаривания сделок, предусмотренные Законом о банкротстве.
Формированию такой судебной практики в отсутствие четких критериев применения статьи 10 ГК РФ и ее соотношения с нормами Закона о банкротстве в какой-то степени способствовало и постановление Президиума ВАС РФ от 22.03.11 № 14995/10.
Примечательно, что в указанном постановлении статьи 10 и 168 ГК РФ упомянуты только в контексте заявленных конкурсным управляющим оснований иска о признании недействительным заключенного должником договора поручительства, который оспаривался также и на основании пункта 2 статьи 103 Закона о банкротстве.
Как указал Президиум ВАС РФ, суды признали доводы конкурсного управляющего обоснованными и сочли, что наличие у общества заинтересованности в совершении сделки по предоставлению должником поручительства, а также убыточность этой сделки являются достаточными основаниями для ее признания недействительной в соответствии с пунктом 2 статьи 103 Закона о банкротстве.
Несмотря на отсутствие в данном постановлении оговорки о возможности пересмотра по новым обстоятельствам дел со схожими фактическими обстоятельствами, возможность одновременно оспаривать сделки по специальным основаниям и по мотиву злоупотребления правом была воспринята как заявителями, так и судами.
Ранее существовавшая практика также допускала возможность признания сделки с предпочтением недействительной (ничтожной) и по специальным основаниям, и по статье 168 ГК РФ (постановление Президиума ВАС РФ от 27.08.02 № 8807/01).
Полагаем, что на преодоление такого подхода и направлено вышеупомянутое постановление Президиума ВАС РФ от 17.06.14 № 10044/11.
В постановлении от 30.11.10 № 10254/10 Президиум ВАС РФ, проверяя судебные акты о включении требований кредитора в реестр требований кредиторов должника на основании договора поручительства, назвал признаки злоупотребления правом при заключении должником договора поручительства: поручительство не было связано с хозяйственной деятельностью должника и не повлекло за собой получение должником какой-то имущественной либо иной выгоды.
Президиум ВАС РФ указал, что принадлежащие акционерам акции акционерного общества, находящегося в предбанкротном состоянии, действительно могут ими отчуждаться в пользу третьих лиц по договорам купли-продажи, в том числе и по сделкам, обеспеченным поручительством. При этом сама по себе выдача обществом-эмитентом в преддверии его банкротства поручительства по таким договорам не противоречит формальным требованиям законодательства, не содержащего соответствующих запретов.
Однако требования по выплате участнику (акционеру) ликвидируемого хозяйственного общества за счет имущества данного общества денежных средств при прекращении отношений, связанных с владением этим участником (акционером) долями (акциями), не могут конкурировать с обязательствами должника перед иными кредиторами — участниками гражданского оборота: участники (акционеры) должника вправе претендовать лишь на часть имущества ликвидируемого общества, оставшегося после расчетов с другими кредиторами.
В связи с этим Президиум ВАС РФ сделал вывод, что при заключении названного договора допущено злоупотребление правом, а именно: имело место недобросовестное поведение кредитора (продавца акций должника), направленное на получение денежных средств в возмещение стоимости акций за счет имущества ликвидируемого эмитента-должника наравне с требованиями иных кредиторов, которые лишались части того, на что они справедливо рассчитывали.
В постановлении от 27.07.11 № 3990/11 Президиум ВАС РФ указал, что безвозмездное отчуждение предпринимателем в предбанкротный период единственного имеющегося у него ликвидного имущества своей дочери при наличии существенной задолженности по обязательствам направлено на сокрытие этого имущества от кредиторов, что указывает на наличие в действиях предпринимателя признаков злоупотребления правом.
В постановлении от 11.02.14 № 13846/13 Президиум ВАС РФ пришел к выводу, что условие договора, определяющее предоставление с одной из сторон, существенно превышающее встречное предоставление или обычную рыночную цену, уплачиваемую в подобных случаях, может свидетельствовать о недобросовестном поведении, являющемся основанием для признания сделки недействительной в соответствии со статьями 10 и 168 ГК РФ.
В постановлении также указывается, что о недобросовестном поведении арендатора и субарендатора при заключении договора субаренды в предбанкротный период субарендатора свидетельствуют следующие обстоятельства: действия руководства субарендатора, направленные на создание перед своим кредитором необоснованно высокой задолженности, которая фактически привела к прекращению деятельности субарендатора и его банкротству; в результате аккумулирования доли в размере 55 процентов требований всех конкурсных кредиторов должника арендатор смог контролировать банкротный процесс субарендатора; установленный договором субаренды высокий размер арендной платы и согласованный график платежей подтверждает намерение арендатора получить максимальную прибыль в короткий срок, равный четырем месяцам, в то время как договор заключался на одиннадцать месяцев; предъявление иска о взыскании долга по арендной плате только через семь месяцев после прекращения договора субаренды. С учетом того, что Законом о банкротстве установлены специальные сроки для оспаривания сделок, совершенных в период подозрительности, поведение арендатора в совокупности с другими обстоятельствами дела могло свидетельствовать о его намерении усложнить процесс оспаривания сделок, совершенных вопреки интересам субарендатора и его кредиторов.
В постановлении Президиума ВАС РФ от 24.06.14 № 3894/14 указывается, что совершение несколькими участниками аукциона согласованных действий в интересах одного из них, с которым в итоге заключается договор купли-продажи, направленных на создание лишь видимости состязательности и торговой активности на аукционе в целях отсечения потенциальных предложений добросовестных участников, в результате чего фактическая цена реализации отклонилась в худшую для должника сторону от того уровня, который сформировался бы без таких действий, свидетельствует о злоупотреблении правом путем манипулирования ценами.
В рассматриваемом случае общество, внося ценовое предложение, многократно превышающее шаг аукциона, остановило тем самым торги, а впоследствии отказалось от заключения договора купли-продажи.
Суд вправе признать торги и заключенный по их результатам договор купли-продажи имущества должника недействительными на основании статей 10 и 168 ГК РФ и применить последствия их недействительности, если будут установлены обстоятельства, указывающие на согласованное манипулирование ценами на торгах.
§ Договоры залога и поручительства
Сделками, которые оспариваются в рамках дел о банкротстве наиболее часто, являются договоры поручительства, залога, купли-продажи, цессии.
На квалификацию договоров залога и поручительства как сделок со злоупотреблением правом влияют наличие или отсутствие экономических связей между должником по основному обязательству и поручителем (залогодателем), экономическая целесообразность сделок (наличие у поручителя (залогодателя) и должника по основному обязательству общих экономических интересов), время их совершения, отсутствие доказательств наличия основного обязательства и последующие действия сторон.
Конкурсный управляющий должника обратился в суд с заявлением о признании недействительными договора залога, заключенного между должником и К., соглашения об уступке прав требований из договора залога, заключенного между должником, К. и обществом, договора поставки, договора купли-продажи транспортных средств, соглашения о зачете встречных требований и применении последствий недействительности сделок.
Заявитель сослался на положения пункта 1 статьи 61.3 Закона о банкротстве и статей 10, 167 и 168 ГК РФ и указал на допущенное при совершении сделок злоупотребление правом со стороны К. и общества с целью причинения имущественного вреда кредиторам должника путем вывода наиболее ликвидного имущества должника из конкурсной массы накануне банкротства.
Апелляционная инстанция удовлетворила требования, установив в действиях сторон оспариваемых сделок злоупотребление правом и отказав в признании сделок недействительными по «банкротным» основаниям в связи с пропуском срока исковой давности.
Оставляя без изменения постановление апелляционного суда об удовлетворении требований, суд кассационной инстанции согласился с выводом о допущенном сторонами спорных сделок злоупотреблении правом, влекущем их ничтожность на основании статей 10 и 168 ГК РФ.
Как указал ФАС СЗО, в результате совершенных сделок у должника прекратилось право на значительную часть ликвидного имущества, которое подлежало бы включению в состав конкурсной массы. Фактически сделка совершена в отношении заинтересованного лица и в ущерб интересам должника и его кредиторов.
Предоставление в залог имущества имело место не в момент предположительного предоставления займа должнику со стороны К., а значительно позже, после появления у должника признаков неплатежеспособности, при этом существование самого заемного обязательства не установлено и доказательства наличия у К. возможности предоставить должнику денежные средства в такой сумме отсутствуют (постановление ФАС СЗО от 24.01.14 по делу № А56-45784/2010).
Обращаясь в суд с заявлением об оспаривании заключенных с банком сделок должника — договора поручительства и договора ипотеки, конкурсный управляющий должника сослался на пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и статьи 10 и 168 ГК РФ.
Суды первой и апелляционной инстанций признали сделки недействительными по указанным основаниям.
Кассационная инстанция оставила судебные акты без изменения, приняв во внимание цель сделок — причинение вреда имущественным правам кредиторов (так как на момент их совершения должник отвечал признаку недостаточности имущества, а принятые обязательства являлись заведомо неисполнимыми), время их совершения (когда заемщик по кредитному соглашению уже дважды просрочил возврат кредита, о чем не мог не знать должник) и дальнейшие действия банка, расторгнувшего иные обеспечительные сделки, в том числе заключенный с заемщиком договор залога (постановление АС СЗО от 18.11.14 по делу № А26-3390/2012).
В рамках дела о банкротстве должника компания обратилась в арбитражный суд с заявлением о включении требования в реестр требований кредиторов. Определением суда первой инстанции в удовлетворении заявленных требований отказано исходя из ничтожности сделки (договора поручительства) в силу статей 10 и 168 ГК РФ. Суд установил, что от оспариваемого договора, заключенного в преддверии возбуждения производства по делу о банкротстве, должник не получил и не мог получить какой-либо выгоды, его обязательства перед компанией не могли быть исполнены без нанесения ущерба другим кредиторам, стороны договора заведомо действовали в ущерб остальным кредиторам должника.
Отменяя определение суда первой инстанции, апелляционный суд посчитал выводы суда ошибочными.
Суд кассационной инстанции отменил постановление апелляционного суда и оставил в силе определение суда первой инстанции, указав на обоснованность вывода о злоупотреблении правом в ущерб кредиторам поручителя.
АС СЗО принял во внимание, что должник обязался отвечать за исполнение обязательств, которые к моменту заключения договора поручительства являлись наступившими и неисполненными, а также учел соотношение стоимости активов должника и размера его обязательств на момент заключения договора (постановление АС СЗО от 27.08.14 по делу № А44-2496/2013).
Определением Верховного Суда Российской Федерации от 18.12.14 в передаче кассационной жалобы на постановление АС СЗО от 27.08.14 на рассмотрение судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации отказано.
§ Договоры уступки права требования
Замена стороны в договоре, фактически направленная на безвозмездную передачу права требования от должника к заинтересованному лицу, свидетельствует о злоупотреблении правом всеми сторонами сделки.
Конкурсный управляющий должника обратился в арбитражный суд с заявлением об оспаривании на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве соглашения, по которому права и обязанности подрядчика по договору между заводом (заказчиком) и должником (подрядчиком) перешли к компании — заинтересованному лицу по отношению к должнику; соглашение заключено менее чем за месяц до возбуждения дела о банкротстве должника.
Суд первой инстанции удовлетворил заявление, установив, что целью соглашения было причинение вреда кредиторам должника и такой вред был причинен, поскольку должник лишился права на получение от завода вознаграждения, предусмотренного договором подряда.
Апелляционный суд отменил определение и отказал в удовлетворении заявления, посчитав недоказанными установленные судом первой инстанции обстоятельства.
Суд кассационной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, исходя из того, что компания являлась заинтересованным лицом по отношению к должнику, у которого к моменту заключения соглашения имелись признаки неплатежеспособности или недостаточности имущества.
ФАС СЗО также пришел к выводу о ничтожности сделки вследствие злоупотребления правом ее сторонами, указав, что соглашение по существу являлось сделкой по уступке права требования и переводу долга, при этом объем переходящих к компании обязанностей в соглашении не был конкретизирован, а должник к моменту его заключения выполнил работы по договору подряда (постановление ФАС СЗО от 08.07.14 по делу № А56-38785/2012).
Отчуждение значительной части активов должника при отсутствии их рыночной оценки, совершение сделки с заинтересованным лицом и его последующая ликвидация при наличии неисполненных обязательств указывают на злоупотребление правом обеими сторонами.
Исполняющий обязанности конкурсного управляющего должника на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и статей 10 и 168 ГК РФ оспорил заключенные должником договоры уступки права требования, а также аналогичные последующие сделки, заключенные новым кредитором с новым цессионарием, и просил применить последствия недействительности указанных сделок.
Суды первой и апелляционной инстанций признали оспариваемые сделки недействительными по указанным основаниям, расценив их в качестве единой сделки, совершенной должником при наличии признаков неплатежеспособности с заинтересованным лицом с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов, направленной на отчуждение должником своих прав требования последнему цессионарию.
Кассационный суд оставил без изменения судебные акты в части признания сделок недействительными, признав правильной их квалификацию в качестве единой сделки, совершенной со злоупотреблением правом как должником, так и другой стороной, поскольку отчужденные права требования составляли более половины стоимости активов должника, их рыночная оценка не производилась, цена сделки не соответствовала условиям рыночных отношений и обычаям делового оборота, приобретатель имущественных прав не исполнил свои обязательства и не обладал для этого необходимыми средствами, а после заключения сделки изменил место нахождения и был ликвидирован (постановление ФАС СЗО от 20.11.13 по делу № А05-13130/2010).
Согласно правовой позиции Президиума ВАС РФ, выраженной в постановлении от 13.09.11 № 1795/11, для квалификации оспариваемой сделки как ничтожной на основании статьи 10 ГК РФ в связи с тем, что руководство одной из сторон (завода) действовало в ущерб ее интересам, необходимо установить наличие либо сговора между руководством организаций, являющихся сторонами сделки, либо осведомленность контрагента (компании) о недобросовестных действиях руководства завода.
Конкурсный управляющий банка обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным договора цессии, заключенного между должником и другим банком, а также о применении последствий его недействительности.
Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, в удовлетворении заявленных требований отказано.
Отменяя судебные акты по делу и направляя дело в суд первой инстанции на новое рассмотрение, суд кассационной инстанции указал, что суды недостаточно исследовали довод о недействительности (ничтожности) оспариваемого договора на основании статьи 10 ГК РФ.
Не исследован представленный в материалы дела договор о стратегическом партнерстве, заключенный между банком и должником, согласно которому банки договорились предоставлять друг другу информацию; не принят во внимание довод конкурсного управляющего об одних и тех же лицах, входящих в советы директоров названных банков.
Кроме того, судами не дана оценка имеющимся в материалах дела предписаниям Центрального банка должнику о необходимости прекратить заключать рискованные сделки и не учтено, что через 18 дней после заключения оспариваемого договора у должника была отозвана банковская лицензия.
Суд кассационной инстанции посчитал, что для исследования злоупотребления и в целях правильного применения положений статьи 10 ГК РФ судам следовало установить наличие (отсутствие) сговора между руководством банков — контрагентов по спорной сделке либо осведомленность банка о подобных действиях руководства должника (постановление ФАС СЗО от 25.06.14 по делу № А56-9862/2009).
§ Договоры купли-продажи
Совершение сделки исключительно с целью заявить требования в деле о банкротстве для контроля за ходом соответствующих процедур является злоупотреблением правом.
Конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением, ссылаясь на то, что договор купли-продажи контейнерной автозаправочной станции и емкостей для хранения нефтепродуктов, заключенный между должником (покупателем) и обществом (продавцом), представляет собой сделку, совершенную на условиях неравноценного встречного исполнения, направленную на причинение вреда кредиторам, при заключении которой допущено злоупотребление правом.
Суды первой и апелляционной инстанций сделали вывод об обоснованности заявления, установив, что не представлено доказательств существования в натуре предмета сделки и передачи имущества от общества должнику, общество является заинтересованным лицом по отношению к должнику, приобретение спорного имущества не отражено в бухгалтерских документах должника.
Суд кассационной инстанции согласился с выводами судов. Приняв во внимание, что задолженность по оспариваемой сделке послужила основанием для включения требования общества в реестр требований кредиторов должника, суд указал, что совершение сделки исключительно с целью заявить требования в деле о банкротстве для контроля за ходом соответствующих процедур свидетельствует о злоупотреблении правом (постановление ФАС СЗО от 25.06.14 по делу № А05-10811/2011).
Сокрытие руководителем должника от конкурсного управляющего документов о сделках по отчуждению имущества должника своему близкому родственнику при установленном судами отсутствии встречного предоставления и намерений его произвести является злоупотреблением правом.
Конкурсный управляющий должника обратился в арбитражный суд с заявлением об оспаривании сделок купли-продажи транспортных средств должника по основаниям статьи 61.2 Закона о банкротстве.
Суд первой инстанции удовлетворил требование по заявленным основаниям, установив безвозмездность сделок, и взыскал с приобретателя рыночную стоимость имущества.
Апелляционный суд согласился с определением суда первой инстанции.
Оставляя без изменения судебные акты, суд кассационной инстанции указал следующее.
Характер отношений между бывшим руководителем должника и покупателем транспортных средств, являющимися заинтересованными лицами, свидетельствует о заведомой осведомленности руководителя должника о наличии указанных договоров, данные о заключении которых были сокрыты от конкурсного управляющего при передаче ему документов бывшим руководителем должника. Такие обстоятельства сами по себе не позволяют применить исковую давность даже в случае истечения ее срока, поскольку в силу статьи 10 ГК РФ не подлежит защите злоупотребление правом в любых формах, а своевременному предъявлению конкурсным управляющим требования воспрепятствовали действия руководителя, который не довел до него соответствующую информацию, не передал и не восстановил необходимые документы (постановление АС СЗО от 11.11.14 по делу № А26-8130/2010).
Мнимая сделка, имеющая целью причинение вреда должнику и кредиторам, может быть квалифицирована как сделка со злоупотреблением правом.
Банк, являющийся конкурсным кредитором должника, оспорил в суде сделки по продаже компанией должнику облигаций общества, ссылаясь на злоупотребление правом сторонами сделок.
Суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявленных требований по мотиву пропуска срока исковой давности, установив при этом в действиях участников сделки признаки злоупотребления правом, поскольку передача облигаций произведена при отсутствии встречного исполнения и направлена на создание задолженности должника и причинение вреда его кредиторам.
Апелляционный суд не согласился с выводами суда первой инстанции о пропуске срока исковой давности и удовлетворил требования банка, придя к выводу о том, что сделки являлись мнимыми, а в действиях сторон имелись признаки злоупотребления правом.
Как установил апелляционный суд, несмотря на формальное проведение операций движения ценных бумаг по счету депо, фактически должник во владение ценными бумагами не вступил и полномочий собственника в их отношении не осуществлял, доказательств проведения расчетов по договорам не имеется, облигации в день их зачисления на счет должника были списаны в пользу третьих лиц, со счетов которых тогда же были зачислены на счет компании.
Апелляционный суд пришел к выводу, что оспариваемые сделки направлены не на достижение экономически обоснованных целей, а на обеспечение возможности компании влиять на ход процедур банкротства должника в ущерб правам и законным интересам его добросовестных кредиторов, намерения сторон сделок заключались в причинении вреда должнику и кредиторам путем создания видимости значительной задолженности должника перед компанией.
Суд кассационной инстанции согласился с указанными выводами, отметив, что срок исковой давности в данном случае подлежит исчислению не ранее введения в отношении должника первой процедуры банкротства в соответствии с пунктом 10 постановления № 32 (постановление ФАС СЗО от 03.02.14 по делу № А56-2998/2013).
К подобным же выводам пришли суды при рассмотрении дел № А56-54414/2012 и А56-54407/2012.
Заключение в преддверии банкротства должника сделки, не относящейся к его деятельности, на заведомо невыгодных для него условиях и последующее сокрытие документов о ней свидетельствуют о злоупотреблении правом.
Конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным договора поставки, указывая на допущенное при его заключении злоупотребление правом со стороны должника и общества (поставщика) с целью причинения вреда кредиторам должника.
Суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о ничтожности сделки в силу статей 10 и 168 ГК РФ, исходя из следующего.
На дату совершения сделки у должника имелись признаки неплатежеспособности и в отношении него была введена процедура наблюдения, о чем не мог не знать поставщик; цена товара в девять раз превысила цену представителя производителя товара в Российской Федерации, а его качество являлось ненадлежащим ввиду истечения срока годности; оспариваемый договор не был для должника сделкой, осуществляемой в рамках обычной хозяйственной деятельности; свою производственную деятельность должник прекратил за два года до заключения договора. Сделка не была отражена в бухгалтерской документации должника, а касающиеся ее документы не были переданы конкурсному управляющему.
Суд кассационной инстанции согласился с выводами судов (постановление ФАС СЗО от 24.02.14 по делу № А56-47591/2009).
Существенное и очевидное для сторон сделки занижение продажной цены имущества должника нарушает права кредиторов и должника и может указывать на злоупотребление правом.
Конкурсный управляющий должника обратился в суд с заявлением о признании недействительным договора купли-продажи принадлежащей должнику доли в уставном капитале общества на основании статей 10 и 168 ГК РФ и применении последствий недействительности сделки.
Суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявления по мотиву пропуска срока исковой давности.
Апелляционный суд посчитал необоснованным вывод о пропуске срока исковой давности, отменил определение и удовлетворил требования конкурсного управляющего, исходя из того, что спорная доля была отчуждена по цене менее 6% от ее рыночной стоимости, что уменьшило конкурсную массу, за счет которой подлежат удовлетворению требования кредиторов.
Оставляя без изменения постановление суда апелляционной инстанции, ФАС СЗО принял во внимание, что в качестве вклада в уставный капитал должник внес пять нежилых помещений, к моменту рассмотрения дела требования кредиторов не были удовлетворены вследствие недостаточности имущества должника, и указал, что отчуждение имущества по столь значительно заниженной цене, безусловно, существенно нарушает права как кредиторов, так и самого должника вне зависимости от того, какую часть его активов составляла проданная доля в уставном капитале, и это обстоятельство было очевидно для сторон сделки, исходя из характера имущества, составляющего уставный капитал (постановление ФАС СЗО от 27.05.14 по делу № А56-11176/2010).
§ Иные сделки
Существенное увеличение выходного пособия руководителю должника в преддверии банкротства последнего повлекло причинение вреда кредиторам и признано злоупотреблением правом.
Конкурсные кредиторы и конкурсный управляющий должника оспорили условия соглашения от 12.12.08 о внесении изменений в трудовой договор с директором должника, согласно которому выходное пособие директора при увольнении установлено в размере 30 000 000 рублей.
Заявители сослались на пункт 3 статьи 103 Закона о банкротстве и на положения статей 10 и 168 ГК РФ.
Апелляционный суд, рассмотрев дело по правилам суда первой инстанции, пришел к выводу о допущенном сторонами соглашения злоупотреблении правом, влекущем недействительность (ничтожность) оспариваемой сделки.
Суд принял во внимание, что спорное соглашение заключено в течение шести месяцев до принятия судом заявления о признании должника несостоятельным (банкротом), при наличии у общества признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества, о чем руководитель должника не мог не знать; требование бывшего руководителя, основанное на оспариваемом соглашении, включено во вторую очередь реестра требований кредиторов должника; отсутствуют доказательства, подтверждающие соразмерность установленного директору размера выходного пособия фактически выполняемым трудовым функциям.
Довод о невозможности оспаривания трудового договора или действий по его заключению отклонен апелляционным судом, поскольку в данном случае на основании спорного соглашения возникло обязательство должника, включенное в реестр требований кредиторов.
Суд кассационной инстанции оставил постановление апелляционного суда без изменения, указав на правильность вывода о том, что заключение спорного соглашения повлекло увеличение размера денежных требований к должнику и тем самым причинение имущественного вреда интересам кредиторов (постановление ФАС СЗО от 26.09.13 по делу № А13-4215/2009).
В постановлении ФАС СЗО от 27.02.13 по делу № А42-2053/2010 содержатся сходные выводы относительно увеличения в преддверии банкротства должника размера ежемесячного должностного оклада его руководителя.
Выдача векселей и их авалирование при отсутствии экономически обоснованных целей сделок и намерений их исполнять, причиняющие вред кредиторам должника, являются злоупотреблением правом.
Банк обратился в арбитражный суд с иском к Т., обществу и компании о признании недействительными сделок по выдаче обществом шести простых векселей и даче компанией вексельного поручительства за векселедателя, а также о возвращении сторонам полученного по спорным сделкам.
Решением, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, сделки признаны недействительными, в применении последствий их недействительности отказано.
Суды установили, что банк является конкурсным кредитором общества и компании, а требования Т. к данным лицам основаны на обязательствах, возникших из сделок по выдаче и авалированию векселей. Оспариваемые сделки, участниками которых являлись аффилированные лица, не имеют разумного хозяйственного объяснения и были направлены не на достижение экономически обоснованных целей, а на обеспечение Т. возможности влиять на ход процедур банкротства общества и компании в ущерб правам и законным интересам добросовестных кредиторов.
Суд кассационной инстанции согласился с выводами судов о наличии оснований для признания сделок недействительными (ничтожными) вследствие злоупотребления правом их сторонами и оставил судебные акты без изменения (постановление ФАС СЗО от 12.11.13 по делу № А56-54458/2012).
Наличие аффилированности у кредитора и должника и заключение дополнительных соглашений к договору займа в преддверии банкротства заемщика и заимодавца не может указывать на безусловный факт злоупотребления правами.
Оставляя без изменения постановление апелляционной инстанции об отказе в удовлетворении иска о признании недействительными (ничтожными) дополнительных соглашений к договору займа, суд кассационной инстанции указал, что для установления в действиях граждан и юридических лиц злоупотребления правом необходимо определить их намерения при реализации принадлежащих им гражданских прав, которые направлены на нарушение прав и законных интересов иных участников гражданского оборота или создают возможность их нарушения.
Выявить действительную волю лица, злоупотребившего правом, возможно при характеристике последствий реализации гражданских прав таким лицом. То, что оспариваемые соглашения нарушают права и законные интересы конкурсного кредитора заемщика, поскольку увеличивают задолженность последнего и, как следствие, приведут к уменьшению удовлетворения требований конкурсного кредитора, может служить основанием для оспаривания сделки в соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Наличие аффилированности у сторон сделки, а также заключение дополнительных соглашений в преддверии введения в отношении них процедур наблюдения не может указывать на безусловный факт злоупотребления ими своими правами (постановление ФАС СЗО от 11.10.13 по делу А56-65844/2012).
Аналогичные выводы изложены в постановлении ФАС СЗО от 28.01.14 по делу № А56-71890/2012.
§ Исковая давность
Как было указано выше, в пункте 10 постановления № 32 (в редакции постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.13 № 60, далее — постановление № 60) разъяснено, что исковая давность при оспаривании сделок должника на основании статей 10 и 168 ГК РФ в силу пункта 1 статьи 181 ГК РФ составляет три года и исчисляется со дня, когда оспаривающее сделку лицо узнало или должно было узнать о наличии обстоятельств, являющихся основанием для признания сделки недействительной, но не ранее введения в отношении должника первой процедуры банкротства.
Постановление № 60 содержит оговорку о возможности пересмотра судебных актов по новым обстоятельствам.
Как показала практика, суды не проявили единообразия в подходах к порядку исчисления срока исковой давности в отношении сделок, заключенных до внесения в пункт 10 постановления № 32 указанных разъяснений.
Конкурсный управляющий, ссылаясь на положения статей 10 и 168 ГК РФ и статьи 61.2 Закона о банкротстве, 09.04.13 обратился в суд с заявлением о признании недействительным договора купли-продажи доли в уставном капитале общества, заключенного 24.02.09 должником и А., и о применении последствий недействительности сделки.
Определением суда первой инстанции в удовлетворении заявления отказано в связи с пропуском как годичного срока исковой давности по основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве, исчисленного с даты утверждения конкурсного управляющего, так и трехлетнего срока по требованию о признании ничтожной сделки недействительной на основании статей 10 и 168 ГК РФ. Начало течения последнего определено судом с момента, когда должник узнал или должен был узнать о наличии оснований для признания сделки недействительной, а именно с даты совершения сделки, коль скоро должник являлся ее стороной.
Постановлением апелляционного суда определение первой инстанции отменено, договор признан недействительным, применены последствия его недействительности.
По мнению подателя кассационной жалобы, конкурсным управляющим пропущен трехлетний срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки, течение которого по правилам пункта 1 статьи 181 ГК РФ в редакции, действовавшей до 1 сентября 2013 года, началось со дня, когда началось исполнение сделки. Податель жалобы полагал, что в данном деле не имелось оснований для применения при исчислении срока исковой давности разъяснений, содержащихся в пункте 10 постановления № 32.
Кассационная инстанция отказала в удовлетворении жалобы, исходя из того, что в силу пункта 3 постановления № 60, которое размещено на сайте ВАС РФ после принятия определения судом первой инстанции, вступившие в законную силу судебные акты арбитражных судов, принятые на основании нормы права в истолковании, расходящемся с содержащимся в названном постановлении толкованием, могут быть пересмотрены на основании пункта 5 части 3 статьи 311 АПК РФ, если для этого нет других препятствий. С учетом этой правовой позиции апелляционный суд правильно указал, что основания для применения исковой давности в данном случае отсутствуют, поскольку на момент обращения конкурсного управляющего в арбитражный суд три года со дня введения в отношении должника первой процедуры банкротства не истекли, а потому срок исковой давности не пропущен (постановление ФАС СЗО от 27.05.14 по делу № А56-11176/2010).
Аналогичный подход при исчислении срока исковой давности при оспаривании сделок на основании статей 10 и 168 ГК РФ (независимо от того, до или после принятия постановления № 60 они совершены) кассационная инстанция применяла и при рассмотрении других дел (постановления ФАС СЗО от 12.11.13 по делу № А56-54458/2012, от 24.01.14, 18.04.14 и 02.06.14 по делу № А56-11176/2010, от 03.02.14 по делу № А56-2998/2013, от 04.03.14 по делу № А52-3296/2010, от 03.06.14 по делу № А56-58324/2010 и другие).
§ Выводы
Итак, сделка со злоупотреблением правом — «формально законная» сделка.
Наличие закона, устанавливающего основания для оспаривания каких-либо сделок, влечет невозможность признания их недействительными на основании статей 10 и 168 ГК РФ.
Зададим вопрос: подпадают ли под действие этих норм сделки должника в ущерб себе и кредиторам? Ответ: нет, если обстоятельства дела указывают только на наличие специальных оснований, предусмотренных Законом о банкротстве; и да, если обстоятельства дела очевидно и бесспорно указывают на явное и умышленное недобросовестное (в том числе злонамеренное) поведение сторон.
Какие же пороки недействительных сделок, предусмотренных Законом о банкротстве, «превращают» их из оспоримых по специальным основаниям в ничтожные в силу статей 10 и 168 ГК РФ?
Пока что разъяснения вышестоящего суда не содержат ответа на этот вопрос, а практика не охватывает всего разнообразия споров и не дает универсальных рекомендаций.
Приведенные в настоящей статье примеры из практики АС СЗО призваны показать, что суды выявляют признаки злоупотребления правом, анализируя время совершения оспариваемых сделок, их исполнение, предшествующее и последующее поведение сторон, а также собственно их содержание, соотнося его с обычной хозяйственной деятельностью должника и условиями рынка.
Чаще всего совокупность обстоятельств, указывающих на необычное, неразумное, недобросовестное поведение сторон сделки, образует основание для вывода о злоупотреблении правом.
Правовая позиция, выраженная в постановлении Президиума ВАС РФ от 17.06.14 № 10044/11, позволяет ожидать, что суды выработают критерии, дающие возможность отграничивать сделки, являющиеся оспоримыми по основаниям Закона о банкротстве, от сделок, ничтожных в силу совершения со злоупотреблением права.
