Как свидетельствует арбитражная практика, споры, связанные с передачей имущества должника в виде ценных бумаг, включая векселя, вызывают зачастую неоднозначные оценки судов.
С чем это связано: с различным пониманием и толкованием соответствующих норм права или же с противоречивостью положений самого вексельного законодательства?
Каково соотношение норм гражданского и вексельного права? Какое значение имеют общегражданские (частно-правовые) принципы для вексельных отношений?
Какова юридическая природа вексельных договоров?
В каких случаях выдача векселя влечет новацию общегражданского обязательства в вексельное, а в каких — является надлежащим исполнением предусмотренной соглашением сторон обязанности по передаче векселя, не имеющим новирующего действия?
Каким образом решается задача соблюдения баланса интересов истца и ответчика при применении обеспечительных мер в отношении векселя?
Каково значение таких явлений, как абстрактность вексельного обязательства, законность приобретения векселя и добросовестность векселедержателя?
Эти непростые вопросы обсуждают участники сегодняшней встречи за «круглым столом»:
Н. А. Крутицкий — начальник арбитражного отдела КУГИ Санкт-Петербурга, кандидат юридических наук,
П. В. Садовский — старший юрист, Magisters Legas, Москва,
А. Ю. Бушев — доцент кафедры коммерческого права СПбГУ, кандидат юридических наук.
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ВЕКСЕЛЯ В КАЧЕСТВЕ ПЛАТЕЖНОГО СРЕДСТВА ПО ОБЯЗАТЕЛЬСТВАМ ДОЛЖНИКА?
Вопросы, вынесенные на обсуждение, иллюстрируют извлечения из следующих постановлений Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа:
1. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА ОТ 09.09.05 № А42-6024/04-19
Суд первой инстанции, отказывая в иске ООО «Карстенс» о снятии обременений в виде залога со стройбазы (незавершенное строительство) к ООО «Птицефабрика «Снежная», признанной несостоятельным (банкротом), пришел к следующим выводам: содержание пункта 2.2 договора не может являться основанием для возникновения у продавца обязательств а принимать векселя в счет оплаты за проданное имущество; обстоятельств, свидетельствующих об уклонении ответчика от принятия исполнения или иной просрочки с его стороны, из материалов дела не усматривается, оснований для внесения векселей в депозит нотариуса у ООО «Карстенс» не было; «векселедатель сам не имеет прав из векселя, поскольку отвечает за акцепт и платеж по нему, следовательно, не может рассматриваться в качестве приобретателя прав по векселю»; обязательства по договору купли-продажи недвижимости и по векселям являются денежными, поэтому могут быть прекращены зачетом в соответствии со статьей 410 Гражданского кодекса Российской Федерации; векселя получены после заключения договора купли-продажи недвижимости и соглашения к нему, из чего суд первой инстанции сделал вывод о том, что условие пункта 2.2 договора не создавало обязательства произвести зачет.
Суд указал в решении, что в связи с тем, что внесение векселей в депозит нотариуса направлено на их передачу помимо воли приобретателя, обязательства ООО «Карстенс» по оплате недвижимого имущества нельзя признать исполненными, а залоговое обязательство прекращенным.
Суд апелляционной инстанции указал в постановлении, что из условий договора и соглашения к нему допустимость передачи векселей ответчику в счет погашения обязательств истца по оплате нельзя рассматривать как содержащую для ответчика обязанность по приему векселей и обязательства произвести зачет.
Кроме того, суд апелляционной инстанции указал в постановлении, что именно оплата, а не погашение обязательств по оплате передачей векселей установлена в итоге в соглашении к договору, то есть до передачи истцом векселей в депозит нотариуса.
Кассационная инстанция признала, что указанные выводы судов первой и апелляционной инстанций являются необоснованными и не соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, вследствие чего дело подлежит передаче на новое рассмотрение.
2. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА ОТ 31.03.06 № А56-50592/2005
Определением суда ходатайство ООО «Грейвен» о принятии обеспечительных мер в виде запрета ЗАО «Петербургрегионгаз» предъявлять к платежу простые векселя РВ № 000198, РВ № 000199, РВ № 000215, РВ № 000201, а также запрета Банку производить по вышеуказанным векселям платежи или выдачи до вынесения судом решения по данному делу удовлетворено.
Постановлением апелляционной инстанции от 28.12.05 определение суда первой инстанции от 27.10.05 об обеспечении иска отменено. В удовлетворении ходатайства ООО «Грейвен» о принятии обеспечительных мер отказано.
Кассационная инстанция посчитала, что апелляционный суд, отменив определение суда первой инстанции, правомерно отказал истцу в удовлетворении заявленного ходатайства, поскольку доказательства затруднения или невозможности исполнения судебного акта, равно как и причинения значительного ущерба заявителю в случае непринятия обеспечительных мер, истцом не представлены.
Кассационная инстанция нашла правильным вывод апелляционного суда о том, что запрет векселедателю — Банку производить платежи и выдачи по векселям по сути является запретом Банку осуществлять исполнение принятого Арбитражным судом города Москвы решения от 13.10.05 по другому делу.
3. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА ОТ 17.03.06 № А66-1794/2005
Суд первой и апелляционной инстанций, удовлетворяя требования заявителя — ООО «Калашниково», исходил из того, что налоговый орган не представил доказательств недобросовестности Общества как налогоплательщика при использовании им в расчетах за товар векселей.
Суд кассационной инстанции, исследовав материалы дела, проверив доводы жалобы, заслушав в судебном заседании представителей участвующих в деле лиц, посчитал, что решение и постановление подлежат отмене, а дело — направлению на новое рассмотрение.
При использовании в расчетах налогоплательщиком векселей третьих лиц для решения вопроса об обоснованности возмещения сумм налога на добавленную стоимость необходимо установить, в счет каких возмездных обязательств (в данном случае поставщика и покупателя) получены векселя третьих лиц и правильно ли отражено в бухгалтерском и налоговом учете движение денежных средств и ценных бумаг.
Судебные инстанции не исследовали, в счет каких возмездных обязательств (в данном случае Общества, ООО «Алладдин» и ООО «Калашниковская энергетическая компания») налогоплательщиком получены векселя третьих лиц, а ограничились лишь общим выводом о том, что погашение задолженности за реализованный товар осуществлялось путем передачи простых векселей третьих лиц.
По сведениям налогового органа, «до настоящего времени документы, предоставляемые как ООО «Алладдин», так и Обществом, подписываются Ивановым Н. И.» Апелляционная инстанция не устранила данные противоречия и не дала надлежащей оценки доводам Инспекции о том, что документы от имени ООО «Алладдин» в июле 2004 года подписаны умершим лицом.
При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции считает, что вывод суда о правомерности заявленных Обществом вычетов не соответствует имеющимся в деле доказательствам, в связи с чем обжалуемые судебные акты подлежат отмене, а дело — направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
БЫЛИ ВЫСКАЗАНЫ СЛЕДУЮЩИЕ МНЕНИЯ:
Н. А. КРУТИЦКИЙ, начальник арбитражного отдела КУГИ Санкт-Петербурга, кандидат юридических наук
В связи с выводами, содержащимися в постановлении Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 09.09.05 по делу № А42-6024/04-19, в рамках которого рассматривался спор, связанный с использованием векселя в качестве средства расчета, представляется возможным обратить внимание на следующие обстоятельства.
В пункте 35 совместного Постановления от 04.12.2000 № 33/14 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей»1(далее — Постановление № 33/14) Пленум Верховного Суда РФ и Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ разъяснили, что «обязанность должника уплатить определенную денежную сумму может быть прекращена выдачей (передачей) или акцептом векселя на согласованных с кредитором условиях. В этом случае денежное обязательство по договору следует считать прекращенным на основании статьи 409 Гражданского кодекса РФ (отступное), если сторона, выдавшая (передавшая) вексель, не несет по нему ответственности, либо на основании статьи 414 Гражданского кодекса РФ (новация), если эта сторона принимает на себя ответственность по векселю». 1 Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации,2000, № 2, с. 5–21
В полной мере соглашаясь с квалификацией отношений должника и кредитора по общегражданскому обязательству в случае замены существовавшего между сторонами денежного обязательства на вексельное, осуществляемой путем выдачи должником кредитору собственного векселя, в качестве новации2, по мнению автора, несмотря на предусмотренную нормами вексельного законодательства ответственность индоссанта не только за существование передаваемого права, но и за его осуществление, в случае передачи кредитору по общегражданскому денежному обязательству векселя третьего лица предпочтительной представляется квалификация отношений сторон в качестве замены исполнения, поскольку решающее значение с точки зрения квалификации способа прекращения обязательства из первоначальной сделки имеет факт передачи индоссантом удостоверяемых векселем прав, а не установление регрессного обязательства самого индоссанта. 2 В литературе данная точказрения высказана в работах:Дробышев П. Ю. Вексель в коммерческомобороте. Диссертация насоискание ученой степеникандидата юридическихнаук. Санкт-Петербург, 1996. С. 18; Рязановский В. А. Основная сделка, вексель и ст. 1521 т. Х, ч. 1. С. 839–841 // Вестник права. 1914. № 27;Шершеневич Г. Ф. Курс торгового права. Т. 2. Санкт-Петербург, 1909. С. 493. См. также: Правовыепроблемы ликвидациидебиторской задолженности. Материалы научно-практических семинаровЮридического факультетаСПбГУ. Выпуск 1. Санкт-Петербург, 2000. С. 129. Подробное обоснованиеприведено в статье автора«Вексель как один из способов прекращенияденежных обязательств» //Правоведение. 2001. № 2.
В то же время от случаев выдачи (передачи) векселя в целях замены обязательства уплатить определенную денежную сумму вексельным обязательством, получивших оценку в пункте 35 Постановления № 33/14, следует отличать выдачу (передачу) векселя на основании соглашения сторон о выдаче (передаче) векселя в обмен на определенное встречное предоставление, например, поставляемые товары (товарный вексель) или передаваемые векселедателю денежные средства (финансовый вексель). В таких случаях устанавливаемое между сторонами обязательственное правоотношение не предполагает возникновения общегражданской обязанности по уплате денежной суммы (например, за поставленный товар) или ее возврату (в случае выдачи векселя в обмен на определенную денежную сумму). Соответственно, не может быть и новации обязательства из первоначальной общегражданской сделки на вексельное обязательство в случае выдачи должником собственного векселя, либо замены исполнения общегражданской обязанности посредством передачи должником векселя третьего лица. Поскольку выдача (передача) векселя в этих случаях не прекращает денежного обязательства, не представляется возможным квалифицировать выдаваемые в обмен на такое встречное предоставление векселя в качестве средства расчета в точном значении этого понятия.
Таким образом, наряду с ситуацией, когда в соответствии с соглашением сторон вексель выдается (передается) на основании предшествующей ему сделки займа или сделки, опосредующей товарное перемещение материальных благ, и соответственно выдача векселя оказывает новирующее действие в отношении проистекающего из такой сделки денежного обязательства, либо его передача представляет собой замену исполнения, допустима также ситуация, когда выдача (передача) векселя осуществляется на основании соглашения сторон о выдаче (передаче) векселя в обмен на соответствующее встречное предоставление (например, уплачиваемые приобретателем денежные средства, поставляемые товары). Выдача (передача) векселя в последнем случае является надлежащим исполнением предусмотренной соглашением сторон обязанности по выдаче (передаче) бумаги. Новирующего действия в такой ситуации выдача векселя не имеет, поскольку основная сделка не порождает денежного обязательства, которое могло бы быть прекращено выдачей векселя. Равным образом в подобных случаях не может быть квалифицирована в качестве отступного передача векселя третьего лица ввиду отсутствия у должника обязательства по возврату полученных денежных средств либо оплате денежными средствами приобретенных товаров.
В анализируемой ситуации, как следует из содержания постановления Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 09.09.05 по делу № А42-6024/04-19, именно договор, предполагающий отчуждение объекта недвижимого имущества, являлся сделкой, обосновывающей передачу векселя и фиксирующей соглашение сторон о передаче векселя в обмен на определенное встречное предоставление.
Следует отметить, что юридическая природа договоров, обосновывающих установление вексельных обязательств, является одним из наименее изученных вопросов в теории вексельного права3. Более того, в литературе достаточно распространено мнение, согласно которому наличие вексельных договоров обусловливается особенностями российского бухгалтерского учета, не воспринимающего вексель в качестве самодостаточного основания производства платежа, и стремлением участников вексельного правоотношения осложнить таковое общегражданскими условиями, которые не могут включаться в сам вексель4. Однако еще в XIX веке германский цивилист Карл Эйнерт отмечал, что вексельный оборот совершается при посредстве договоров5. 3 Исключение составляютработы В. А. Белова«Практика вексельногоправа» (М., 1998. С. 249–255) и «Очерки повексельному праву» (М., 2000. С. 122–156). 4 Например, Белов В. А. Практика вексельногоправа. С. 27-28; Очерки повексельному праву. С. 122. Договоры,предусматривающиепередачу векселя, возникли, по мнению М. В. Кротова, в результатенесовершенства налоговогозаконодательства и правилбухгалтерского учета. // О некоторых проблемахперемены лиц в обязательстве. Сборник научных трудов «Очерки по торговому праву». Вып. 6. Ярославль, 1999. С. 63. 5 Цит. по кн.: Миловидов Н. Вексельное право. Сравнительно-критическийочерк. Ярославль, 1896. С. 29.
На наш взгляд, существование подобных договоров обусловливается, прежде всего, стремлением участников вексельного оборота определить в таком договоре основание выдачи (передачи, акцепта) векселя, то есть вызывается потребностями коммерческого оборота. Более того, в случае выдачи (передачи) векселя наличие основной (хозяйственной) сделки, в качестве которой выступают подобные договоры, является необходимым условием возникновения вексельного правоотношения (перехода удостоверяемых векселем прав), поскольку, как справедливо отмечал М. М. Агарков, право, выраженное в бумаге, при своем возникновении и при последовательных переходах бумаги из рук в руки каузально связано с отношениями между составителем бумаги и первым ее приобретателем, а также между каждым последующим приобретателем и его предшественником6. 6 Агарков М. М. Основы банковского права. Учение о ценных бумагах. Цит. по изд.: М., 1994. С. 227.
Применительно к соглашению сторон, предшествующему выдаче векселя, родоначальник договорной теории возникновения вексельного обязательства Тель справедливо отмечал, что «этот договор ... ничего более как (предварительное) условие (Wechselschluss). Он касается тех отношений и поводов, из-за которых и для которых происходит вексельный договор, а потому и не вовлекается в сеть вексельных обязательств»7 В то же время в соответствии со статьей 16 Приложения II к Конвенции от 7 июня 1930 года № 358, устанавливающей Единообразный закон о переводных и простых векселях8, всякий вопрос, касающийся отношений, составляющих основание выдачи документа, остается за пределами единообразного закона. Таким образом, опосредуемые «вексельным договором» отношения, являясь разновидностью отношений, составляющих основание выдачи (передачи) документа, регулируются общими нормами гражданского права. Указанное обстоятельство применительно к соглашению о переходе права собственности на индоссируемый вексель справедливо отмечает Е. А. Крашенинников9. 7 Цит. по кн.: Цитович П. П. Курс вексельного права. Киев, 1887. С. 61. 8 Собрание законов и распоряжений Рабоче-КрестьянскогоПравительства СССР, 1937, № 18, ст. 108-110. 9 Способы передачи векселя. Сборник «Очерки по торговому праву». Вып. 4. Ярославль, 1997. С. 15.
Следует при этом отметить, что ранее судебной практике были известны случаи необоснованного исключения порождаемых вексельными договорами обязательственных правоотношений из сферы гражданско-правовой регламентации. Так, в Постановлении от 13.06.2000 № 6939/99 Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ справедливо отметил ошибочность вывода нижестоящего арбитражного суда, полагавшего, что к отношениям сторон по договору о выдаче векселя следует применить вексельное законодательство, что, в свою очередь, повлекло отказ в иске о взыскании задолженности за выданные векселя10. Аналогичным образом в Постановлении от 28.04.98 № 4979/97 Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ указал на неправильное применение норм материального права судами нижестоящих инстанций, отказавших в иске о взыскании вознаграждения по договору о предоставлении вексельного поручительства со ссылкой на отсутствие в Положении о переводном и простом векселе нормы, предусматривающей уплату вознаграждения за совершение авалирования векселей11. 10 Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ № 9/2000. С. 40. 11 Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ № 8/1998. С. 68-70.
В связи с вопросом о правовой регламентации отношений сторон из вексельных договоров существенное значение приобретает проблема квалификации подобных договоров. Оставляя за рамками настоящей статьи вопрос о квалификации договоров, обосновывающих обязанность стороны выдать, акцептовать, авалировать вексель, следует отметить, что, по мнению автора, выданный первому приобретателю вексель в дальнейшем может являться предметом предусмотренных гражданским законодательством договоров, направленных на реализацию имущества (купли-продажи, мены, дарения).
В частности, признание векселя предметом купли-продажи представляется обоснованным применительно к случаям заключения вексельного договора, обосновывающего возмездную передачу векселя по индоссаменту. Определение сделки, составляющей основание возмездной передачи векселя по индоссаменту, в качестве купли-продажи достаточно распространено в литературе12. Возможность применения норм о куплепродаже (если законом не установлены специальные правила) к отношениям сторон из подобного договора отмечается в пункте 36 упомянутого выше Постановления № 33/14. 12 Cм. например, Бушев А. Ю. Правовые проблемыликвидации дебиторскойзадолженности. Материалынаучно-практическихсеминаров Юридическогофакультета СПбГУ. С. 128;Яковлева В. Ф., Бушев А. Ю. Вопросы вексельного права.// Журнал «Юридическаяпрактика» № 2/1997. С. 93. Аналогичным образомквалифицируется сделкаучета векселя. Например, Агарков М. М. Основы банковского права. Учение о ценных бумагах. С. 86;Мотовиловкер Е. Я. Правовая природа учетавекселей. // Сборник«Очерки по торговому праву». Вып. 3. Ярославль, 1996. С. 60.
Характеризуемый договор, опосредующий передачу права собственности на ценную бумагу, вместе с тем опосредует и передачу удостоверяемых векселем прав. Такой договор, несмотря на устанавливаемую ответственность индоссанта не только за действительность передаваемых прав, но и за их осуществимость, соответствует предусмотренному действующим законодательством определению купли-продажи (статья 454 ГК РФ). В то же время договор купли-продажи подлежащего передаче по индоссаменту векселя будет иметь ряд особенностей в сравнении с куплей-продажей иных объектов гражданских прав.
Названные особенности обусловливаются необходимостью совершения специфической (вексельной) сделки (передачи векселя по индоссаменту) для передачи как удостоверяемых векселем прав, так и права собственности на бумагу. В частности, вследствие отмеченного обстоятельства к отношениям сторон из подобного договора не могут быть применены нормы, регламентирующие последствия неисполнения обязательства передать индивидуально-определенную вещь (часть 1 статьи 398 ГК РФ).
Разновидностью договора купли-продажи векселя с отсрочкой платежа должен быть признан «кредитный» договор, предусматривающий предоставление заемщику кредита в виде векселей третьего лица с условием последующего возврата заемщиком денежных средств (например, номинальной стоимости векселей). Следует отметить, что такого рода договоры (причем как предусматривающие выдачу «заемщику» собственных векселей кредитора, так и предусматривающие передачу векселей третьего лица) не могут быть квалифицированы в качестве договора займа, поскольку в соответствии со статьей 807 Гражданского кодекса РФ в качестве предмета договора займа не могут выступать индивидуально-определенные вещи.
Договор, предусматривающий передачу векселя в обмен на поставляемые товары, соответствует содержащемуся в части первой статьи 567 Гражданского кодекса РФ определению договора мены.
По вопросу об исполнении вытекающего из «вексельного» договора обязательства выдать (передать, акцептовать) вексель в части первой пункта 35 Постановления № 33/14 справедливо отмечается, что «в случаях, когда соглашением предусматривается, что одна сторона передает товары, производит работы или оказывает услуги, а другая выдает (передает) вексель или акцептует выставленный на нее вексель на согласованных условиях, то обязательства последней считаются исполненными при совершении этих действий».
В то же время в части 2 пункта 35 Постановления высшие судебные инстанции Российской Федерации указали, что «факт неполучения оплаты по векселям не препятствует предъявлению требования об оплате товаров, работ, услуг по договору, если только иное не предусмотрено соглашением сторон. Вместе с тем отсутствие права требования, вытекающего из договора, не лишает сторону права при наличии необходимых оснований обратиться с иском о возврате неосновательного обогащения».
Представляется, что такое допущение предъявления требования об оплате товаров, работ, услуг по договору в случае неполучения оплаты по векселям противоречит юридической природе анализируемого договора, а также приведенному выше выводу, содержащемуся в первой части того же пункта Постановления. Выдавая (передавая, акцептуя) вексель, обязанная сторона надлежащим образом исполняет вытекающее из «предварительного» договора обязательство по выдаче (передаче, акцепту) бумаги.
Названная обязанность является встречной по отношению к обязанности другой стороны по передаче товаров, выполнению работ, оказанию услуг. Рассматриваемый договор, устанавливая обязанность стороны выдать (передать, акцептовать) вексель, не устанавливает еще и обязанности оплатить предоставляемые блага. Потому, выдавая (передавая, акцептуя) вексель, векселедатель надлежащим образом исполняет встречное обязательство по отношению к обязанности другой стороны по предоставлению векселедателю (индоссанту, акцептанту) соответствующего эквивалента.
К аналогичному выводу приходит В. В. Грачев применительно к акцепту векселя, отмечая, что если в договоре поставки покупатель обязуется акцептовать трассированный на него поставщиком вексель в пределах оговоренной суммы по получении товара, «акцепт здесь должен рассматриваться как надлежащее исполнение обязательства покупателем»13. Соответственно, на наш взгляд, сторона, получившая вексель в обмен на поставленные товары, проведенные работы, оказанные услуги, имеет лишь право требования уплаты вексельной суммы, но не оплаты по договору. «Оплата товаров, работ, услуг по договору» (в смысле исполнения обязательства векселедателя по передаче встречного предоставления в обмен на полученные блага) уже осуществлена в результате выдачи (передачи, акцепта) предусмотренного договором векселя.
Применительно к ситуации, получившей оценку в постановлении Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 09.09.05 по делу № А42-6024/04-19, следует, таким образом, отметить, что осуществленное покупателем внесение предусмотренных договором векселей в депозит нотариуса являлось надлежащим исполнением обязательства, а следовательно, требования покупателя о снятии обременений в виде залога с проданного имущества в связи с надлежащим исполнением обязательств по договору могли быть признаны обоснованными.
Имеющей место в рассматриваемой ситуации особенностью являлось то, что поскольку в качестве оплаты по договору были переданы собственные векселя продавца, одновременно с прекращением общегражданского обязательства, возникшего из договора купли-продажи, содержащего альтернативное условие об оплате товара, прекратилось также и вексельное обязательство в результате совпадения кредитора и должника в одном лице (статья 413 Гражданского кодекса РФ).
При этом, по мнению автора, предусмотренная статьей 11 Положения о переводном и простом векселе (утверждено Постановлением Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров СССР от 07.08.37 № 104/1341 «О введении в действие Положения о переводном и простом векселе»14) возможность дальнейшей передачи векселедателем векселя по индоссаменту не является основанием для признания вексельного обязательства существующим и после передачи ему векселя, поскольку в таком случае праву векселедателя простого векселя, являющегося одновременно векселедержателем, не корреспондирует какой бы то ни было обязанности третьих лиц.
С учетом данного обстоятельства (в ходе рассмотрения спора судом апелляционной инстанции было справедливо отмечено, что векселедатель сам не имеет прав из простого векселя, следовательно, не может рассматриваться в качестве приобретателя прав по векселю) представляется, что заключенный между сторонами договор следует квалифицировать не в качестве договора мены, а как договор, прямо не предусмотренный законом и иными нормативно-правовыми актами, но не противоречащий действующему законодательству. Соответственно, применение к такому договору (в части условий о возможности осуществить оплату приобретаемого недвижимого имущества посредством передачи продавцу его собственных простых векселей) норм гражданского законодательства, посвященных регламентации договоров, направленных на реализацию имущества, представляется допустимым, но лишь в порядке аналогии закона.
Также необходимо отметить, что при условии наступления срока оплаты векселей, приобретатель недвижимого имущества, являясь одновременно вексельным кредитором продавца, с учетом альтернативно сформулированного условия об оплате товара в целях прекращения обязательства был не лишен возможности заявить о зачете встречных однородных требований по уплате покупной цены за товар и уплате продавцом вексельной суммы (статья 410 Гражданского кодекса РФ).
П. В. САДОВСКИЙ,
старший юрист Magisters Legas, Москва
Обеспечительные меры по спорам, связанным с обращением ценных бумаг, и, в частности, векселей – тема, интересная для особого изучения. Известно, что суды очень осторожно, можно сказать – неохотно применяют такого рода обеспечительные меры. В чем причина такого отношения? Применение обеспечительных мер в отношении векселей зачастую не только сложно в реализации, но и может необоснованно причинить значительный ущерб лицу, в отношении которого применяются обеспечительные меры, а также третьим лицам. Так, из-за действия обеспечительных мер в виде запрета производить платежи по векселю векселедержатель может упустить срок предъявления векселя к платежу и, соответственно, срок совершения протеста векселя в неплатеже. А в случае ареста векселя и последующего его изъятия вексель может по истечении определенного периода времени потерять признаки платежности, и векселедержатель не сможет реализовать его до этого момента.
С другой стороны, непринятие обеспечительных мер в отношении вексе лей (если они являются единственным ликвидным имуществом должника) зачастую приводит к невозможности исполнения решения суда ввиду их повышенной обращаемости и конвертируемости. Сделки с векселями, как правило, оформляются достаточно быстро – путем совершения на векселе передаточной надписи или простой передачи (в случае бланкового индоссамента), в связи с чем должник не испытывает особых трудностей в реализации векселя во избежание обращения на него взыскания. Поэтому применение такой обеспечительной меры, как наложение ареста на векселя, особенно оправдано на стадии судебного разбирательства.
Таким образом, соблюдение баланса интересов истца и ответчика в вопросе о применении обеспечительных мер в отношении векселей – задача довольно непростая.
Обеспечительные меры, связанные с обращением векселей, можно разделить на две основные группы. Одни связаны с арестом векселей как ценных бумаг, другие – с запретом совершать определенные действия в отношении векселей: производить платежи по векселю, предъявлять вексель к платежу, совершать определенные сделки и т. п. Рассмотрим подробнее, с какими проблемами можно столкнуться при применении тех или иных обеспечительным мер в отношении векселей.
Арест векселя
Это наиболее распространенная обеспечительная мера, применяемая по отношению к векселям и к ценным бумагам вообще. Особенности процедуры ареста зависят от того, в какой «ипостаси» выступает вексель: как ордерная, именная или предъявительская ценная бумага. Наименьшие сложности связаны с ордерными векселями: при аресте приставу надо только установить права должника как законного векселедержателя, проверив наличие на векселе непрерывного ряда индоссаментов, последний из которых должен быть совершен на имя должника.
Сложнее с именным векселем, в который включена так называемая оговорка «не приказу». Такой вексель не может быть передан по индоссаменту, и поэтому его принадлежность должнику должна определяться путем изучения совершенных при передаче векселя сделок уступки права требования по данному векселю. Необходимость поиска и изучения данных договоров может значительно усложнить задачу приставаисполнителя.
Не меньшие сложности могут возникнуть в случае, если у должника находится предъявительский вексель, то есть вексель с бланковым индоссаментом. Данный вексель сам по себе также не позволяет достоверно установить, кто является векселедержетелем. Пристав-исполнитель может посчитать, что вексель принадлежит ответчику, поскольку находится у него, а потом «всплывет» некий договор, на основании которого вексель якобы был продан другому лицу, которое заявит иск об исключении векселя из-под ареста.
Запрет производить определенные действия в отношении векселей
В отношении обеспечительных мер, связанных с запретом производить определенные действия в отношении векселей, существуют разъяснения Президиума ВАС РФ, изложенные в пунктах 12 и 13 Информационного письма от 24.07.03 № 72 «Обзор практики принятия арбитражными судами мер по обеспечению исков по спорам, связанным с обращением ценных бумаг».
Применительно к ситуации, изложенной в постановлении ФАС СЗО от 31.03.06 № А56-5059/2005, представляет интерес пункт 13 Информационного письма, в котором указано, что в качестве меры обеспечения иска о взыскании по векселю не может быть применен запрет выплаты средств по нему, если из обстоятельств дела следует, что подлинник векселя находится у лица, ходатайствующего о применении этой обеспечительной меры. Таким образом, невозможность применения данной обеспечительной меры при прочих равных условиях ограничена случаями, когда подлинник векселя находится у истца, заявляющего о применении мер. Очевидно, что данный случай не относится к рассматриваемой ситуации. Тем не менее, при наличии достаточно веских оснований для применения обеспечительных мер, в них было отказано. Попробуем разобраться, почему.
В качестве мотивировки отказа в применении обеспечительных мер в постановлении ФАС СЗО от 31.03.06 № А56-5059/2005 указано на то, что истцом (ООО «Грейвен») не представлены доказательства затруднения или невозможности исполнения судебного акта, а также причинения значительного ущерба заявителю в случае непринятия обеспечительных мер. Кроме того, суд кассационной инстанции указал на то, что запрет векселедателю (ЗАО «Рыбхозбанк») производить платежи по векселям является запретом векселедателю осуществлять исполнение вступившего в законную силу решения арбитражного суда о взыскании задолженности по векселю.
Вывод арбитражного суда о том, что заявитель не представил доказательств затруднения или невозможности исполнения судебного акта в случае непринятия обеспечительных мер, представляется спорным.
Во-первых, возможность предъявления векселя к платежу может служить аргументом, свидетельствующим о невозможности исполнения решения об истребовании векселей из чужого незаконного владения. Ведь в случае предъявления к платежу вексель будет передан векселедателю, и векселедержатель (ЗАО «Петербургрегионгаз») перестанет быть надлежащим ответчиком по иску об истребовании векселей.
Во-вторых, в случае осуществления платежа по векселю в полном объеме векселедателем вексель потеряет признаки платежности и по сути перестает быть векселем: вексельное обязательство в этом случае прекращается надлежащим исполнением (статья 408 ГК РФ). Соответственно, предмет исковых требований будет отсутствовать.
Небесспорна также ссылка суда кассационной инстанции на то, что применение обеспечительной меры в виде запрета производить платеж по векселю исключает исполнение вступившего в силу решения арбитражного суда о взыскании вексельной задолженности с векселедателя.
Основанием возникновения обязанности векселедателя осуществить платеж по векселю является сделка по выдаче векселя (пп. 1 статьи 8 ГК РФ), а основанием возникновения обязанности выплатить задолженность по решению суда – само это решение (пп. 3 статьи 8 ГК РФ). Указанные обязанности имеют разные основания возникновения и порядок исполнения, и исполнение одной обязанности не исключает исполнение другой. Однако векселедатель (банк) может отказать в осуществлении платежа по векселю в том случае, если он уже выплатил вексельную задолженность на основании исполнительного листа.
С другой стороны, суд не мог проигнорировать вступившее в законную силу решение арбитражного суда о взыскании вексельного долга. Дело в том, что в данном решении установлены важные обстоятельства, имеющие значение для дела по иску об истребовании векселей из незаконного владения. К таковым, в частности, может относиться признание ЗАО «Петербургрегионгаз» законным векселедержателем в соответствии со статьей 16 Положения о переводном и простом векселе. Как обстоятельство, установленное вступившим в силу судебным актом и не нуждающееся в доказывании, оно в полной мере может служить основанием для отказа в иске ООО «Грейвен» об истребовании векселей.
Следует, однако, признать, что ситуация, изложенная в данном постановлении ФАС СЗО, является достаточно нестандартной. При взыскании задолженности по векселю подлинник векселя обычно оставляется в материалах дела, чтобы избежать возможности предъявления его к платежу недобросовестным истцом или другим лицом, которому такой истец может уступить права по векселю. Такая практика в полной мере соответствует действующему вексельному и процессуальному законодательству, а также разъяснениям, изложенным в пункте 6 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ № 33/14 от 04.12.2000 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей». В рассматриваемом случае вексельный долг был взыскан по вступившему в силу решению арбитражного суда, однако векселя остались у векселедержателя, а затем изъяты у него правоохранительными органами.
В целом, конечно, осторожность судов в применении обеспечительных мер в отношении векселей во многих случаях оправдана. Не секрет, что обеспечение иска нередко становится эффективным средством в руках недобросовестных участников правоотношений. В таком случае необоснованное применение обеспечительных мер способно причинить значительные убытки ответчику и другим лицам. Так, если вексель арестован в течение срока предъявления его к платежу, векселедержатель лишен возможности получить деньги по векселю и, соответственно, лишен возможности пользоваться ими. Следовательно, в результате применения обеспечительных мер у векселедержателя образуются убытки.
Необходимость возмещения убытков может возникнуть не только в случае применения обеспечительных мер арбитражным судом, но и в случае применения судом запретительных мер в рамках так называемого вызывного производства. Право взыскания убытков, причиненных принятыми судом запретительными мерами, прямо предусмотрено в пункте 2 статьи 298 ГПК РФ применительно к производству о восстановлении прав по ценным бумагам (вызывному производству). Ответчиком по такому иску будет выступать лицо, заявившее о применении запретительных или обеспечительных мер. Тем не менее, несмотря на то, что право взыскания таких убытков существует, их довольно нелегко взыскать на практике.
Так, в одном случае истец обратился в Арбитражный суд г. Москвы с иском о взыскании убытков, причиненных принятыми запретительными мерами. Истец мотивировал свое требование тем, что по договору купли-продажи от 06.11.03 приобрел 10 простых векселей Сбербанка, платежи по которым получить не смог в связи с тем, что определением Гагаринского районного суда г. Москвы от 13.11.03 Сбербанку РФ запрещено производить платежи по данным векселям на основании заявления ответчика. Поскольку определением того же суда от 12.02.04 заявление ответчика оставлено без рассмотрения, а запрет Сбербанку РФ производить платежи по указанным векселям был сохранен на два месяца, истец просил взыскать с ответчика убытки, возникшие за период действия запретительных мер суда с 13.11.03 по 13.04.04. При этом убытки были рассчитаны истцом как сумма неполученных доходов по векселю исходя из ставки рефинансирования, действовавшей в этот период.
Суд первой инстанции удовлетворил требования истца в полном объеме, посчитав, что истец документально подтвердил наличие у него убытков изза нарушения права, вызванного действиями ответчика, причинную связь между нарушением и неполученными доходами, а также размер убытков. Постановлением суда апелляционной инстанции решение было оставлено без изменения. Кассационная инстанция отменила решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции.
Суд кассационной инстанции указал, что «суды обеих инстанций не учли того, что убытки подлежат возмещению при наличии вины лица, к которому предъявлен иск, в возникновении этих убытков. Ни в решении, ни в постановлении не содержится указания на то, какими доказательствами подтверждается вина ответчика (противоправность действий либо его недобросовестность при обращении в суд с заявлением о принятии запретительных мер) в возникновении у истца убытков. Не проверен и не опровергнут судом довод ответчика о том, что истец и при отсутствии запретительных мер не мог бы получить платеж по векселям, то есть об отсутствии причинно-следственной связи между действиями ответчика по принятию запретительных мер и возникновению у истца убытков. Не проверена судом правильность расчета истцом размера предъявленных к возмещению убытков в виде упущенной выгоды»15.
В судебной практике также неоднозначно решен вопрос о том, являются ли обеспечительные меры в виде запрета производить платежи по векселю основанием для освобождения векселедателя от ответственности за отказ от выплаты по векселю в связи с действием этих мер.
Так, по одному делу истец обратился в арбитражный суд с иском о взыскании процентов и пени по векселю солидарно с векселедателя и индоссанта. В иске истец ссылался на то, что является держателем векселя сроком платежа по предъявлении, но не ранее 07.04.97 и не позже 11.04.97. Данный вексель был предъявлен истцом к оплате 07.04.97, однако оплачен векселедателем только 21.08.97. В связи с этим истец обратился в суд с требованием взыскать проценты и пени за период с 07.04.97 по 21.08.97. Решением суда первой инстанции исковые требования были удовлетворены; постановлением апелляционной инстанции данное решение было оставлено без изменения. Постановлением суда кассационной инстанции указанные решение и постановление были отменены, а в иске отказано.
В постановлении кассационной инстанции указано на то обстоятельство, что 07.04.97 на основании определения Хорошевского межмуниципального суда г. Москвы от 31.03.97 векселедержателю было запрещено в порядке статей 274-276 ГПК РСФСР производить платеж по спорному векселю. Данный запрет по оплате векселя был снят 14.05.97 в связи с вступлением в законную силу определения Хорошевского межмуниципального суда г. Москвы от 28.04.97 об отмене запрета. Однако уже в этот же день – 14.05.97 – в связи с подачей вторым ответчиком искового заявления о признании индоссамента недействительным Арбитражный суд г. Москвы в обеспечение иска вынес определение о запрете производить платежи по векселю, исполнительный лист по которому был предъявлен для исполнения векселедержателю уже 14.05.97.
Кассационная инстанция указала, что «учитывая, что запрет на совершение операций по спорному векселю действовал до 19.08.97, ибо в этот день определением Арбитражного суда г. Москвы он был снят, а исполнительный лист об отмене запрета на операции с векселем истцом был предъявлен в банк лишь 21.08.97, и в этот же день он был погашен векселе держателем, то начисление процентов и пени для взыскания их с ответчиков за период с 07.04.97 по 21.08.97 является, по мнению суда кассационной инстанции, неправомерным. В данном случае неоплата векселя векселедержателем была вызвана подчинением последнего вышеуказанным требованиям арбитражного суда и суда общей юрисдикции, решения которых в этот период времени суд кассационной инстанции считает в соответствии с пунктом 3 статьи 401 ГК РФ непреодолимой силой, то есть чрезвычайным и непредотвратимым при данных условиях обстоятельством. А поскольку налицо непреодолимая сила, то решение суда о взыскании с ответчиков пени и процентов в этот период времени является незаконным, в связи с чем принятые по делу акты подлежат отмене»16.
В другом случае суд кассационной инстанции не увидел в обеспечительных мерах основание для освобождения векселедателя от ответственности за отказ от выплаты по векселю в связи с действием этих мер. В постановлении суда кассационной инстанции, в частности, указано: «Отказывая в удовлетворении исковых требований, апелляционный суд указал на отсутствие противоправного поведения и вины ответчика в несвоевременной выплате вексельной суммы, в связи с наложенным определением Арбитражного суда г. Москвы прямым судебным запретом на оплату вексельной суммы, в том числе и по спорным векселям, являющимся обязательным в силу статьи 16 АПК РФ.
Однако данный вывод апелляционного суда является неправомерным, поскольку платеж по векселю в добровольном и судебном порядке является элементом вексельного обращения, а принятие судом мер по обеспечению исполнения решения суда в виде наложения запрета производить оплату по векселям не прекращает вексельные обязательства, в данном случае при рассмотрении исковых требований применению подлежали нормы вексельного законодательства, как нормы специального законодательства, а не Арбитражного процессуального кодекса РФ»17.
Как видно, арбитражная практика (даже в пределах одного судебного округа) не отличается единством по вопросу о правовых последствиях применения обеспечительных мер в виде запрета производить платежи по векселям. В связи с этим векселедержатель или иное заинтересованное лицо не всегда может рассчитывать на возмещение причиненных ему такими мерами убытков. Поэтому при применении таких обеспечительных требуется взвешенный подход, позволяющий, с одной стороны, избежать необоснованного их применения и причинения убытков заинтересованным лицам, а с другой – в полной мере учесть законные права истца, заявляющего об обеспечительных мерах.
А. Ю. БУШЕВ,
доцент кафедры коммерческого права СПбГУ, кандидат юридических наук
Вопросы, возникающие в судебной практике по спорам о векселях, являются, как представляется, результатом все еще различного понимания и науки, и практики основных принципиальных положений вексельного права (правовая природа векселя, абстрактность вексельного обязательства и др.). Воздержусь от поддержки правовой позиции той или иной стороны в комментируемых спорах после изучения лишь текстов постановлений кассационной инстанции (№ А42-6024/04-19, № А66-1794/2005, № А5650592/2005). Для более точного рассмотрения выводов, к которым пришел суд, необходим отдельный анализ и оценка имеющихся в деле доказательств. Как говорят коллеги юристы, «Необходимо ознакомиться с документами»! Между тем, надеюсь, что высказанные далее соображения по некоторым общим проблемам вексельного права будут способствовать лучшему восприятию читателем доводов, приведенных как тяжущимися сторонами, так и соответствующими судебными инстанциями.
1. Итак, несмотря на глубокие традиции оборота векселей в России, и для доктрины, и для практикующих юристов оставлено еще множество дискуссионных вопросов. Неоднозначность толкования известного Положения о векселях может быть объяснена множеством причин. Полагаю, основная из них, как это часто случается в юриспруденции, определение приоритетности общих и специальных норм.
Дело в следующем. Итогом последнего этапа кодификации в России стало упоминание о векселе лишь в нескольких статьях Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ). Не отличается подробностью изложения и действующий Закон о векселях. Как следствие, современное законодательство необходимо соотнести с нормами Положения о векселях, принимавшегося в иных экономических и политических условиях, определить приоритетность традиционных и новых норм.
Вопреки имеющимся разночтениям (в основном доктринальным), большинство экспертов склоняются к приоритетности вексельного права как более специального над нормами права гражданского. Одновременно последнее применяется к регулированию вексельных отношений субсидиарно, то есть при отсутствии специальных норм (определение Конституционного Суда РФ от 04.12.97 № 139-О «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Совета Федерации о проверке конституционности Федерального закона «О переводном и простом векселе»; пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 04.12.2000 № 33/14 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей», далее – «Постановление о практике с векселями»). Процесс влияния – двусторонний. Современные общегражданские (частно-правовые) принципы сказываются на толковании специальных норм. Специальные нормы уточняют общие.
Другая (не последняя, но менее веская) причина известной сложности восприятия и применения вексельного права достаточно тривиальна. О ней я лишь упомяну. Изучению института векселя, составленного из относительно большого количества правил, в юридических учебных заведениях времени обычно уделяется совсем немного.
2. Во все времена вексель являлся ценной бумагой. Многие институты именно вексельного права брались за основу при регулировании оборота других документов, предъявление которых, как и векселя, было необходимо для осуществления или передачи удостоверяемого ими права. К ценным бумагам причислялись не только векселя или иные виды документов, привычные современному юристу (коносаменты, чеки, акции и др.), но и такие документы, как выигравшие лотерейные билеты, железнодорожные билеты, ломбардные квитанции и т. п. При наличии общих черт среди особых документов (ценных бумаг), использовавшихся преимущественно в торговом обороте, имелись и существенные различия. Поэтому регулирование выпуска и оборота большинства ценных бумаг на протяжении длительного времени осуществлялось в рамках самостоятельных институтов. Родового понятия ценной бумаги не существовало.
В современном же праве была предпринята попытка кодификации разнообразных норм об особых документах. Следуя традициям пандектной системы кодификации, Основы гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, а затем и Гражданский кодекс РФ (статья 142) закрепили родовое понятие ценной бумаги, включив в него в качестве вида вексель18. Справедливости ради, следует отметить, что при формулировании родовых признаков и свойств ценной бумагой за основу были приняты многие вексельные нормы.
Как и в любом обобщении, в процессе конструирования родовых правил ценных бумаг не удалось избежать некоторых допущений, которые были немедленно выявлены судебной практикой. Например, в отношении ценных бумаг для целей регулирования законодатель применил юридическую фикцию: они были отнесены к вещам (статья 128 ГК), несмотря на то, что по своей юридической природе всем признакам вещи ценные бумаги не отвечают, а более тяготеют к правам требования. В результате переход прав требования, удостоверенных, например, именной (ректа) бумагой, подчинен нормам о переходе прав на вещи, и, кроме того, правилам о цессии. В главе 1 Положения о векселях говорится о форме векселя, последствиях ее несоблюдения, а в пункте 2 статьи 144 ГК РФ (норма родового института ценной бумаги), помимо формы, упоминаются еще и реквизиты ценной бумаги. Реакция практики – дискуссия о соотношении формы и реквизитов векселя.
Наибольшее же затруднение возникло с применением таких связанных между собой явлений, как абстрактность вексельного обязательства, законность приобретения векселя, добросовестность векселедержателя.
3. Практика торгового оборота привела к необходимости признания безусловности исполнения по векселю, удостоверенное векселем обязательство признавалось абстрактным. Придание вексельному обязательству свойства абстрактности было необходимо для укрепления доверия нового кредитора – потенциального приобретателя векселя – в действительности и исполнимости удостоверяемых этим документом прав. Обязанность векселедателя уплатить по векселю устанавливалась простой и ничем не обусловленной (подпункт 2 пункта 1, пункт 9, подпункт 2 пункта 75 и др. Положения о векселях). В учебниках по гражданскому праву вексель длительное время приводился в качестве едва ли не единственного примера абстрактной сделки. Кроме того, держание векселя надлежаще легитимированным лицом являлось, по общему правилу, достаточным основанием для установления управомоченности кредитора. При этом для признания законности приобретения векселя достаточно было лишь внешних признаков: (1) нахождение векселя у правообладателя, (2) непрерывность ряда индоссаментов, даже если последний индоссамент является бланковым (пункты 16, 77 Положения о векселях).
4. Аналогичный (хотя и не столь безусловный) подход перекочевал в современное гражданское право, получив статус родового признака ценной бумаги, одновременно распространив свое действие и на вексель. В соответствии с частью первой пункта 2 статьи 147 ГК РФ отказ от исполнения обязательства, удостоверенного ценной бумагой, со ссылкой на отсутствие основания обязательства либо на его недействительность не допускается19. Применительно к специальному виду ценной бумаги – векселю, ссылке на безусловность было отведено место в статье 815 ГК. Означает ли в системе норм гражданского права понимание безусловности исполнения то, что держатель ценной бумаги на предъявителя или держатель иной ценной бумаги, надлежаще легитимированный в ее тексте, то есть тот, кто обладает всеми признаками внешней легитимации, приобрел соответствующие права требования?
Казалось бы, на этот вопрос следует дать утвердительный ответ для всех подобных случаев – ведь обязательство абстрактно. Но это не так! Для признания прав требования по ценной бумаге перешедшими одного лишь держания недостаточно. Место института ценной бумаги, включая вексель, в системе гражданско-правовых норм (и прежде всего – вещно-правовых) говорит о том, что для указанного признания необходимо еще и законное основание перехода права. Таковым может быть договор, приобретение ценной бумаги в порядке наследования и т. п. Нет основания – нет и перехода права, несмотря на наличие держания (внешней легитимации).
Как отмечалось ранее, согласно Положению о векселях законность приобретения устанавливалась на основании внешних легитимирующих признаков (держание, непрерывность индоссаментов). В системе гражданскоправовых норм этих признаков может быть недостаточно. На это обстоятельство правильно обращено внимание в пункте 5 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с применением норм о договоре о залоге и иных обеспечительных сделках с ценными бумагами (Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 21.01.02 № 67): «Факт передачи владения на ценную бумагу (вексель с бланковым индоссаментом) сам по себе не свидетельствует о переходе права собственности на эту ценную бумагу. Характер прав приобретателя на передаваемые ценные бумаги определяется с учетом соглашения между ним и передающим имущество лицом».
Аналогичная позиция высказана и в другом споре, приведенном Президиумом ВАС РФ в пункте 6 того же Обзора. «Должник по основному договору обязательства выполнил, в связи с чем обязательства по договору о залоге прекратились (подпункт 1 пункта 1 статьи 352 ГК РФ). Однако залогодержатель возвратить векселя отказался, ссылаясь на то, что он является их собственником. ... При рассмотрении отношений между залогодателем и залогодержателем по поводу передачи прав по векселю следует, в первую очередь, принимать во внимание условия договора между ними. Сам факт передачи владения векселем с бланковым индоссаментом без учета указанного выше договора не говорит о передаче полных прав на вексель».
5. Но как же быть с абстрактностью, с безусловностью исполнения по векселю? Она сохраняется. Однако в системе гражданско-правовых норм значение абстрактности обязательства по векселю смещается от материально-правового к процессуальному. Под процессуальной абстрактностью понимается особое (в сравнение с общегражданским) распределение бремени доказывания между кредитором и должником. Наличие законности основания приобретения кредитором права по векселю презюмируется. Вексель является достаточным доказательством управомоченности кредитора. Бремя опровержения этой презумпции возлагается на должника (пункт 9 Постановления о практике с векселями). Ясно, что сбор опровергающих презумпцию доказательств потребует от должника дополнительных затрат. По общегражданским правилам цессии доказывание обоснованности притязаний по имущественному праву требования возлагается на кредитора. Общегражданский порядок доказывания управомоченности более затратен для кредитора, чем для должника.
6. Другой пример необходимости совместного применения норм гражданского и вексельного права. Даже законность основания приобретения векселя и факт надлежащей легитимации его владельца (держание, определенная цепочка индоссаментов и т. д.) еще не означают, что право кредитора требовать исполнения наконец-то стало безусловным. Еще одним (и не последним) рубежом защиты интересов должника в отношениях с вексельным кредитором являются нормы о добросовестности и не злоупотреблении правом.
Недобросовестность векселедержателя и ранее, то есть в силу только норм Положения о векселях, могла служить основанием для отказа в защите прав вексельного кредитора. Однако установление добросовестности и, следовательно, возможность соответствующей защиты интересов должника связывались преимущественно с моментом приобретения прав из векселя.
Например, в соответствии с пунктами 10, 77 Положения о векселях, если вексель, не заполненный к моменту выдачи, был заполнен в противоречии с состоявшимися соглашениями, то несоблюдение этих соглашений не может быть противопоставлено векселедержателю, если только он не приобрел переводный вексель недобросовестно или же, приобретая его, не совершил грубой неосторожности. Согласно пунктам 17, 77 того же Положения лица, к которым предъявлен иск по векселю, не могут противопоставить векселедержателю возражения, основанные на их личных отношениях к векселедателю или к предшествующим векселедержателям, если только векселедержатель, приобретая вексель, не действовал сознательно в ущерб должнику.
В современных условиях возможность апеллирования к категориям добросовестности распространилась на все этапы динамики вексельного обязательства.
Действия по злоупотреблению правом, подтвержденные материалами дела, могут служить достаточным основанием для отказа судом в защите права (пункт 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 01.07.96 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»). Таким должно быть применение общегражданского принципа.
Например, возврат кредита обеспечен векселем. Должник в кредитном договоре возвратил сумму кредита, однако по каким-то причинам вексель остался у кредитора. В отличие от приведенного выше примера с залогом векселя, право собственности на вексель передано кредитору. Вексель приобретался добросовестно, это – абстрактное обязательство, имеется законное основание для его держания. Обязан ли должник произвести оплату по такому векселю в отношении указанного кредитора? В защите безусловного права кредитору должно быть отказано, поскольку в данном случае он своим правом злоупотребляет, действуя недобросовестно.
По одному из дел законный держатель векселя получил по нему сумму, которая превышала сумму обеспеченного залогом векселя (по залоговому индоссаменту) кредитного обязательства. Векселедержатель отказался возвратить указанную разницу, мотивируя тем, что вексель является самостоятельным (абстрактным) обязательством, не связанным с основанием его выдачи (кредитным договором). По мнению суда, «независимо от способа реализации заложенного имущества, отношения между залогодателем и залогодержателем по договору о залоге регулируются нормами гражданского законодательства о договоре, которым связаны эти стороны. В соответствии с пунктом 1 статьи 334 и пунктом 6 статьи 350 ГК РФ залогодержатель не вправе сохранять у себя суммы, полученные сверх сумм, причитающихся по неисполненному и обеспеченному залогом обязательству (пункт 3 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с применением норм о договоре о залоге и иных обеспечительных сделках с ценными бумагами – Информационное письмо ВАС РФ от 21 января 2002 г. № 67).
В ином случае вексель был передан в качестве предварительной оплаты за товар. Товар поставлен не был, однако поставщик предъявил покупателю вексель, ссылаясь на то, что в силу абстрактности вексельного обязательства должник не вправе указывать на неисполнение поставщиком договора, лежащего в основе выдачи векселя. Арбитражный суд в своем решении указал, что действие пункта 2 статьи 147 ГК РФ распространяется только на добросовестного держателя ценной бумаги. «В абстрактном обязательстве кредитор не обязан доказывать наличие основания требования. Но если должник доказал отсутствие основания вексельного обязательства и известность этого факта кредитору по связывающей их гражданско-правовой сделке, оснований для взыскания средств по векселю не имеется» (пункт 9 Обзора практики разрешения споров, связанных с использованием векселя в хозяйственном обороте» – Информационное письмо ВАС РФ от 25.07.97 № 18).
Кстати сказать, схожее восприятие безусловности (абстрактности) права в системе некоторых общегражданских принципов проявлено судами и в отношении иного вида абстрактного обязательства – банковской гарантии.
Бенефициар по банковской гарантии, получив денежные средства по основному обязательству, предъявил банковскую гарантию со ссылкой на норму пункт 2 статьи 376 ГК РФ. Согласно этой норме, устанавливающей абстрактность требования, гарант обязан удовлетворить повторное требование бенефициара о платеже. Суд, отказывая бенефициару в иске, расценил его действия как злоупотребление правом (Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 15.01.98 № 27 «Обзор практики разрешения споров, связанных с применением норм Гражданского кодекса РФ о банковской гарантии»).
Еще один пример. Бенефициару отказано со ссылкой на злоупотребление доверием гаранта – бенефициар уже получил за рубежом обеспечение из залога, обеспечивавшего то же основное обязательство (Информационное письмо Пленума ВАС РФ от 16.02.98 № 29 «Обзор судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц»).
7. А что, если вексельный кредитор, которому возвращены денежные средства по соответствующему кредитному договору, произвел отчуждение векселя, и вексель предъявлен к платежу новым владельцем? И в таком случае безусловность ставится под условие. В частности, должник может отказать в исполнении, если докажет недобросовестность нового вексельного кредитора, то есть тот факт, что новый приобретатель знал или мог знать об исполнении по векселю. В данном случае применяются и ранее действовавшие подходы, уточненные современной судебной практикой.
«Лицо, обязанное по векселю, освобождается от платежа, если докажет, что предъявивший требования кредитор знал или должен был знать в момент приобретения векселя о недействительности или об отсутствии обязательства, лежащего в основе выдачи (передачи) векселя, либо получил вексель в результате обмана или кражи, либо участвовал в обмане в отношении этого векселя или его краже, либо знал или должен был знать об этих обстоятельствах до или в момент приобретения векселя» (пункт 15 Постановления о практике с векселями).
8. Итак, вексель, как и любая иная ценная бумага – это особый вид доказательства принадлежности и содержания права требования. Необходимо при этом различать доказательства состава самого вексельного обязательства и доказательства по нахождению векселя у определенного лица (пункт 6 Постановления о практике по векселям). В первом случае необходимым доказательством является сам вексель. Во втором могут использоваться и иные доказательства. При отсутствии векселя у вексельного кредитора факт предъявления векселя к платежу или нахождения его в определенном месте может подтверждаться соответствующей перепиской, двусторонним актом, свидетельскими показаниями, иными средствами доказывания (постановления Президиума ВАС РФ от 29.05.01 № 9486/00; от 06.11.01 № 4839/00; от 20.02.02 № 9503/014; от 26.11.02 № 6644/02 и др.).
Индивидуализация векселя как предмета договора может осуществляться несколькими взаимосвязанными документами (пункт 4 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с применением норм о договоре о залоге и иных обеспечительных сделках с ценными бумагами – Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 21.01.02 № 67).
9. Любая ценная бумага – это документ (статья 142 ГК РФ). Поэтому признание векселя недействительным в силу нарушений формы или реквизитов влечет ничтожность такого документа (пункт 2 статьи 144 ГК РФ), лишает его особой доказательственной силы. Утрата векселем доказательственной силы не приводит, однако, к недействительности сделки, на основании которой выдавался вексель. «Невозможность признания документа векселем в силу дефекта его формы не препятствует предъявлению самостоятельного требования из такого документа на основании норм гражданского права об обыкновенном долговом документе – долговой расписке» (пункт 6 Обзора практики разрешения споров, связанных с использованием векселя в хозяйственном обороте, Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 25.07.97 № 18).
Между тем невозможность признания документа векселем в силу дефекта его формы (например, отсутствие на документе собственноручной подписи), влечет признание недействительными специфических вексельных обязательств (исчисление процента, свойства индоссамента и др.). Основание же выдачи векселя – заемное обязательство – остается действительным.
Так, Президиум ВАС РФ постановлением от 23.04.96 № 6385/95 направил дело на новое рассмотрение, отменив судебные акты нижестоящих судов в части основного долга по векселю. Президиум указал, что «отсутствие у документа вексельной силы (кредитор обосновывал свои требования копией векселя) не препятствует рассмотрению его в качестве долгового документа иной правовой природы долговой расписки; поэтому правоотношения сторон должны быть оценены судом с учетом положений законодательства о договоре займа; в силу того, что между сторонами вексельные отношения отсутствуют, проценты по векселю взысканию не подлежат».
10. Вексель не подменяет собой денежные средства, хотя в сравнении с многими другими доказательствами упрощает получение денег от должника (в частности, за счет того, что при использовании этого доказательства процессуальным порядком ограничиваются возражения должника, предоставляется возможность ускорения исполнительного производства за счет выдачи судебного приказа). Оплата векселем не означает оплату денежными средствами. Вексель, как и другие ценные бумаги, отнесен к вещам (статья 128 ГК РФ). А раз так, то при оплате векселем имеет место мена. Поэтому в таких случаях должны применяться нормы о договоре мены и субсидиарно о купле-продаже. Следует иметь в виду, что «... передача ответчику векселей в качестве оплаты за продукцию исключает возможность реального пользования денежными средствами...» (постановление Президиума ВАС РФ от 10.03.98 № 6211/97).
Необходимо в связи с этим согласиться с тем, что «цена векселя как вещи не может отождествляться с размером денежной суммы, подлежащей уплате на основании векселя. Его цена (рыночная стоимость) зависит не только от вексельной суммы, но и от того, кто является лицом, обязанным по векселю, сроков исполнения вексельного обязательства и других обстоятельств» (пункт 8 Обзора практики разрешения споров, связанных с договором мены – Информационное письмо ВАС РФ от 24.09.02 № 69).
Несколько иной подход в определении стоимости векселя, хотя и применительно к налоговым отношениям, высказан другим судебным органом – Верховным Судом РФ – в Обзоре судебной практики за III квартал 2000 г. (по гражданским делам). По мнению Президиума указанного суда, «номинальная стоимость векселей, направленная застройщиком на погашение стоимости строительства квартиры, относится к тем суммам, которые учитываются при исчислении совокупного дохода физического лица». В данном случае суд уравнял стоимость векселя и его номинальную стоимость.
В случае если вексель не включен в качестве альтернативного средства платежа за товар (деньги или вексель), обязанность должника уплатить денежную сумму может быть прекращена по соглашению сторон передачей кредитору вещей, иного имущества, в том числе и векселей. «В этом случае денежное обязательство по договору следует считать прекращенным на основании статьи 409 Кодекса (отступное), если сторона, выдавшая (передавшая) вексель, не несет по нему ответственности, либо на основании статьи 414 Кодекса (новация), если сторона принимает на себя ответственность по векселю» (пункт 35 Постановления о практике с векселями).
Отличие векселя как особого вида доказательства денежного требования от самого требования и, тем более, от соответствующих денежных средств проистекает и из следующего судебного спора, приведенного в Информационном письме Президиума ВАС РФ от 24.07.03 № 72 «Обзор практики принятия арбитражными судами мер по обеспечению исков по спорам, связанным с обращением ценных бумаг» (пункт 12).
Заявлен иск об истребовании простого векселя у лица, владеющего им на основе непрерывного ряда индоссаментов. Истец заявил ходатайство о принятии мер по обеспечению иска в виде запрета ответчику предъявлять данный вексель к платежу и совершать акт протеста векселя в неплатеже, поскольку реализация ответчиком указанных прав приведет к утрате векселя как предмета спора и приведет к невозможности исполнения судебного решения об изъятии векселя и возврате его истцу. По мнению апелляционной инстанции, с которым следует согласиться, указанная «обеспечительная мера не направлена на обеспечение возможности исполнения судебного акта, так как права истца могут быть защищены посредством взыскания необоснованно полученных сумм. Меры по обеспечению иска не могут препятствовать стороне в реализации тех процедур (предъявление к акцепту, к платежу, совершение протеста в неакцепте и/или неплатеже), несовершение которых приведет к полной или частичной утрате прав по векселю».
11. Судебная практика подтверждает возможность прекращения общегражданских обязательств зачетом встречных требований, вытекающих из векселей (пункт 26 Постановления о практике с векселями). Между тем при определении условий вексельного обязательства необходимо учитывать, что окончательное определение его элементов может произойти не ранее момента надлежащего предъявления векселя к платежу. Именно в этот момент в обязательстве для должника определяется кредитор. Поэтому следует признать не соответствующим положениям Гражданского кодекса РФ об однородности требований по зачету одностороннее заявление о зачете вексельной суммы против встречной денежной обязанности до наступления времени предъявления векселя к платежу и фактического предъявления векселя.
Думаю, что основной итог результатов взаимного влияния прежнего и нового права таков. Привычная по учебникам и традиционному восприятию строгость векселя в условиях современного законодательства постепенно смягчается судебной практикой.
