О праве на деловую репутацию органов публичной власти и публично-правовых образований

В соответствии с пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) деловая репутация отнесена к категории нематериальных благ, которые принадлежат гражданину от рождения или в силу закона, являются неотчуждаемыми и непередаваемыми.

Статья 152 ГК РФ предусматривает защиту чести, достоинства и деловой репутации от распространения порочащих и (или) не соответствующих действительности сведений. Согласно пункту 11 статьи 152 ГК РФ правила этой статьи о защите деловой репутации гражданина, за исключением положений о компенсации морального вреда, соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица.

Ни статья 150 ГК РФ, ни статья 152 ГК РФ не содержат упоминания о том, что деловую репутацию могут иметь и защищать органы государственной власти и местного самоуправления, публично-правовые образования. Обладают ли указанные публичные субъекты деловой репутацией и возможностью ее гражданско-правовой защиты?

В соответствии со статьей 125 ГК РФ от имени Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, муниципальных образований могут своими действиями приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права и обязанности, выступать в суде соответственно органы государственной власти, органы местного самоуправления в рамках их компетенции, установленной актами, определяющими статус этих органов.

В силу бюджетного законодательства на органы государственной власти и местного самоуправления распространяются положения о таком виде юридических лиц, как казенные учреждения (пункт 11 статьи 161 Бюджетного кодекса Российской Федерации).

Иными словами, анализ норм гражданского и бюджетного законодательства показывает, что органы государственной власти и местного самоуправления в соответствующих правоотношениях приравнены к конкретному виду юридических лиц (казенным учреждениям), а раз так, то на них в силу пункта 11 статьи 152 ГК РФ распространяются правила статьи 152 ГК РФ о защите деловой репутации гражданина, за исключением положений о компенсации морального вреда.

Многое зависит и от того, что понимать под деловой репутацией. В узком смысле деловая репутация — это мнение, некий образ на основании оценки предпринимательской, коммерческой деятельности хозяйствующих субъектов. Так, например, Е. А. Ковалёв и В. Д. Шевчук полагают, что понятие «деловая репутация» введено для защиты нематериальных прав юридических лиц и граждан, выступающих субъектами хозяйственных отношений ¹. По мнению В. Д. Костюка, «деловая репутация распространяется только на физические и юридические лица — субъекты коммерческой, предпринимательской деятельности, участники делового, торгового оборота»². ¹ Ковалёв Е. А., Шевчук В. Д. Защита чести, достоинства и деловой репутации в суде. Практические рекомендации. М.: Именем закона, 1995. С. 5. ² Костюк В. Д. Нематериальные блага. Защита чести, достоинства и деловой репутации. М.: Лекс-Книга, 2002. С. 26.

Считаем, что при таком понимании органы государственной власти и местного самоуправления не являются обладателями (носителями) деловой репутации, так как не относятся к субъектам предпринимательской деятельности, не являются хозяйствующими субъектами (в традиционном понимании этих субъектов), коммерсантами. Однако ситуация меняется, если деловую репутацию рассматривать в широком ключе.

В широком значении под деловой репутацией понимаются мнение, некий образ, складывающиеся относительно существования и деятельности того или иного субъекта права на основании оценки его деловых (профессиональных) качеств. Деловая репутация свидетельствует о том, как лицо позиционируется в гражданском обороте и финансово-экономических отношениях. Отрицание деловой репутации у органов публичной власти равноценно отрицанию их участия в гражданском обороте и финансово-экономических отношениях, но это нонсенс. Полагаем, что при таком широком понимании деловой репутации ее носителями вполне могут быть органы государственной власти и местного самоуправления. С этим солидарны многие юристы ³. Так, например, Н. Н. Парыгина, ссылаясь на статью 124 ГК РФ, статью 41 Федерального закона от 06.10.03 № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», доктринальные источники (научные работы В. В. Килинкарова, А. Г. Супрунова, А. М. Эрделевского), судебную практику, признает наличие у органов государственной власти и местного самоуправления деловой репутации и возможность ее защиты, «ибо они попадают под действие режима правового регулирования, предусмотренного для юрлиц» ⁴. ³ См., например: Борычева Т. А. Гражданско- правовая охрана нематериальных благ юридических лиц: Дис. … канд. юрид. наук. М.: РГАИС, 2017. С. 130; Воробьев А. В. Некоторые проблемы защиты деловой репутации // Московский юрист. 2011. № 3(4). С. 86–89; Каменева З. В. Деловая репутация как объект гражданского права // Адвокат. 2014. № 5. С. 21–22; Карпенков В. В. Гражданско-правовая защита деловой репутации юридических лиц в Республике Беларусь. Минск: Право и экономика, 2011. С. 83–87; Кулиуш О. А. Защита деловой репутации субъектов предпринимательской деятельности (правовые аспекты): Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М.: ИГиП РАН, 2011. С. 8, 16; Малеина М. Н. Право государства (публичного образования) на репутацию // Государство и право. 2013. № 5. С. 101–102; Михалевич Е. В. Деловая репутация: субъекты гражданских правоотношений, имеющие право на ее защиту // Юрист. 2012. № 4. С. 40–41; Мордохов Г. Ю. Способы защиты деловой репутации субъектов предпринимательской деятельности: Дис. … канд. юрид. наук. М.: МГУ им. М. В. Ломоносова, 2017. С. 11, 74–75, 88, 147; Нор Ж. В. Право на ділову репутацію ОВС як особисте немайнове право // Вісник Харківського національного університету внутрішніх справ. 2010. № 2. С. 256–264; Павлов Д. М., Хвостов П. Н. Роль деловой репутации в деятельности органов публичной власти // Образование и право. 2018. № 7. С. 175–178; Прусаков П. Вопросы гражданско-правовой защиты деловой репутации юридических лиц // Практический журнал «ПРАВОсоветник». 2016. № 3. С. 18–19; Черников О. Ю. Защита доброго имени: проблемы терминологии // Право: теория и практика. 2003. № 8. С. 36. ⁴ Парыгина Н. Н. Защита права на деловую репутацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей по гражданскому законодательству Российской Федерации: Дис. … канд. юрид. наук. Омск: ОмГУ им. Ф. М. Достоевского, 2017. С. 35

Между тем в судебной практике имеются случаи отказа в защите деловой репутации органов публичной власти по мотиву отсутствия у них деловой репутации (см., например, постановления Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.01.14 по делу № А53-16999/2013, Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.03.17 по делу № А21-588/2016, кассационное определение Белгородского областного суда от 20.10.11 по делу № 33-3803 ⁵. Иногда такое же мнение встречается в юридической литературе ⁶. Кроме того, в одном из докладов по выполнению обязанностей и обязательств Российской Федерацией, представленных содокладчиками Комитета по мониторингу на обсуждение Парламентской ассамблеи Совета Европы, российским властям еще в 2005 году предлагалось «ввести однозначный запрет для органов публичной власти на подачу исков в гражданском судопроизводстве в целях защиты их репутации» ⁷. ⁵ Здесь и далее законодательство и судебная практика приводятся по СПС «КонсультантПлюс». ⁶ См., например: Вакуленко Т. Честь, достоинство и деловая репутация как естественные блага лиц // http://old.internews.kz/rus/zip/new/page11.htm (дата обращения: 08.02.19); Ратинов А. Р. Масс-медиа в России. Законы, конфликты, правонарушения (по данным мониторинга Фонда защиты гласности), 1996–1997 / А. Р. Ратинов, Г. Х. Ефремова. М.: Права человека, 1998. С. 149; Федотов М. А. Право массовой информации в Российской Федерации. М.: Международные отношения, 2002. С. 458. ⁷ Приводится по: Потапенко С. В. Диффамационное право: гражданско-правовой аспект: Учеб. пособие. Абакан: Изд-во Хакасского гос. ун-та им. Н. Ф. Катанова, 2007. С. 19–20.

В качестве примеров отрицательного подхода к защите деловой репутации органов публичной власти можно привести два дела из практики арбитражных судов Северо-Кавказского и Северо-Западного округов.

В 2013 году комитет по управлению имуществом администрации Морозовского района Ростовской области (далее — комитет) обратился в Арбитражный суд Ростовской области с исковым заявлением к индивидуальному предпринимателю М. (далее — ответчик) о признании недействительными и порочащими деловую репутацию сведений, изложенных под заголовком «Очередная афера» в статье «Глава района Тришечкин сплавил коммерсантам землю Министерства обороны», размещенной на первой полосе газеты «Наше Знамя» от 12 апреля 2013 года № 14 (460), а именно: «…под строительство торгово-развлекательного центра фирме «Радеж» был продан крупный земельный участок», «…с благословения Тришечкина комитет по имуществу районной администрации продал коммерсантам земельный участок, принадлежащий Министерству обороны. Очередная афера выплыла на поверхность, и разразился скандал. Фирма „Радеж“ была вынуждена прекратить стройку до решения земельного вопроса». Кроме того, комитет просил обязать ответчика опровергнуть порочащие деловую репутацию истца недостоверные сведения путем опубликования резолютивной части решения суда в течение 15 дней со дня вступления решения суда в законную силу в газете «Наше Знамя» тиражом 15 тысяч экземпляров, обязав ответчика распространить все экземпляры тиража посредством вложения в почтовые ящики жителей Морозовского, Тацинского, Белокалитвинского, Милютинского, Обливского, Кашарского, Цимлянского и Советского районов, и путем размещения в сети Интернет на сайте газеты «Наше Знамя», а также взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в сумме 100 тысяч рублей.

Решением арбитражного суда первой инстанции комитету в удовлетворении иска отказано. Арбитражный суд посчитал, что в статье изложены оценочные суждения относительно факта предоставления земельного участка. С учетом практики Европейского Суда по правам человека суд пришел к выводу, что словесно-смысловые конструкции статьи содержат приемлемый уровень критики по вопросу, представляющему общественный интерес.

Постановлением Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.01.14 по делу № А53-16999/2013 решение арбитражного суда первой инстанции оставлено без изменения, а апелляционная жалоба комитета — без удовлетворения.

Среди прочего арбитражный апелляционный суд по указанному делу отметил следующее: «…в силу статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации защите подлежит деловая репутация юридического лица. В силу норм Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица, по общему правилу, создаются для участия в гражданском обороте от собственного имени (статья 48 Гражданского кодекса Российской Федерации) и именно в связи с самостоятельным участием в гражданском обороте могут получить деловую репутацию и защищать ее в суде.

Комитет по управлению имуществом администрации Морозовского района хотя и зарегистрирован как юридическое лицо, однако согласно Положению о нем, утвержденному решением Собрания депутатов Морозовского района от 25.03.08 № 227, является муниципальным учреждением, образованным для осуществления управленческих функций (пункт 1.2), входящим в структуру администрации Морозовского района. В соответствии с полномочиями комитета, закрепленными в Положении, он не осуществляет самостоятельной хозяйственной деятельности, а реализует полномочия местного самоуправления. Таким образом, комитет является отраслевым органом местного самоуправления (публичной власти), а не самостоятельным хозяйствующим субъектом.

Однако органы государственной власти, местного самоуправления как при осуществлении властных полномочий, так и в гражданском обороте действуют от имени соответствующего публично-правового образования (пункты 1 и 2 статьи 125 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Однако статья 152 Гражданского кодекса Российской Федерации не предоставляет возможности публично-правовому образованию искать в суде защиты деловой репутации, ограничивая круг соответствующих субъектов только гражданами и юридическими лицами.

Апелляционный суд отмечает, что само по себе придание органу публичной власти статуса юридического лица при отсутствии самостоятельной хозяйственной (предпринимательской) деятельности, в процессе которой и приобретается деловая репутация, не наделяет указанный орган правом на защиту деловой репутации, поскольку орган публичной власти не имеет и не может иметь прав и законных интересов, отличных от прав и законных интересов соответствующего публично-правового образования, от имени которого он действует.

На указанное обстоятельство косвенно указывает и Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в постановлении от 17.07.12 № 17528/11: «Для подтверждения наступления неблагоприятных последствий в виде нематериального вреда деловой репутации истца необходимо установить факт сформированной деловой репутации истца, а также факт утраты доверия к его репутации, следствием чего может быть сокращение числа клиентов и утрата конкурентоспособности» ⁸. ⁸ Далее — правовая позиция Президиума ВАС РФ

За отсутствием у комитета сформированной деловой репутации указанного обстоятельства достаточно для отказа в удовлетворении иска за отсутствием у органа публичной власти деловой репутации».

Суд кассационной инстанции решение арбитражного суда первой инстанции и постановление апелляционного суда оставил без изменения, а кассационную жалобу — без удовлетворения (постановление Федерального арбитражного суда (далее — ФАС) ⁹ Северо-Кавказского округа от 07.05.14 по делу № А53-16999/2013).⁹ 6 августа 2014 года федеральные арбитражные суды округов переименованы в арбитражные суды округов (далее — АС).

Отказ в защите деловой репутации органа публичной власти имел место и в практике Тринадцатого арбитражного апелляционного суда, однако справедливо был пресечен Арбитражным судом Северо-Западного округа.

В 2016 году администрация Гурьевского городского округа Калининградской области (далее — администрация городского округа) обратилась в Арбитражный суд Калининградской области с исковым заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее — АПК РФ), к учредителю газеты «Новые колеса Игоря Рудникова» о признании не соответствующими действительности, порочащими и наносящими ущерб деловой репутации администрации городского округа сведений, распространенных в статье под заголовком «Схема воровства при продаже земли. Прокурор поймал за руку гурьевских чиновников», опубликованной в газете «Новые колеса Игоря Рудникова» от 21–27 января 2016 года

№ 480, а именно: «Сделки с землей в Гурьевском районе, где главой администрации знаменитый Сергей Подольский, наиболее криминализированы (так утверждают в региональном УМВД). По закону чиновники не могут продать земельный участок, не определив его цену. Цену устанавливает оценщик.

Муниципальные власти используют простую, но надежную схему перемещения казенных денег в личный карман.

Посредником выступает оценочная компания, как правило, постоянно работающая с местной администрацией. Как следует из информации, земельный участок находится в поселке Луговое. Рыночная стоимость стандартная (12 соток) земельного участка вряд ли менее 400–500 тысяч рублей.

Покупателю указывается оценщик. Тот оценивает участок заведомо дешевле рыночной стоимости (например, в 10 тысяч рублей), но получает от покупателя 300 тысяч. Меньшую часть денег берет себе, а большую — передает чиновнику. И это — конвейер.

Гурьевская администрация никогда и никому не предоставляет информацию по сделкам. Прокуратура проверяет постановления главы администрации выборочно. Проверка вообще могла быть случайной. При желании прокурора может создать проблемы и покупателю, и посреднику, и продавцу. Но вряд ли...».

Также администрация городского округа просила обязать учредителя газеты «Новые колеса Игоря Рудникова» в течение 10 дней после вступления в законную силу решения суда по рассматриваемому делу опубликовать в газете «Новые колеса Игоря Рудникова» на первой странице тем же шрифтом и на официальном сайте газеты «Новые колеса Игоря Рудникова» опровержение с указанием на то, что опубликованная в газете «Новые колеса Игоря Рудникова» от 21–27 января 2016 года № 480 вышеуказанная информация не соответствует действительности.

Решением арбитражного суда первой инстанции исковые требования удовлетворены в полном объеме.

Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.03.17 по делу № А21-588/2016 указанное решение арбитражного суда первой инстанции было отменено, в удовлетворении исковых требований администрации городского округа отказано.

Сославшись на правовую позицию Президиума ВАС РФ, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд отметил: «…для подтверждения наступления неблагоприятных последствий в виде нематериального вреда деловой репутации истца необходимо установить факт сформированной деловой репутации истца, а также факт утраты доверия к его репутации, следствием чего может быть сокращение числа клиентов и утрата конкурентоспособности.

В данном случае администрация в материалы дела не представила доказательств уровня деловой репутации на момент спорных публикаций, а также факта утраты доверия к ее репутации после публикаций.

Таким образом, апелляционный суд приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения исковых требований, в связи с чем решение суда подлежит отмене».

(Обращаем внимание, что по указанному делу администрация городского округа не требовала денежной компенсации нематериального вреда деловой репутации, поэтому применение правовой позиции Президиума ВАС РФ в рассматриваемом случае было необоснованным ¹⁰. — Прим. авт.) ¹⁰ Более подробно о правовой позиции Президиума ВАС РФ и компенсации нематериального (репутационного) вреда юридическим лицам см.: Гаврилов Е. В. Наследие практики ВАС РФ и новейшая практика ВС РФ о компенсации нематериального (репутационного) вреда юридическим лицам // Арбитражные споры. 2017. № 4. С. 101–118.

Совершенно справедливо данное постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда было отменено Арбитражным судом Северо-Западного округа, в силе оставлено решение суда первой инстанции, так как требование к администрации городского округа доказывать утрату доверия к ее репутации «не основано ни на законе, ни на сложившейся судебной практике» (постановление АС Северо-Западного округа от 30.06.17 по делу № А21-588/2016).

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации (далее — ВС РФ) Н. В. Павловой от 17.10.17 № 307-ЭС17-14473 в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ отказано.

Подход, отрицающий наличие у органов публичной власти деловой репутации, встречается и в практике судов общей юрисдикции.

В 2011 году УВД по Белгородской области (далее — УВД) обратилось в Октябрьский районный суд города Белгорода с исковым заявлением, в котором просило обязать редакцию газеты «Белгородские известия» опровергнуть заведомо ложные сведения, содержащиеся в указанной статье, путем опубликования опровержения. В обоснование своих исковых требований УВД сослалось на то, что содержащиеся в статье утверждения: «…следователи и оперативные работники УБЭП УВД ухитряются уже почти два года все эти дела держать за рамками правосудия, другими словами, не передают их в суд», «…следственное управление УВД и УБЭП УВД совместно с обвиняемыми по другим делам решили поменять тактику (стратегия — преступник должен остаться на свободе)», «…прокуратура не согласилась с решением суда, не замечая огромного количества составов преступления, выявленных в процессе судебного заседания, но не расследованных должным образом в процессе досудебного разбирательства», «…суд не согласился принимать решение по нерасследованному делу, и произошло упомянутое изменение квалификации преступлений», «…только общественный контроль на основе активной позиции может заставить силовые структуры работать и защищать нас с вами от произвола проворовавшихся предпринимателей» — не соответствуют действительности, а также порочат и подрывают авторитет сотрудников органов внутренних дел Российской Федерации в глазах общественности.

Решением Октябрьского районного суда города Белгорода в удовлетворении исковых требований УВД было отказано.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что часть из тех сведений, которые содержатся в вышеуказанной статье, соответствуют действительности (например, «…следователи и оперативные работники УБЭП УВД ухитряются уже почти два года все эти дела держать за рамками правосудия, другими словами, не передают их в суд»), а остальные сведения — это оценочные суждения, пожелания, убеждения автора статьи о ходе производства по уголовному делу, и они не могут быть признаны утверждением о фактах или событиях и проверены на соответствие действительности. Субъективное мнение не может быть признано и злоупотреблением правом на распространение информации, поскольку выражено без использования оскорбительных слов и выражений.

Кассационным определением Белгородского областного суда указанное решение Октябрьского районного суда города Белгорода было оставлено без изменения: «Судебная коллегия учитывает также правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированную в определении от 04.12.03 № 508-О, согласно которой применимость того или иного конкретного способа защиты нарушенных гражданских прав к защите деловой репутации юридических лиц должна определяться исходя именно из природы юридического лица.

Судебная коллегия полагает, что даже если рассматривать УМВД России по Белгородской области не в качестве территориального органа федерального органа исполнительной власти, а в качестве юридического лица, то из его природы (функции осуществления публично-властных полномочий, бюджетное финансирование, невозможность осуществления предпринимательской деятельности, отсутствие связей с деловыми партнерами и, как следствие, невозможность причинения нематериального вреда) следует вывод о невозможности признания за ним права на защиту деловой репутации путем возложения обязанности по опровержению не соответствующих действительности сведений. Анализ самого существа исковых требований также свидетельствует о том, что их основанием послужило „умаление авторитета и деловой репутации сотрудников органов внутренних дел“, а не самого УМВД России по Белгородской области, у которого отсутствуют полномочия по защите прав своих сотрудников. <…> При таких обстоятельствах обжалуемое решение является законным и обоснованным, а оснований для его отмены или изменения в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не имеется» (кассационное определение Белгородского областного суда от 20.10.11 по делу № 33-3803).

Однако чаще всего судебная практика признает право на защиту деловой репутации органов государственной власти и местного самоуправления, встречаются случаи удовлетворения исковых требований о защите деловой репутации органа публичной власти (см., например: пункт 12 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.09.99 № 46 «Обзор практики разрешения арбитражными судами споров, связанных с защитой деловой репутации», пункт 10 Обзора практики рассмотрения споров о защите деловой репутации (одобрен президиумом ФАС Уральского округа 31 июля 2009 года), постановления ФАС Дальневосточного округа от 20.05.03 № Ф03-А73/03-1/978, ФАС Уральского округа от 18.10.05 по делу № А50-5310/2005, ФАС Западно-Сибирского округа от 10.08.06 по делу № А27-43873/2005-1, ФАС Северо-Западного округа от 21.09.07 по делу № А66-10892/2006, ФАС Поволжского округа от 10.04.12 по делу № А57-13372/2010, АС Восточно-Сибирского округа от 19.06.17 по делу № А19-18125/2015, Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.11.14 по делу № А07-801/2014, апелляционные определения Московского городского суда от 24.11.15 по делу № 33-38619/2015, Свердловского областного суда от 15.02.18 по делу № 33-2463/2018).

Анализ судебной практики показывает, что в основном защита деловой репутации органов публичной власти связана с огульными обвинениями этих органов в нарушении ими порядка управления публичной собственностью, противоправных действиях в сфере закупок товаров, работ, услуг для государственных и муниципальных нужд, неисполнении финансово-экономических обязательств.

В качестве примеров можно привести два дела из практики арбитражных судов Северо-Западного и Восточно-Сибирского округов, а также одно дело из практики Свердловского областного суда.

В 2006 году администрация Удомельского района Тверской области (далее — администрация района) обратилась в Арбитражный суд Тверской области с иском к редакции газеты «Ассорти» об обязании ответчика опровергнуть порочащие деловую репутацию администрации района и дискредитирующие ее недостоверные сведения путем публикации опровержения в еженедельной газете «Ассорти», а также взыскании 500 тысяч рублей в возмещение морального вреда, причиненного администрации района в результате распространения сведений, порочащих деловую репутацию.

Решением арбитражного суда первой инстанции, оставленным постановлением апелляционного суда и постановлением суда кассационной инстанции без изменения, исковые требования удовлетворены частично.

По данному делу арбитражные суды, руководствуясь статьями 151, 152, 1101 ГК РФ, исходили из того, что факт распространения ответчиком оспариваемой истцом информации, ее порочащий характер надлежаще доказаны; взыскиваемая частично сумма денежной компенсации, с учетом объема и тиража газеты, в которой были распространены порочащие деловую репутацию администрации района сведения, характера и содержания публикации, соразмерна причиненному истцу вреду ¹¹ (постановление ФАС Северо-Западного округа от 21.09.07 по делу № А66-10892/2006). ¹¹ Более подробно о критериях определения размера компенсации нематериального (репутационного) вреда юридическим лицам в практике Арбитражного суда Северо-Западного округа см.: Гаврилов Е. В. Определение размера компенсации нематериального вреда юридическим лицам (на примере практики Арбитражного суда Северо-Западного округа) // Гражданин и право. 2018. № 8. С. 78–85.

В 2015 году муниципальное учреждение «Администрация городского округа муниципального образования — город Тулун» (далее — администрация города) обратилось в Арбитражный суд Иркутской области к учредителю газеты «Компас TV», редакции газеты «Компас TV» и автору статьи с требованиями о признании не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию сведений, содержащихся в статье «Визитная карточка тулунской власти», опубликованной в газете «Компас TV» от 5 августа 2015 года № 30 (703), а именно: «Однако заказчиком ремонта крыши выступала администрация города. Эти работы, по мнению руководства „Перспективы“, выполнены некачественно. Но администрация города подписала акты приемки работ и теперь требует с учебно-методического центра оплаты этих услуг», «... напомним, акт приемки работ администрация города подписала, заключение дано положительное, качество работ признано удовлетворительным», «... администрация города со своей стороны, вкупе с подрядчиком, продолжает утверждать, что ремонт кровли здания по ул. Ленина, 130, выполнен в соответствии со всеми нормами и качественно», «Если же говорить о бюджетных тратах, то 643 312 руб. за некачественную крышу...», «Работы принимал ОКС, он подписал все акты»; об обязании разместить опровержение указанных сведений в течение 7 дней с момента вступления в законную силу решения по делу через публикацию в очередном выпуске газеты «Компас TV» на 2-й или 3-й странице, со ссылкой на решение суда, на основании которого данные сведения были признаны порочащими и не соответствующими действительности.

Определением арбитражного суда первой инстанции производство по делу прекращено в связи с неподведомственностью спора арбитражному суду. Постановлением апелляционного суда указанное определение отменено, дело передано на новое рассмотрение. При новом рассмотрении суд первой инстанции решением, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда, удовлетворил исковые требования частично.

Арбитражные суды сочли подтвержденным факт распространения содержащихся в статье сведений, их несоответствие действительности и порочащий характер.

Суд кассационной инстанции согласился с выводами судов предыдущих инстанций (постановление АС Восточно-Сибирского округа от 19.06.17 по делу № А19-18125/2015).

В 2017 году администрация городского округа Верхняя Пышма (далее — администрация городского округа) обратилась в Верхнепышминский городской суд Свердловской области с иском к индивидуальному предпринимателю К., редакции газеты «Час Пик» (издательский дом «Час Пик»), Г., М. о защите деловой репутации. В обоснование своих требований истец указал, что 24 сентября 2016 года с 12:00 до 14:30 в городском парке состоялся согласованный администрацией городского округа Верхняя Пышма митинг, на котором имело место публичное выступление М. (представитель общественного объединения «ОСА»). Выступление М. размещено на сайте издательского дома «Час Пик» и выложено на YouTube.

По мнению истца, указанные в выступлении сведения, как каждое в отдельности, так и в своей совокупности, являются не соответствующими действительности и заведомо ложными, порочащими и подрывающими деловую репутацию администрации городского округа как органа местного самоуправления и юридического лица. Сведения были озвучены в публичном выступлении М. на митинге, на котором, по данным полиции, присутствовало более 300 человек, а также в сети Интернет. Количество просмотревших видеоролик с публичным выступлением М. составило более 230 пользователей сети Интернет, а потому имеется факт распространения сведений, не соответствующих действительности, в том числе заведомо ложных, в публичном выступлении М., а также в дальнейшем распространении указанных сведений в сети Интернет среди неопределенного круга лиц в статье Г. на сайте govp.info. Вышеуказанные сведения, как отметил истец в исковом заявлении, фактически содержат в себе утверждения о действиях должностных лиц органов местного самоуправления в интересах узкого круга лиц, их преступлениях, а также могут содержать признаки экстремистской деятельности и подрывать основы государственной власти в Российской Федерации, так как фактически направлены на дискредитацию всех государственных институтов власти.

Решением Верхнепышминского городского суда Свердловской области исковые требования администрации городского округа удовлетворены частично.

Суд первой инстанции обязал М., К., Г. удалить из сети Интернет на сайте газеты «Час Пик», сайте govp.info, со ссылкой на сайт YouTube, видеоролик выступления М. (общественное движение «ОСА») на митинге, проходившем 24 сентября 2016 года в городском парке Верхняя Пышма, содержащий запись выступления указанного в решении суда содержания. Также суд обязал М., К., Г. опровергнуть тем же способом (обеспечивающим доведение опровержения до пользователей сети Интернет) сведения, содержащиеся в сети Интернет, на сайте газеты «Час Пик», сайте govp.info, со ссылкой на сайт YouTube, в видеоролике выступления М. (общественное движение «ОСА») на митинге, проходившем 24 сентября 2016 года в городском парке Верхняя Пышма, с записью выступления указанного в решении суда содержания, записав и разместив на том же информационном ресурсе в сети Интернет выступление М., содержащее опровержение ранее распространенных сведений, и статью Г., содержащую информацию о публикации такого опровержения, в течение 10 дней с момента вступления решения суда в законную силу. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Апелляционным определением Свердловского областного суда решение Верхнепышминского городского суда Свердловской области оставлено без изменения: «…судебная коллегия находит установленным, что, разрешая исковые требования, суд первой инстанции правильно установил обстоятельства, имеющие значение для дела, разрешил спор в соответствии с материальным и процессуальным законом, правил оценки доказательств не нарушил (статья 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а доводы жалобы по существу аналогичны процессуальной позиции истца в суде первой инстанции, направлены на переоценку исследованных судом доказательств, не содержат ссылок на обстоятельства, нуждающиеся в дополнительной проверке, а потому не могут служить основанием для отмены решения» (апелляционное определение Свердловского областного суда от 15.02.18 по делу № 33-2463/2018).

Однако даже в случаях признания существования права на защиту деловой репутации органов государственной власти и местного самоуправления далеко не всегда удается добиться такой защиты (ввиду сложного состава доказывания распространения не соответствующих действительности порочащих сведений (утверждений о факте) в отношении публичного субъекта) (см., например, пункт 6 Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденного Президиумом ВС РФ 16 марта 2016 года, постановления ФАС Западно-Сибирского округа от 01.03.04 по делу № Ф04/988-252/А27-2004, ФАС ВолгоВятского округа от 07.10.05 по делу № А11-1303/2005-К1-15/277 и от 31.03.14 по делу № А43-26790/2012, ФАС Северо-Западного округа от 01.03.06 по делу № А05-7698/05-17, от 09.03.07 по делу № А56-56844/2005 и от 08.02.10 по делу № А56-57304/2008, АС Северо-Западного округа от 03.03.15 по делу № А05-3784/2014, от 06.06.18 по делу № А21-7106/2017 и от 09.06.18 по делу № А21-7107/2017, ФАС Московского округа от 14.04.08 по делу № А40-25477/07-5-284, от 28.09.11 по делу № А41-44607/10, от 18.10.11 по делу № А41-44963/10 и от 18.06.13 по делу № А40-122637/12-27-1137, АС Московского округа от 11.03.15 по делу № А41-33594/14, ФАС Восточно-Сибирского округа от 07.05.08 по делу № А19-14604/07-10 и от 13.09.11 по делу № А10-4359/2010, АС Восточно-Сибирского округа от 26.02.16 по делу № А10-183/2015, ФАС Северо-Кавказского округа от 04.12.08 по делу № А63-14570/2007-С5-29 и от 03.11.11 по делу № А32-382/2011, АС Северо-Кавказского округа от 19.05.16 по делу № А61-1147/2015 и от 13.02.17 по делу № А32-37540/2015, ФАС Центрального округа от 29.11.11 по делу № А64-6315/2010, ФАС Уральского округа от 19.06.13 по делу № А07-12381/2012).

В качестве примеров можно привести три дела из практики арбитражных судов Северо-Западного и Северо-Кавказского округов.

В 2008 году администрация муниципального образования «Морозовское городское поселение Всеволожского муниципального района Ленинградской области» (далее — администрация) обратилась в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к группе граждан и ФГУП «Завод им. Морозова» (далее — завод) о признании сведений, распространенных ответчиками в письме, адресованном губернатору и прокурору Ленинградской области и опубликованном в газете завода «Рабочий» (№ 10, ноябрь 2007 года) в статье «Местная власть себя дискредитировала. И встает вопрос о соответствии занимаемой должности главы МО „Морозовское городское поселение“ Д. В. Захарова», не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию истца. В указанной статье, по мнению истца, содержались высказывания об отдельных неправомерных действиях администрации (мошенничество с целью банкротства энергетического предприятия, препятствия развитию индивидуального и малоэтажного строительства, потеря возможных финансовых поступлений в бюджет и др.). Истец просил суд обязать ответчиков в течение 10 дней со дня вступления в законную силу решения суда направить губернатору и прокурору Ленинградской области письмо, содержащее информацию о несоответствии действительности и порочащем характере распространенных ответчиками сведений. Истец также просил обязать завод (с учетом уточнения требования) в течение 10 дней со дня вступления в законную силу решения суда опубликовать в газете «Рабочий» опровержение. Кроме того, истец просил взыскать с ответчиков солидарно 5 млн рублей компенсации репутационного вреда.

По мнению администрации, содержащиеся в письме и опубликованные в газете сведения о недобросовестных и нарушающих требования законодательства действиях администрации порочат ее деловую репутацию как исполнительно-распорядительного органа муниципального образования.

Решением арбитражного суда первой инстанции в иске отказано. Постановлением арбитражного апелляционного суда решение суда первой инстанции отменено, принят новый судебный акт, которым иск удовлетворен в части признания не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию истца отдельных сведений. Помимо этого, апелляционный суд обязал ответчиков в течение 10 дней со дня вступления в законную силу решения суда направить губернатору и прокурору Ленинградской области письма с информацией об этом. Кроме того, арбитражный суд взыскал с ответчиков в пользу администрации в солидарном порядке 100 тысяч рублей репутационного вреда. В остальной части в иске отказал.

Постановлением суда кассационной инстанции вышеназванное постановление арбитражного апелляционного суда было отменено, в силе оставлено решение арбитражного суда первой инстанции.

Основанием для отмены послужило разъяснение, содержащееся в пункте 10 постановления Пленума ВС РФ от 24.02.05 № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», о том, что в случае, когда гражданин обращается в органы публичной власти с заявлением, в котором приводит те или иные сведения, но эти сведения в ходе их проверки не нашли подтверждения, данное обстоятельство само по себе не может служить основанием для привлечения этого лица к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной статьей 152 ГК РФ, поскольку в указанном случае имела место реализация гражданином конституционного права на обращение в органы, которые в силу закона обязаны проверять поступившую информацию, а не распространение порочащих честь и достоинство сведений, не соответствующих действительности. С учетом того, что фактов злоупотребления ответчиками правом суд апелляционной инстанции не установил и применение гражданско-правовой ответственности по статье 152 ГК РФ при отсутствии доказательств намеренного причинения ими вреда не обосновал, вывод о необходимости взыскания с них компенсации за причинение вреда является, по мнению арбитражного суда округа, ошибочным¹² (постановление ФАС Северо-Западного округа от 08.02.10 по делу № А56-57304/2008). ¹² Более подробно об условиях взыскания компенсации нематериального (репутационного) вреда юридическим лицам в практике Арбитражного суда Северо-Западного округа см.: Гаврилов Е. В. Условия для взыскания компенсации нематериального (репутационного) вреда юридическим лицам (на примере практики Арбитражного суда Северо- Западного округа) // Гражданин и право. 2018. № 9. С. 77–88.

В 2015 году администрация муниципального образования город-курорт Геленджик (далее — администрация) обратилась в Арбитражный суд Краснодарского края с исковым заявлением к закрытому акционерному обществу «Кубань сегодня» (далее — газета) и обществу с ограниченной ответственностью «Индустриальные строительные системы» (далее — общество) о признании недействительными и порочащими деловую репутацию администрации сведений, опубликованных 6 августа 2015 года в ежедневной краевой газете «Кубань сегодня» в статье «„Лазурит“ как камень преткновения», об обязании опровергнуть порочащие сведения путем опубликования опровержения в ежедневной краевой газете «Кубань сегодня» в пятидневный срок со дня вступления решения в законную силу.

Решением арбитражного суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, в удовлетворении иска отказано. Судебные акты мотивированы необоснованностью заявленных требований. Ключевые сведения о невозможности завершения строительных работ ввиду незаконности действий администрации по отказу в продлении разрешения на строительство соответствуют действительности. Спорные фразы отражают субъективные и оценочные суждения автора статьи, поэтому не могут опровергаться по решению суда как не соответствующие действительности (с учетом изложения и наличия слова-маркера «видимо»). Арбитражный апелляционный суд, соглашаясь с выводами арбитражного суда первой инстанции, дополнительно указал, что орган местной власти, осуществляя публичную функцию, должен предполагать возможность освещения любых аспектов своей деятельности в средствах массовой информации, в том числе возможность публикации точки зрения (субъективного мнения) граждан.

Постановлением суда кассационной инстанции решение суда первой инстанции и постановление апелляционного суда оставлены без изменения, а кассационная жалоба — без удовлетворения: «Проанализировав оспариваемые истцом сведения, суды пришли к выводу о том, что они являются выражением субъективного мнения их автора.

Правовых оснований для другого вывода и иной оценки у суда кассационной инстанции не имеется. Высказывание считается утверждением факта, если возможно установить его истинность. В случаях невозможности проверки на предмет истинности (действительности) следует исходить из того, что выражено мнение, которому не свойственны такие критерии, как истинность или ложность. <…> Суд кассационной инстанции, исходя из доводов кассационной жалобы и полномочий суда кассационной инстанции, соглашается с указанными выводами судов первой и апелляционной инстанций» (постановление АС Северо-Кавказского округа от 13.02.17 по делу № А32-37540/2015).

В 2017 году администрация Гурьевского городского округа Калининградской области (далее — администрация) обратилась в Арбитражный суд Калининградской области с иском к учредителю газеты «Новые колеса Игоря Рудникова» о признании не соответствующими действительности, порочащими и наносящими ущерб деловой репутации истца сведений, содержащихся в статье под заголовком «Чиновник Подольский — не вор и не взяточник. Гурьевский князек просто умеет жить», опубликованной в газете «Новые колеса Игоря Рудников» от 13–19 июля 2017 года № 556; об обязании ответчика в течение 10 дней после вступления в законную силу решения суда опубликовать в данной газете на первой странице тем же шрифтом опровержение следующего содержания: «опровержение! В выпуске газеты «Новые колеса Игоря Рудникова»

№ 556 от 13–19 июля 2017 года под заголовком статьи „Чиновник Подольский — не вор и не взяточник. Гурьевский князек просто умеет жить“ мной опубликованы и распространены не соответствующие действительности сведения, порочащие деловую репутацию администрации Гурьевского городского округа Калининградской области. Указанные в данной статье сведения являются недостоверными. Опровергаю размещенную и распространенную в выпуске газеты „Новые колеса Игоря Рудникова“ № 556 от 13–19 июля 2017 года информацию, опубликованную в статье под заголовком«Чиновник Подольский — не вор и не взяточник. Гурьевский князек просто умеет жить, и приношу свои извинения».

Решением суда первой инстанции исковые требования удовлетворены. Постановлением апелляционного суда данное решение отменено, в удовлетворении иска отказано.

Судом кассационной инстанции постановление апелляционного суда оставлено без изменения, а кассационная жалоба администрации — без удовлетворения: «Суд апелляционной инстанции всесторонне и полно исследовал и оценил представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 АПК РФ, проанализировал содержание оспариваемой администрацией статьи и пришел к выводу, что сведения, изложенные в данной статье, содержат описание событий, предшествовавших публикации в газете „Новые колеса Игоря Рудникова“ от 21–27 января 2016 года № 480 статьи под заголовком «Схема воровства при продаже земли». Прокурор поймал за руку гурьевских чиновников связанных с принятием судебных актов по делу № А21-588/2016 и публикацией опровержения, а также субъективное мнение автора и его оценочные суждения относительно деятельности Подольского С. С. и рассмотрения дела № А21-588/2016 в суде.

Оценочные суждения не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 ГК РФ.

Как правильно отметил апелляционный суд, в исковом заявлении администрация не обосновала, каким образом и какие именно высказывания, содержащиеся в оспариваемой статье, относятся к деятельности администрации и умаляют ее деловую репутацию.

Обращаем внимание, что согласно пункту 12 Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденного Президиумом ВС РФ 16 марта 2016 года (далее — Обзор о деловой репутации), ущерб деловой репутации организации может быть причинен распространением порочащих сведений как о самой организации, так и в отношении лиц, входящих в ее органы управления, а также работников этой организации. Анализ пункта 12 Обзора о деловой репутации ориентирует на то, что распространение порочащих сведений о руководителе организации, ее работниках умаляет не только их деловую репутацию, но и деловую репутацию самой организации. При этом определяющими являются характер распространенных сведений и их влияние на деловую репутацию юридического лица, «неизбежность ассоциации» репутации руководителя, работника с репутацией самой организации и непосредственное влияние на сложившуюся в обществе оценку поведения этой организации. Здесь самое главное — установить наличие или отсутствие этой ассоциации.

Ранее отдельными арбитражными судами уже делался схожий вывод: сведения порочащего характера, распространенные в отношении лиц, выполняющих функции органов юридического лица, признаются сведениями, порочащими само юридическое лицо (см., например, пункт 13 Обобщения практики рассмотрения споров, связанных с защитой деловой репутации, утвержденного президиумом Арбитражного суда Свердловской области 20 апреля 2007 года, пункт 2 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел о защите деловой репутации в сфере предпринимательской деятельности, одобренного на заседании президиума Семнадцатого арбитражного апелляционного суда 7 декабря 2007 года ¹³). ¹³ http://www.arbitr.ru/ (дата обращения: 15.01.19).

Более того, в 2015 году Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ по итогам рассмотрения конкретного дела отмечала, что «деловая репутация организации может быть нарушена путем распространения порочащих сведений как о самой организации, так и о лицах, входящих в органы управления организацией, а также о работниках этой организации» (определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 26.10.15 № 307-ЭС15-5345).

Схожее мнение высказывается и в юридической литературе ¹⁴, и в разъяснениях¹⁵ Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь. Напомним, что в соответствии с пунктом 1 статьи 2 Договора о создании Союзного государства, ратифицированного в Республике Беларусь Законом Республики Беларусь от 24.12.99 № 343-З «О ратификации Договора о создании Союзного государства», а в Российской Федерации — Федеральным законом от 02.01.2000 № 25-ФЗ «О ратификации Договора о создании Союзного государства», одной из целей создания Союзного государства является формирование единой правовой системы демократического государства. ¹⁴ См., например: Алексеенко А. П. Защита деловой репутации коммерческого корпоративного юридического лица // Судья. 2018. № 10. С. 29–30; Анисимов А. Л. Честь, достоинство, деловая репутация: гражданско- правовая защита. М.: Юристъ, 1994. С. 18; Карпенков В. В. Указ. соч. С. 78–81; Мордохов Г. Ю. Указ. соч. С. 84; Толстой В. С. Личные неимущественные правоотношения. М.: ЭЛИТ, 2006. С. 187 ¹⁵ Абзац второй пункта 3 постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 26.04.05 № 16 «О некоторых вопросах применения хозяйственными судами законодательства при рассмотрении дел о защите деловой репутации».

Возвращаясь к указанному выше тезису высшей судебной инстанции, полагаем, по аналогии он применим и к органам государственной власти и местного самоуправления: вред деловой репутации органа публичной власти может быть причинен распространением порочащих сведений как о самом этом органе, так и о лицах, являющихся его руководителями, государственных или муниципальных служащих, осуществляющих должностные обязанности по исполнению полномочий данного органа. Таким образом, есть основания полагать, что деловая репутация органа публичной власти складывается в том числе посредством оценки деловых (профессиональных) качеств его руководителя и (или) служащих, деятельность которых может ассоциироваться с деятельностью самого этого органа. К схожему выводу пришла и З. Р. Мингазова, проанализировав деловую репутацию государственного аппарата с позиции политологии ¹⁶. ¹⁶ Мингазова З. Р. Деловая репутация государственного аппарата как института власти: политологический анализ: Автореф. дис. … канд. полит. наук. Казань: Казан. (Приволж.) федер. ун-т, 2012. С. 9, 13–16.

Иными словами, орган публичной власти вправе защищать свою деловую репутацию по правилам статьи 152 ГК РФ при распространении порочащих и (или) не соответствующих действительности сведений о руководителе и (или) служащих этого органа, если из обстоятельств спора следует ассоциация указанных лиц с деятельностью защищающегося органа публичной власти. Если такой ассоциации не будет, считаем, что нужно руководствоваться следующим правилом: не любые действия руководителя и (или) служащих органа публичной власти вовне являются действиями самого этого органа, а указание в оспариваемом источнике на конкретных должностных лиц органа публичной власти само по себе может и не наносить вред деловой репутации этого органа.

При защите деловой репутации органов публичной власти необходимо учитывать и практику Европейского Суда по правам человека, анализ которой показывает, что у должностных лиц государства, дипломатов, политиков, политических партий, органов государственной власти и местного самоуправления, других публичных субъектов (публичных фигур) должна быть «повышенная терпимость» к критике в свой адрес по сравнению с частными лицами. Обсуждение проблем, представляющих значительный общественный интерес (например, коррупция, отправление правосудия, экология), должно быть защищено в большей степени, нежели репутация государственного органа. Это, однако, не мешает указанным субъектам критики иметь право на судебную защиту собственной репутации. Тем не менее возможности судебного преследования за критику должны ставиться в сравнение с интересами и потребностями открытой дискуссии в демократическом обществе по актуальным государственным и политическим вопросам: «Пределы допустимой критики в отношении правительства шире, чем в отношении частного гражданина или даже политика. В демократической системе действия или бездействие правительства должны быть предметом пристального внимания не только законодательной и судебной власти, но и прессы и общественного мнения. <…> Тем не менее компетентные государственные органы в качестве гарантов общественного порядка по-прежнему могут принимать меры, даже уголовно-правового характера, направленные на то, чтобы надлежащим образом и без лишних слов реагировать на диффамационные обвинения, лишенные оснований или сформулированные недобросовестно» ¹⁷. ¹⁷ 46 постановления Европейского Суда по правам человека от 23.04.92 по делу Castells v. Spain (жалоба № 11798/85) // http://hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-57772 (перевод с английского языка на русский язык. — Авт.).

Схожая позиция в отношении лиц, осуществляющих публичные функции, содержится в Обзоре судебной практики ВС РФ «Обзор практики рассмотрения судами Российской Федерации дел о защите чести, достоинства и деловой репутации, а также неприкосновенности частной жизни публичных лиц в области политики, искусства, спорта» ¹⁸, пункте 8 Обзора о деловой репутации. ¹⁸ Бюллетень ВС РФ. 2007. № 12

На необходимость учета «общественного интереса» при защите личных прав органов публичной власти обращено внимание в зарубежной юридической литературе ¹⁹. ¹⁹ See, for example: von Bar Christian. The common European law of torts. Volume 2. Oxford: Oxford University Press, 2000. P. 131; Zoppini Andrea. I diritti della personalità delle persone giuridiche (e dei gruppi organizzati) // Rivista di Diritto Civile. 2002. P. 885–887

Кроме того, автор настоящей статьи считает, что органы публичной власти, публично-правовые образования, равно как и физические и юридические лица, могут обладать добрым именем, содержание которого несколько отличается от содержания деловой репутации указанных лиц. Однако понятие «доброе имя» требует отдельного научного исследования и не является предметом настоящей статьи. Также нуждаются в отдельном изучении категории «авторитет», «престиж», которые иногда упоминаются (но не раскрываются) в действующем законодательстве применительно к органам государственной власти и местного самоуправления (см., например, часть 1 статьи 70 АПК РФ, пункт 13 части 1 статьи 18 Федерального закона от 27.07.04 № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации», пункт 9 части 1 статьи 14.2 Федерального закона от 02.03.07 № 25-ФЗ «О муниципальной службе в Российской Федерации», часть 4 статьи 7 Федерального закона от 07.02.11 № 3-ФЗ «О полиции», пункт 2 части 1 статьи 13 Федерального закона от 30.11.11 № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», пункт 2 части 1 статьи 13 Федерального закона от 23.05.16 № 141-ФЗ «О службе в федеральной противопожарной службе Государственной противопожарной службы и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», пункт 9 части 1 статьи 13 Федерального закона от 19.07.18 № 197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы») («престиж» — в отношении государства: см. абзац третий преамбулы Закона Российской Федерации от 02.07.92 № 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании»).

К тому же следует различать деловую репутацию органов публичной власти (как субъектов, приравненных к юридическим лицам) и деловую репутацию публично-правовых образований, от имени и в интересах которых выступают органы публичной власти. В судебной практике это иногда играет важную роль, обусловленную двумя «ипостасями» органов публичной власти ²⁰. Органы публичной власти могут защищать как свою собственную деловую репутацию (сформированную, например, на основании участия органа власти в закупочной деятельности, хозяйственных делах, финансово-экономических отношениях), так и деловую репутацию непосредственно публично-правового образования.

В научной литературе высказано мнение, что непосредственно публично-правовые образования (Российская Федерация, субъекты Российской Федерации, муниципальные образования) деловой репутацией (правом на нее и ее защиту) не обладают в силу уникального характера их правосубъектности, особых целей существования и выполняемых ими функций, а также в силу того, что их нельзя относить ни к предпринимателям, ни к профессионалам в какой бы то ни было области, так как это противоречит публичноправовой природе публично-правовых образований ²¹. Вероятно, данный вывод основан на дореволюционных идеях о том, что казна (государство), относимая к публичным юридическим лицам, обладает только имущественными, но не личными правами ²². ²⁰ Гаврилов Е. Органы публичной власти в гражданском праве // Эж-Юрист. 2012. № 24. С. 2. ²¹ См., например: Кархалев Д. Н. Охранительное правоотношение по защите чести, достоинства и деловой репутации лица // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. № 1. С. 28; Никуличева Н. Ю. Право юридических лиц на деловую репутацию и его гражданско-правовая защита. Новосибирск: ЭКОР-книга, 2005. С. 78; Парыгина Н. Н. Указ. соч. С. 36. ²² См., например: Анненков К. Начала русского гражданского права. СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1900. С. 37, 40.

Указанное мнение представляется сомнительным, ибо публично-правовые образования в силу статьи 124 ГК РФ выступают в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, в том числе в личных неимущественных отношениях, на равных началах с иными участниками этих отношений — гражданами и юридическими лицами; к ним применяются нормы, определяющие участие юридических лиц в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, если иное не вытекает из закона или особенностей данных субъектов.

Полагаем, что «особенности» публично-правовых образований не лишают этих субъектов права на деловую репутацию, понимаемую в широком значении, а также права на ее защиту через органы публичной власти (статья 125 ГК РФ). В этом случае органы публичной власти будут защищать не свою собственную деловую репутацию (как субъектов, приравненных к юридическим лицам), а деловую репутацию публично-правового образования, от имени и в интересах которого они выступают в отношениях, регулируемых гражданским законодательством. При этом оценка деловых (профессиональных) качеств органов публичной власти (равно как и главы образования) в любом случае влияет на деловую репутацию самого публично-правового образования, от имени и в интересах которого в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, действуют указанные органы. Так, например, обвинение высшего должностного лица субъекта Российской Федерации в непрофессионализме, просчетах в управлении и неумении выстраивать диалог с предпринимательским сообществом в регионе; законодательного (представительного) органа власти субъекта Российской Федерации — в противоправном (противоречащем антимонопольному законодательству) установлении в законе субъекта Российской Федерации необоснованных преференций отдельным видам сельскохозяйственных товаропроизводителей (хозяйствующим субъектам); органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации — в недобросовестности при заключении договоров аренды имущества, находящегося в государственной собственности субъекта Российской Федерации; администрации муниципального района или городского округа — в нарушении конкурсных процедур при приобретении жилых помещений для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения, лиц из их числа, порочит не только деловую репутацию и доброе имя соответствующих органов публичной власти, но и пагубно сказывается на деловой репутации и добром имени самого публично-правового образования, в котором эти органы функционируют. Отрицание деловой репутации у публично-правовых образований равноценно отрицанию их участия в гражданско-правовых и финансово-экономических отношениях, однако это нонсенс.

В этой связи абсолютно прав С. Ю. Никонов, указывающий, что «деловая репутация и имидж муниципалитета не создаются в результате законотворческой деятельности, не позиционируются непосредственно в рейтингах инвестиционной привлекательности, а зависят от выборных лиц, их профессионализма и компетенции и доверия населения, оказываемого или не оказываемого местным властям (в том числе в связи с вопросами их коррумпированности). <…> Деловая репутация муниципальных образований складывается из репутации органов местного самоуправления и репутации служащих и выборных лиц» ²³. Кроме того, в формировании позитивной деловой репутации государств важную роль играет оценка их инвестиционной привлекательности ²⁴. ²³ Никонов С. Ю. Коррупция как фактор влияния на рейтинг инвестиционной привлекательности региона // Противодействие коррупции на муниципальном уровне: Сб. М.: Волтерс Клувер, 2008. С. 160–161 ²⁴ Дулясова М. В., Ханнанова Т. Р., Исламгалиева Е. Р. Деловая репутация — многоуровневая система // Электронный научный журнал «Нефтегазовое дело». 2006. № 1. С. 65

К сожалению, далеко не всегда вопросы права публично-правовых образований на деловую репутацию находят отражение в научной литературе.

Так, пожалуй, в первой (и единственной) в СССР научной работе, посвященной праву на защиту исключительно репутации, ее автор (А. П. Сергеев) к субъектам права на защиту репутации отнес всех граждан СССР, иностранцев, лиц без гражданства, государственные, кооперативные и общественные организации, любые коллективы, обладающие организационным единством (не только юридические лица)²⁵. В качестве самостоятельных субъектов права на защиту репутации публично-правовые образования, равно как и органы публичной власти, не названы. Однако это, по нашему мнению, не исключает отнесение их к «коллективам, обладающим организационным единством», о которых пишет А. П. Сергеев. Не указываются органы публичной власти, публично-правовые образования и в первых в современной России монографических изданиях, касающихся вопросов защиты чести, достоинства и деловой репутации²⁶. Аналогичная проблема свойственна и современным диссертационным исследованиям правового положения публично-правовых образований. Так, в своей диссертации, посвященной гражданской правосубъектности муниципальных образований, Ю. Н. Канаев вообще не упоминает о возможности участия муниципальных образований в личных неимущественных отношениях, в том числе по защите деловой репутации ²⁷. ²⁵ Сергеев А. П. Право на защиту репутации. Л.: Знание, 1989. С. 8–12. ²⁶ Анисимов А. Л. Указ. соч. С. 18; Ковалёв Е. А., Шевчук В. Д. Указ. соч. С. 15. ²⁷ Канаев Ю. Н. Гражданская правосубъектность муниципальных образований: содержание и реализация: Дис. … канд. юрид. наук. М.: РГУП, 2018. 197 с.

Ф. В. Мусатов со ссылкой на М. Н. Малеину отмечает, что государство было и остается субъектом «неимущественных прав и правообязанностей» ²⁸. При этом указанный автор в своем диссертационном исследовании не раскрывает объем содержания понятий «неимущественные права» и «неимущественные правообязанности» (применительно к государству); не ясно, что он понимает под этими категориями; как первая из них соотносится с личными неимущественными правами и нематериальными благами (статья 150 ГК РФ). Соответственно, из диссертации Ф. В. Мусатова не понятно, имеет государство деловую репутацию (право на нее и ее защиту) или нет.

Напротив, А. Е. Кирпичев в своих научных работах, в том числе в докторской диссертации, отстаивает позицию, согласно которой публично-правовые образования имеют деловую репутацию и право на ее защиту ²⁹. К сожалению, данный автор не дает определения понятия «деловая репутация» (применительно к указанным публичным субъектам права) и не поясняет, как оно соотносится с категорией «репутация публичной власти», о которой А. Е. Кирпичев также упоминает в своем диссертационном исследовании ³⁰. В. С. Толстой, признающий публично-правовые образования субъектами личных неимущественных правоотношений, дает краткую характеристику лишь таким личным неимущественным правам публично-правовых образований, как право на существование, право на автономию, право на выбор обозначения ³¹. При этом не ясно, признает ли данный автор право публично-правовых образований на деловую репутацию, обладают ли ею указанные субъекты. ²⁸ Мусатов Ф. В. Государство как субъект права: Дис. … канд. юрид. наук. Екатеринбург: УрГЮУ, 2016. С. 130 ²⁹ Кирпичев А. Е. Предпринимательские обязательства субъектов публичного сектора экономики: Дис. … докт. юрид. наук. М.: РГУП, 2018. С. 351–354. ³⁰ Там же. С. 355, 436 ³¹ Толстой В. С. Указ. соч. С. 23, 24, 189–198

Интересную позицию по рассматриваемому вопросу занимает А. В. Тельнов. В своих научных публикациях он отмечает, что государство не обладает деловой репутацией, однако должно иметь право на защиту своей репутации, которую А. В. Тельнов определяет как «создавшееся мнение (оценка) стороннего наблюдателя о том или ином государстве, его качествах, достоинствах, недостатках, складывающиеся на основе имеющейся у лица и поступающей лицу информации» ³². ³² Тельнов А. В. Защита репутации государства от распространения не соответствующих действительности, порочащих сведений // Право и политика. 2016. № 8. С. 977–985; Он же. Право государства как субъекта гражданского права на защиту от диффамации // Право и политика. 2015. № 5. С. 697–703; Он же. Репутация государства как гражданско-правовая категория: понятие и значение // Право и политика. 2016. № 6. С. 700–708.

Указанная позиция А. В. Тельнова основана, по-видимому, на мнении М. Н. Малеиной, которая применительно к публичноправовым образованиям также использует термин «репутация». Под репутацией публичного образования она понимает «нематериальное благо в виде совокупности качеств, свойств, характеристик, которое сформировано гражданами, юридическими лицами, международными организациями, иностранными государствами в результате оценки деятельности публичного образования во внутренних и внешних отношениях» ³³. ³³ Малеина М. Н. Указ. соч. С. 100

Полагаем, содержание указанных определений пересекается с содержанием деловой репутации, понимаемой в широком значении (об этом — выше), а также доброго имени, авторитета, престижа публично-правового образования.

К схожему выводу приходит и А. Е. Кирпичев, считающий, что «государственные и муниципальные образования являются субъектами права на деловую репутацию при осуществлении ими предпринимательской деятельности, в иных случаях их репутация приравнивается к деловой, поскольку является однородным явлением» ³⁴. ³⁴ Кирпичев А. Е. Право на деловую репутацию государственных и муниципальных образований, органов государственной власти и местного самоуправления // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2013. № 2. С. 123

В. В. Карпенков вообще полагает, что «деловая репутация — это целостное представление о лице как субъекте определенной деятельности» ³⁵. ³⁵ Карпенков В. В. Указ. соч. С. 19

Очевидно, что при таком подходе «репутация» не имеет собственного правового значения и является деловой репутацией, рассматриваемой в широком ключе.

Автору настоящей статьи не известны случаи судебной защиты деловой репутации или просто репутации непосредственно публично-правовых образований в России (равно как и самой Российской Федерации), однако такие случаи имеют место в некоторых зарубежных правопорядках, например в Италии ³⁶. ³⁶ См., например: Гаврилов Е. Компенсация неимущественного вреда юридическим лицам: опыт Италии, а также Европейского Суда по правам человека по «итальянским» делам и его использование в России // Хозяйство и право. 2012. № 3. С. 98–104

На основании изложенного считаем, что органы государственной власти и местного самоуправления, публично-правовые образования имеют деловую репутацию, понимаемую в широком значении.

Деловую репутацию указанных субъектов права можно определить как мнение, некий образ, складывающиеся относительно деятельности этих субъектов в гражданском обороте и финансово-экономических отношениях (например, участия в договорных отношениях, инвестиционных и концессионных соглашениях, государственно-частном и муниципально-частном партнерстве). Кроме того, деловую репутацию органа публичной власти образует оценка деловых (профессиональных) качеств его руководителя и (или) служащих, деятельность которых может ассоциироваться с деятельностью самих этих органов, а деловая репутация публично-правового образования зависит также от оценки деловых (профессиональных) качеств его главы и органов публичной власти, действующих от имени и в интересах публично-правового образования в отношениях, регулируемых гражданским законодательством.

Органы публичной власти и публично-правовые образования имеют право на гражданско-правовую защиту своей деловой репутации любыми не запрещенными законом способами защиты (например, опровержение, опубликование ответа в средствах массовой информации, удаление информации в (из) сети Интернет, возмещение убытков, компенсация нематериального вреда)³⁷. ³⁷ О способах защиты деловой репутации более подробно см., например: Гаврилов Е. В. Некоторые проблемы компенсации нематериального (репутационного) вреда. В отношении юридических лиц и за период до 2010 года: Монография. Beau Bassin, 2018. С. 14–26; Он же. Способы судебной защиты деловой репутации // Гражданин и право. 2011. № 11. С. 57–67.

При защите деловой репутации указанных публичных субъектов необходимо учитывать практику Европейского Суда по правам человека, который ориентирует на «повышенную терпимость» публичных фигур к критике в свой адрес при обсуждении проблем, представляющих значительный «общественный интерес».

Полагаем, как таковой необходимости внесения каких-либо изменений в гражданское законодательство в этой части нет, однако вопрос о наличии у органов публичной власти и самих публично-правовых образований деловой репутации и, соответственно, права на ее гражданско-правовую защиту, содержание деловой репутации указанных публичных субъектов и условий ее гражданско-правовой защиты требуют разъяснений (интерпретационного толкования) со стороны Верховного Суда Российской Федерации (в целях единообразия судебной практики).