Согласно части 1 статьи 241 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее — АПК РФ) решения судов иностранных государств, принятые ими по спорам и иным делам, возникающим при осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности (иностранные суды), решения третейских судов и международных коммерческих арбитражей, принятые ими на территориях иностранных государств по спорам и иным делам, возникающим при осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности (иностранные арбитражные решения), признаются и приводятся в исполнение в Российской Федерации арбитражными судами, если признание и приведение в исполнение таких решений предусмотрено международным договором Российской Федерации и федеральным законом 1. 1 Примером такого закона является Федеральный закон от 26.10.02 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», допускающий признание решений иностранных судов о банкротстве на основе взаимности (пункт 6 статьи 1).
Соответствующие международные договоры предусматривают обращение решений иностранных государственных и третейских судов к принудительному исполнению на территории нашей страны на основании определения арбитражного суда, выносимого при условии соблюдения установленных договором формальных требований. ( Международным договором может быть введена и упрощенная процедура исполнения решений иностранных судов, которые признаются и исполняются в том же порядке, что и судебные акты судов своего государства, на основании исполнительных документов судов, принявших решения. Этот вариант представлен в Соглашении о порядке взаимного исполнения судебных актов арбитражных судов Российской Федерации и хозяйственных судов Республики Беларусь от 17 января 2001 года. — Прим. авт. )
На такую схему ориентированы и нормы главы 31 АПК РФ «Производство по делам о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений».
В связи с процессуальными действиями, направленными на признание и исполнение иностранных судебных и арбитражных решений на территории Российской Федерации, возникает ряд вопросов, в частности:
1) о территориальной подсудности дел данной категории;
2) о правовых последствиях несоблюдения условий признания и обращения к принудительному исполнению иностранного судебного (арбитражного) решения в России.
В изложенной последовательности эти вопросы и будут рассмотрены ниже.
В соответствии с частью 1 статьи 242 АПК РФ заявление о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда и иностранного арбитражного решения подается стороной в споре, в пользу которой состоялось решение, в арбитражный суд субъекта Российской Федерации по месту нахождения или месту жительства должника либо, если место нахождения или место жительства должника неизвестно, — по месту нахождения имущества должника.
Приведенная формулировка не уточняет, идет ли речь о месте нахождения (или месте жительства) должника на территории России или также и за ее пределами.
С учетом изложенного представим себе следующую ситуацию. Арбитражный институт при Торговой палате Стокгольма рассмотрел спор по иску российского хозяйственного общества к шведской фирме и вынес решение в пользу истца. Ответчик, чье место нахождения расположено в Швеции, имеет на территории Ленинградской области (например в Выборге) имущество, стоимость которого со-ответствует сумме удовлетворенного иска. Истец подал заявление о приведении в исполнение иностранного арбитражного решения в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области, на территории которой находится имущество ответчика.
Может ли данный арбитражный суд возвратить заявление ввиду неподсудности (пункт 1 части 1 статьи 129 АПК РФ) со ссылкой на то, что согласно части 1 статьи 242 АПК РФ такое заявление подается в арбитражный суд субъекта Российской Федерации по месту нахождения имущества должника лишь в случае, когда место нахождения должника неизвестно взыскателю, между тем как в рассматриваемой ситуации взыскатель знает адрес должника?
Вытекающий из буквального толкования текста части 1 статьи 242 АПК РФ утвердительный ответ едва ли следовало бы признать правильным. Норма пункта 1 части 1 статьи 247 АПК РФ легитимирует российский арбитражный суд на рассмотрение подведомственных ему дел с участием иностранных лиц, если «на территории Российской Федерации находится имущество ответчика» безотносительно к известности места нахождения самого иностранного ответчика за границей. Вот почему толкование части 1 статьи 242 АПК РФ должно быть не буквальным, а ограничительным, имея в виду, что смыслом нормы охватываются случаи, когда должник находится на территории Российской Федерации.
В этой связи весьма показательна рассчитанная на аналогичную ситуацию норма статьи 410 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее — ГПК РФ), согласно которой ходатайство взыскателя о принудительном исполнении решения иностранного суда рассматривается верховным судом республики, краевым, областным судом, судом города федерального значения, судом автономной области или судом автономного округа по месту жительства или месту нахождения должника в Российской Федерации, а в случае если должник не имеет места жительства или места нахождения в Российской Федерации либо место его нахождения неизвестно — по месту на-хождения его имущества.
Для того чтобы текст нормы части 1 статьи 242 АПК РФ был полностью адекватен ее смыслу, целесообразно изложить данную норму в следующей редакции:
«Заявление о признании и приведении в исполнение решений иностранного суда и иностранного арбитражного решения подается стороной в споре, в пользу которой состоялось решение (далее — взыскатель), в арбитражный суд субъекта Российской Федерации по месту нахождения или месту жительства должника в Российской Федерации, а в случае если должник не имеет места жительства или места нахождения в Российской Федерации либо если его место нахождения или место жительства неизвестно — по месту нахождения имущества должника».
Требования к такому заявлению, а также перечень документов, которые должны быть приложены к нему, содержатся в частях 2 и 3 статьи 242 АПК РФ, а применительно к судам общей юрисдикции — в частях 1 и 2 статьи 411 ГПК РФ. Необходимо также учитывать положения соответствующих международных договоров, в частности статью IV Конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений (Нью-Йорк, 10 июня 1958 года), статью 53 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Минск, 22 января 1993 года), статью 8 Соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности (Киев, 20 марта 1992 года).
Правовые последствия несоблюдения этих требований устанавливаются на основе подлежащих применению норм международного права и российского законодательства. Так, согласно статье III Нью-Йоркской конвенции 1958 года каждое Договаривающееся государство признает арбитражные решения как обязательные и приводит их в исполнение в соответствии с процессуальными нормами той территории, где испрашивается признание и приведение в исполнение этих решений.
В силу статьи 54 Минской конвенции 1993 года порядок принудительного исполнения определяется по законодательству Договаривающейся стороны, на территории которой должно быть осуществлено принудительное исполнение.
По прямому указанию, содержащемуся в абзаце четвертом статьи 5 Киевского соглашения 1992 года, при исполнении поручения об оказании правовой помощи компетентные суды и иные органы, у которых испрашивается помощь, применяют законодательство своего государства.
Не подлежит сомнению, что исполнение иностранного судебного решения также производится по нормам lex fori.
Изложенный подход получил свое отражение в части 1 статьи 243 АПК РФ, предусматривающей, что заявление о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда и иностранного арбитражного решения рассматривается в судебном заседании по правилам данного Кодекса с особенностями, установленными главой 31 АПК РФ, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации. ( Например, как указано в части 1 статьи 246 АПК РФ, принудительное исполнение решения иностранного суда или иностранного арбитражного решения производится на основании исполнительного листа, выдаваемого арбитражным судом, вынесшим определение о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда или иностранного арбитражного решения. Между тем в предусмотренном статьей 8 Киевского соглашения 1992 года перечне документов, прилагаемых к ходатайству о приведении в исполнение иностранного судебного решения, фигурирует «исполнительный документ», выданный судом, вынесшим решение. Аналогичная норма, как уже отмечалось, содержится в Соглашении о порядке взаимного исполнения судебных актов арбитражных судов Российской Федерации и хозяйственных судов Республики Беларусь 2001 года. — Прим. авт. )
ГПК РФ общим образом предписывает, что производство по делам с участием иностранных лиц осуществляется в соответствии с данным Кодексом и иными федеральными законами (часть 3 статьи 398). Это правило безусловно распространяется и на производство по делам о признании и приведении в исполнение иностранных судебных (арбитражных) решений.
Надлежащие нормы АПК (ГПК) РФ должны применяться и в случаях, когда заявление (ходатайство) об обращении решения иностранного государственного или третейского суда к принудительному исполнению на территории Российской Федерации или приложенные к нему документы не отвечают предъявляемым к ним требованиям.
Арбитражный суд в такой ситуации оставляет заявление о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда без движения и устанавливает срок для устранения нарушений, в частности для представления отсутствующих документов. Вот весьма показательный пример, приведенный в пункте 1 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов ( информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.12.05 № 96 ).
Иностранная компания (Казахстан) (далее — заявитель) обратилась в арбитражный суд с заявлением о признании и приведении в исполнение решения областного суда Республики Казахстан.
Определением суда первой инстанции в удовлетворении заявления было отказано по тому основанию, что представленные заявителем документы не соответствовали требованиям, предусмотренным статьей 8 Соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, от 20 марта 1992 года (далее — Соглашение 1992 года), а именно: в суд не был представлен исполнительный документ.
В кассационной жалобе заявитель просил отменить указанное определение, поскольку в статье 9 Соглашения 1992 года приведен исчерпывающий перечень оснований для отказа в приведении в исполнение решения иностранного суда и в нем не имеется такого основания, как непредставление суду исполнительного документа.
Суд кассационной инстанции оспариваемое определение отменил, дело направил на новое рассмотрение исходя из следующего.
Российская Федерация и Республика Казахстан являются участниками Соглашения 1992 года, в силу статьи 7 которого государства — его участники взаимно признают и исполняют вступившие в законную силу решения компетентных судов.
Как следует из статьи 8 Соглашения 1992 года, приведение в исполнение иностранного решения производится по ходатайству об этом заинтересованной стороны, направленному в компетентный суд, где испрашивается приведение в исполнение. Указанная статья устанавливает перечень документов, которые должны быть приложены к ходатайству; среди них назван исполнительный документ.
Отсутствие в приложении к заявлению исполнительного листа указывает на нарушение заявителем статьи 8 Соглашения 1992 года. Однако это нарушение не является основанием для отказа в приведении в исполнение судебного решения, вынесенного в Республике Казахстан.
Перечень оснований для такого отказа содержится в статье 9 Соглашения 1992 года. Отсутствие исполнительного документа как основание для отказа данным перечнем не предусмотрено.
Следовательно, суд первой инстанции, отказав в удовлетворении заявления о признании и приведении в исполнение решения суда Республики Казахстан, нарушил положения Соглашения 1992 года.
Направляя дело на новое рассмотрение, суд кассационной инстанции указал на неправильное применение судом первой инстанции норм процессуального права.
Согласно статье 5 Соглашения 1992 года при оказании правовой помощи суды применяют законодательство своего государства.
В соответствии с частью 1 статьи 243 АПК РФ заявления о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов рассматриваются по правилам Кодекса с особенностями, установленными главой 31 АПК РФ, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации.
Таким образом, при рассмотрении заявлений о признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений применяются положения Соглашения 1992 года и нормы АПК РФ, относящиеся к процедурным вопросам, в части, не противоречащей положениям данного Соглашения.
Так как Соглашением 1992 года последствия непредставления документов, указанных в статье 8, не урегулированы, то в случае их непредставления подлежат применению нормы АПК РФ.
Часть 3 статьи 242 АПК РФ устанавливает перечень документов, прилагаемых к заявлению о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда. Пунктом 2 части 3 данной статьи определена необходимость представления документа, подтверждающего вступление решения иностранного суда в законную силу, если это не указано в тексте самого решения.
Последствия нарушения этих требований в главе 31 АПК РФ не предусмотрены.
В соответствии с частью 6 статьи 13 АПК РФ в случаях, когда спорные отношения прямо не урегулированы федеральным законом и другими нормативными правовыми актами или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай делового оборота, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, арбитражные суды применяют нормы права, регулирующие сходные отношения (аналогия закона).
Следовательно, вопрос о процессуальных последствиях непредставления необходимых документов подлежит разрешению по аналогии на основании положений АПК РФ о производстве в арбитражном суде первой инстанции.
В соответствии с частями 1, 2 и 4 статьи 128 АПК РФ арбитражный суд, установив при рассмотрении вопроса о принятии искового заявления к производству, что оно подано с нарушением требований статей 125 и 126 Кодекса, выносит определение об оставлении заявления без движения. В определении арбитражный суд указывает основания для оставления искового заявления без движения и срок, в течение которого истец должен устранить обстоятельства, послужившие основанием для оставления искового заявления без движения. В случае если названные в части 2 статьи 128 обстоятельства не устранены в срок, установленный в определении, арбитражный суд возвращает исковое заявление и прилагаемые к нему документы.
Приведенные положения АПК РФ не противоречат цели и смыслу Соглашения 1992 года и относятся к процедурным вопросам. Поэтому они подлежат субсидиарному применению.
Таким образом, при отсутствии исполнительного документа, наличие которого предусмотрено статьей 8 Соглашения 1992 года, суд первой инстанции должен был оставить заявление о признании и приведении в исполнение судебного решения, вынесенного в Республике Казахстан, без движения и установить срок, в течение которого заявитель должен представить исполнительный документ. В случае непредставления исполнительного документа в установленный срок суд должен был возвратить заявление на основании части 4 статьи 128 АПК РФ.
Правила об оставлении искового заявления, поданного с нарушением предъявляемых к нему требований, без движения с предоставлением срока для устранения нарушений и возвращением заявления, если нарушения не устранены в течение установленного срока, содержатся и в ГПК РФ (статья 136), причем практике известны случаи применения этих правил судами общей юрисдикции к поданным ненадлежащим образом ходатайствам о принудительном исполнении решений иностранных судов.
Однако Верховный Суд Российской Федерации занимает по этому вопросу иную позицию. Как было установлено в одном из дел, рассмотренных Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, судья областного суда определением от 21.04.08 оставил без движения ходатайство о принудительном исполнении решения иностранного суда на основании части 1 статьи 136 ГПК РФ ввиду несоответствия статей 131, 132, 411 ГПК РФ и статей 13, 53 Минской конвенции 1993 года. Заявителю был определен срок для устранения нарушений до 14.05.08. Заявитель в течение упомянутого срока нарушения не устранил, и определением областного суда от 26.05.08 заявление было возвращено.
Отменяя это определение, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отметила следующее: «В силу пункта 4 статьи 411 ГПК РФ, выслушав объяснения должника и рассмотрев представленные доказательства, суд выносит определение о принудительном исполнении решения иностранного суда или об отказе в этом. Основания для возврата ходатайства о принудительном исполнении решения иностранного суда данная статья не предусматривает» 2. 2 Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2009. № 7. С. 11.
Эту позицию Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации подтвердила и в последующем, указав в одном из своих определений: «Минская конвенция и глава 45 ГПК РФ, предусматривающие возможность признания и исполнения решений иностранных судов, не содержат такого полномочия суда, к которому обратился с ходатайством взыскатель, как возвращение ему ходатайства. <…> областным судом данные нормы Минской конвенции и ГПК РФ не были учтены, что привело к принятию неправильного процессуального решения о возвращении ходатайства» 3. 3 Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2010. № 11. С. 12.
Подытоживая мотивировочную часть определения, Судебная коллегия уточнила: «Как следует из статьи 410 ГПК РФ, ходатайство о принудительном исполнении решения иностранного суда может быть рассмотрено лишь при определенных условиях. <…> При отсутствии этих условий <…> ходатайство не может быть рассмотрено судом Российской Федерации, поэтому суд оставляет ходатайство без рассмотрения» 4. 4 Там же. С. 13.
Однако ни Минская конвенция 1993 года, ни глава 45 ГПК РФ не предусматривают не только возвращения ходатайства о принудительном исполнении решения иностранного суда (если оно не соответствует обязательным требованиям), но и оставления такого ходатайства без рассмотрения.
Однако ни Минская конвенция 1993 года, ни глава 45 ГПК РФ не предусматривают не только возвращения ходатайства о принудительном исполнении решения иностранного суда (если оно не соответствует обязательным требованиям), но и оставления такого ходатайства без рассмотрения.
Следовательно, оставляя упомянутое ходатайство без рассмотрения, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации по существу применяет по аналогии закона нормы главы 19 ГПК РФ. Часть 4 статьи 1 ГПК РФ прямо допускает как аналогию закона, так и аналогию права. Аналогия права используется при невозможности прибегнуть к аналогии закона, а при аналогии закона суды «применяют норму, регулирующую сходные отношения».
Вопрос о том, какие именно нормы необходимо применять по аналогии закона в случаях, когда заявление (ходатайство) о принудительном исполнении решения иностранного суда не соответствует предъявляемым к нему требованиям, должен решаться дифференцированно в зависимости от стадии судопроизводства, на которой обнаруживаются упомянутые недостатки.
Если суд (как общей юрисдикции, так и арбитражный) устанавливает их уже после того, как он приступил к рассмотрению заявления (ходатайства), оно подлежит оставлению без рассмотрения с применением по аналогии норм главы 12 ГПК РФ судом общей юрисдикции или, соответственно, норм главы 17 АПК РФ арбитражным судом.
Если же недостатки выявляются судом на стадии подачи заявления (ходатайства), то наиболее близкими к возникшей ситуации будут нормы об оставлении искового заявления без движения с последующим возвращением в случае, если к истечению установленного судом срока недостатки не устранены (статья 128 АПК РФ, статья 136 ГПК РФ).
Не случайно на применение в последней ситуации именно этих норм ориентирует арбитражные суды Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. По-видимому, руководствуясь (как представляется, вполне основательно) аналогичными соображениями, суды общей юрисдикции в приведенных выше примерах возвращали ходатайства, поданные с нарушением установленных требований.
Излишне говорить о крайней нежелательности расхождения позиций высших судебных органов страны по одному и тому же вопросу. Унифицированный подход мог бы быть достигнут совместным постановлением Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.
