Официальное издание Арбитражного суда Северо-Западного округа
Комментарии, размещаемые в данной рубрике, не составляют содержание журнала «Арбитражные споры», не отражают позицию Арбитражного суда Северо-Западного округа и являются частным мнением авторов.

Кто заплатит за причиненный вред?

Комментарий к определению Верховного Суда Российской Федерации от 20.09.2022 № 309-ЭС22-3855

Алексей Киселев,
студент Санкт-Петербургского государственного университета

Фабула дела

«ВТБ Лизинг» (лизингодатель) и общество «СибНефтеПром» (лизингополучатель, истец) заключили договор лизинга легкового автомобиля. Лизингодатель застраховал данный автомобиль в свою пользу на полную стоимость у общества «РЕСО-Гарантия» (страховщик).

В результате дорожно-транспортного происшествия (ДТП) между автомобилем общества «КОМЕК МАШИНЕРИ» (ответчик) и переданным в лизинг автомобилем последний был признан не подлежащим восстановлению. Установлено, что ДТП произошло по вине водителя общества-ответчика.

Ввиду наступления страхового случая страховщик выплатил лизингодателю полное страховое возмещение.

В связи с гибелью предмета лизинга лизингодатель и лизингополучатель заключили соглашение о досрочном расторжении договора, по которому лизингодатель обязался перечислить лизингополучателю переплату по лизинговым платежам, разницу между полученным страховым возмещением и суммой невыплаченных платежей.

В свою очередь, лизингополучатель обратился в суд с иском к обществу «КОМЕК МАШИНЕРИ» как причинителю вреда о взыскании убытков. В состав этого требования вошли лизинговые платежи, уплаченные лизингополучателем в пользу лизингодателя после гибели предмета лизинга за период с момента ДТП до расторжения договора.

Позиция нижестоящих судов

Суд первой инстанции, с выводами которого согласились апелляционный и окружной суды, счел, что ответчик является лицом, ответственным за ДТП, в котором погиб предмет лизинга. Данное происшествие повлекло для лизингополучателя прекращение договора, утрату лизинговых платежей, произведенных без встречного предоставления в виде передачи права собственности на предмет лизинга. При этом суды определяли причиненный лизингополучателю вред исходя из всей суммы уплаченных лизинговых платежей, а также без учета снижения стоимости предмета лизинга на момент его гибели относительно начальной.

Позиция Верховного Суда Российской Федерации

Коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации (далее — ВС РФ) отменила акты нижестоящих инстанций и направила дело на новое рассмотрение.

По мнению коллегии, суды не учли, что по смыслу пункта 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) лицо, виновное в гибели предмета лизинга, обязано возместить только причиненные убытки в размере объективной стоимости предмета лизинга на момент его уничтожения и не обязано возмещать еще и проценты за пользование финансированием за весь период.

Кроме того, коллегия отметила, что на причинителя вреда не может быть возложена обязанность по осуществлению выплат, от получения которых со своего контрагента потерпевший неразумно отказался, расторгнув договор, в сохранении которого он был заинтересован.

Комментарий

1. В данном деле затрагивается проблема объема ответственности причинителя вреда (делинквента). Отвечает ли он только за вред, непосредственно причиненный его действиями имуществу (так называемый имущественный ущерб), или несет ответственность за все убытки, возникшие у потерпевшего в связи деликтом, в том числе и убытки по договорам с третьими лицами (так называемые экономические убытки)?

Нижестоящие суды возложили на причинителя вреда обязанность возместить не только стоимость погибшего объекта, но и проценты за пользование финансированием.

Коллегия же указала, что обычным последствием гибели предмета лизинга является утрата лизингополучателем возможности стать его собственником. Виновное в этом лицо может быть присуждено к предоставлению в натуре такого же предмета или его рыночной стоимости. При этом такое лицо не обязано возмещать дополнительные затраты потерпевшего на приобретение предмета лизинга, связанные с привлечением финансирования, поскольку необходимость несения этих затрат не является обычным последствием гибели предмета лизинга.

В этом пассаже коллегия по сути опирается на логику разъяснений абзацев второго и третьего пункта 5 постановления Пленума ВС РФ от 24.03.2016 № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств»: «При установлении причинной связи между нарушением обязательства и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение. Если возникновение убытков, возмещения которых требует кредитор, является обычным последствием допущенного должником нарушения обязательства, то наличие причинной связи между нарушением и доказанными кредитором убытками предполагается».

По мнению коллегии, в рассматриваемом случае затраты на приобретение предмета лизинга не являются обычным последствием его гибели, поэтому причинная связь отсутствует.

Такой подход приводит к тому, что возмещение вреда происходит не в полном объеме: автомобиль погиб, но лизингополучатель оставался обязанным вносить лизинговые платежи еще несколько месяцев до расторжения договора. В результате лизингодатель и лишился возможности приобрести автомобиль в собственность, и «потерял» уже внесенную часть средств. При этом Федеральный закон от 29.10.1998 № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге») (далее — Закон о лизинге) не предоставляет лизингополучателю право на взыскание с лизингодателя в свою пользу уплаченных лизинговых платежей при гибели предмета лизинга по вине третьего лица. Согласно статьям 22, 26 Закона о лизинге риск случайной гибели предмета лизинга несет лизингополучатель, который не освобождается от исполнения обязанностей по договору лизинга в случае случайной (в том числе по вине третьих лиц) гибели предмета лизинга. Таким образом, вопреки доводам коллегии, у истца в рассматриваемой ситуации не было возможности уменьшить свои потери: обязанность по внесению лизинговых платежей при гибели предмета лизинга не может прекратиться автоматически или по одностороннему волеизъявлению истца. Эта часть имущественных потерь (убытков) лизингополучателя как раз связана с гибелью предмета лизинга, в которой виновен ответчик.

2. Вопрос о том, можно ли возложить на причинителя вреда убытки потерпевшего по договору с третьим лицом, является, на наш взгляд, скорее вопросом объема ответственности, а не наличия/отсутствия причинной связи. В данном случае именно деликт стал причиной нарушения прав потерпевшего, а предметом посягательства являлось не какое-либо абсолютное право истца, а его интерес как лизингополучателя по договору лизинга.

В российском деликтном праве действует принцип генерального деликта (пункт 1 статьи 1064 ГК РФ), который предполагает отсутствие замкнутого перечня интересов, подлежащих защите*. Представляется, что интерес потерпевшего, связанный с его договорными отношениями, тоже входит в их число. Сторона договора вправе ожидать достижения запланированного экономического результата при нормальном развитии (динамике) договорного отношения. Действия третьего лица (делинквента), вмешивающегося в договорные отношения (например, действия, уничтожающие предмет договора), разрушают и планы сторон, создают у них экономические потери, подлежащие компенсации. Отказ в возмещении таких экономических потерь будет противоречить принципу генерального деликта.

В этой связи трудно согласиться с подходом, ограничивающим возмещение потерь лишь имущественным вредом (стоимостью утраченного имущества) и запрещающим потерпевшему добиваться возмещения всех возникающих у него потерь (в том числе экономических).

В рассматриваемом деле коллегия отказала лизингополучателю в возмещении лизинговых платежей. Это привело к тому, что все негативные последствия деликта (последствия чужого виновного противоправного поведения) легли на лизингополучателя: он не смог реализовать свой интерес в том, чтобы стать собственником погибшего предмета лизинга, а равно не смог вернуть лизинговые платежи, уплаченные уже после гибели предмета лизинга и утраты возможности извлечения полезных свойств из пользования этим предметом. Справедливость подобного подхода вызывает сомнения.



* Евстигнеев Э. А. Принцип генерального деликта: современное состояние и перспективы применения // Вестник гражданского права. 2017. № 4.


Читайте все платные статьи от 420 ₽ при приобретении годовой подписки

Возврат к списку


Чтобы оставить комментарий вам нужно Войти или Зарегистрироваться

Новости и обзоры

Новости и обзоры

Наверх

Сообщение в компанию

Обратите внимание, что отправка ссылок в сообщении ограничена.

 
* — обязательное для заполнения поле

 

Получите демодоступ

На 3 дня для вас будет открыт доступ к двум последним выпускам журнала Арбитражные споры -
№ 2 (106) и № 3 (107)