Раскрытие доказательств и встречный иск как элемент досудебной подготовки дела

Попов Алексей Анатольевич Председатель Арбитражного суда Тверской области

На взаимосвязь моментов представления исковых требований и доказательств обращал внимание К. П. Победоносцев, говоря о том, что «суд не вправе отказать в принятии искового прошения только на том основании, что оно не подкреплено доказательствами, ибо рассмотрение доказательств иска может последовать лишь при обсуждении его по существу»¹. Это означает, что доказательства должны стать известными, т. е. раскрыты до подобного обсуждения. ¹ Победоносцев К. П. Судебное руководство. М.: Статут. 2004. С. 153.

Раскрытие доказательств и обмен состязательными документами характерны для состязательного и диспозитивного процесса, поэтому в российском судопроизводстве, долгое время ориентированном на следственные начала, регулирование этих отношений отсутствовало и, соответственно, не исследовалось. Хотя указание на существование института раскрытия доказательств или на необходимость этого можно найти еще в русском дореволюционном процессе. Так, Е. А. Нефедьев писал, что «для того, чтобы подтвердить правильность своего утверждения о существовании права, истец должен представить суду доводы и доказательства, а представление их служит даже побудительной причиной для деятельности суда»². ² Нефедьев Е. А. Учебник русского гражданского судопроизводства. М. 1904. Вып. 2. С. 147.

Взаимосвязь этих процессуальных институтов означает, что в судебном заседании после получения ответчиком иска и выбора им формы защиты должны исследоваться только те доказательства, с которыми другие лица, участвующие в деле, имели возможность ознакомиться до начала судебного заседания. Для обеспечения такой возможности суд наделен полномочиями при подготовке дела к судебному разбирательству предлагать сторонам раскрыть доказательства.

Сначала следует разобраться с тем, что означает термин «раскрытие доказательств». На наш взгляд, это означает полное предоставление сторонами на стадии подготовки дела к судебному разбирательству всех имеющихся у них доказательств в любой форме на этот момент с предусмотренными последствиями невыполнения этого. В англо-американском процессе, откуда и воспринят данный институт, эта стадия называется «discovery» в числе «pre-trial», т. е. досудебных конференций, и существует возможность с одобрения суда воспользоваться привилегией и не открывать некоторые доказательства до их рассмотрения, если это обосновано стороной по делу. Раскрытие доказательств происходит сразу после обмена состязательными документами, что дает возможность предварительно сформировать предмет доказывания по делу. По сути, обмен требованиями и следующее раскрытие доказательств являются одной стадией, настолько эти институты взаимозависимы. Впоследствии ни одна сторона не вправе предъявлять в суде доказательства тех материальных фактов, которые не были указаны в состязательных бумагах. Если сторона не раскрыла доказательства, суд может отказать ей в принятии этих доказательств, либо на нее могут быть возложены любые расходы, возникшие из-за нераскрытия доказательств³. ³ Stewen L. Emanuel. Civil procedure. New York, 2000. P. 181.

Здесь очень важно, чтобы к этому времени уже имелся избранный вид защиты ответчика. Если известно, что он заявил встречный иск и раскрыты все доказательства с обеих сторон, то каждый из участвующих в деле может оценить крепость своей позиции и имеющиеся шансы.

Столкновение первоначального и встречного исков в детально разработанном процессе раскрытия доказательств во многом предрешало бы их рассмотрение по существу, т. е. примерный ход дальнейшего судебного процесса становится понятным и известным каждому. Не случайно, что именно в этот момент может родиться мировое соглашение или иной вид урегулирования спора. Такое сочетание видов защиты ответчика и раскрытия доказательств или обмена ими может помочь значительно разгрузить суды. Такая практика существует сейчас в большинстве стран мира, существовала и в России до 1917 г. Но при этом следует предусмотреть последствия представления новых, ранее не раскрытых доказательств. На наш взгляд, это возможно лишь в случае их последующего появления, или когда они стали известны уже после стадии раскрытия, и их принятие надлежит оставить на мотивированное усмотрение суда.

Именно такое положение, по нашему мнению, наиболее полно соответствовало бы реализации принципа равенства сторон.

Можно очень долго рассматривать, существует ли в российском процессе институт раскрытия доказательств, и какие нормы АПК и ГПК РФ следует трактовать в этом направлении⁴, но необходимо признать, что данный институт провозглашен, хотя фактически его нет, а, следовательно, он не работает. ⁴ См. Баулин О. В. Раскрытие доказательств в новом процессуальном законодательстве; Фильченко Д. Г. Практика применения положений АПК РФ о раскрытии доказательств.

Стоит отметить, что поскольку не прописана процедура раскрытия доказательств, постольку и практика по данному вопросу весьма разнообразна и неоднозначна.

В российском гражданском и арбитражном процессах правосудие осуществляется так же, как и до появления понятия «раскрытие доказательств». Этот этап даже так не именуется, происходит обычный обмен копиями документов, приложенными к состязательным документам, что и отражается в протоколе. Нет и речи о предварительном получении показаний свидетелей, опросе лиц, участвующих в деле, выявлении и поиске иных, имеющихся у сторон, доказательств.

Например, из 114 изученных гражданских дел в арбитражном суде Воронежской области ни по одному из них в определениях о принятии дела, протоколах судебного заседания нет отметок о стадии, этапе или элементе раскрытия доказательств. Выносится, как правило, одно определение сразу о принятии искового заявления к производству, подготовке дела к судебному разбирательству и о назначении предварительного судебного заседания. И это объяснимо, так как суд не может официально потребовать от сторон выполнения подготовительных мероприятий, не находясь в заседании. Однако из самих подобных определений, вынесенных в предварительных заседаниях, не ясны причины невыполнения этих требований и вина лиц, участвующих в деле. Даже термин «обмен доказательствами» не употребляется, речь идет лишь о представлении их сторонами, а не об их ознакомлении с ними.

Вместе с тем, в протоколах по всем делам есть упоминание лишь об их представлении, что никак не препятствовало появлению впоследствии новых доказательств. Лишь по двум делам (2,28%) заявлялся и принимался судом встречный иск, причем на стадии судебного разбирательства. При досудебной подготовке дела нет отметок о разъяснении ответчику права предъявления встречного иска. У сторон при представлении новых доказательств не выяснялись причины, по которым они не заявили их ранее. В тех же редких случаях (2,2%), когда предпринимались попытки выяснения, заявленные причины не подвергались проверке. Отсутствуют факты раскрытия или представления электронных документов. Существующее законодательное закрепление этого процесса никак не стимулирует и не ориентирует суд и лиц, участвующих в деле и призванных этим заниматься. На практике отсутствует ясное понимание смысла и целей раскрытия доказательств.

Так, арбитражным судом Воронежской области при подготовке дела по заявлению индивидуального предпринимателя Р. об отмене постановления ОММ ВАИ Левобережного РУВД г. Воронеж о привлечении заявителя к административной ответственности, в течение всего срока досудебной подготовки дела и неоднократными определениями предварительных заседаний, обеим сторонам предлагалось представить дополнительные доказательства, но добиться этого удалось только в ходе судебного разбирательства. Причины такого поведения сторон не выяснялись, штрафные санкции к ним также не применялись⁵. ⁵ Решение арбитражного суда Воронежской области по делу № 114-5341/20006/213/19 // Архив арбитражного суда Воронежской области

По мнению В. С. Анохина, стороны, как правило, не выполняют мероприятий по подготовке дела к судебному разбирательству и даже не являются на предварительное судебное заседание. Поэтому весь процесс сбора и представления доказательств, возражений по ним начинается только в основном судебном заседании⁶. ⁶ Анохин В. С. Проблемы и пути совершенствования арбитражного процессуального законодательства // Арбитражная практика. 2006. № 7. С. 55.

Между тем, предоставление доказательств или обмен ими и их раскрытие – совершенно разные процессы по смыслу, правовой природе, целям и методике осуществления. Раскрытие доказательств – это целенаправленный поиск и добывание информации, в них содержащейся, о существе и обстоятельствах возникшего спора, и это не всегда добровольный процесс, а, зачастую, преодоление с помощью суда сопротивления противоположной стороны и ее представителей.

В США, например, 95% гражданских дел урегулируется на стадии досудебной подготовки, в основном благодаря обмену состязательными документами и последующего раскрытия доказательств, а также потому, что предстоит дорогостоящий и длительный процесс, но при этом гарантировано объективное и всестороннее рассмотрение, так как нет ограничений по срокам рассмотрения. Применение встречного иска по некоторым категориям дел доходит до 75%⁷. ⁷ Yeazell Stephen C. Judging Rules, Ruling Judges. http://www.law.duke.edu/ journals/lcp/articles/lcp61dSummer 1998. Р. 229.htm.

В российском процессе все происходит наоборот в основном из-за низких ставок пошлин, поэтому стороны в большинстве проходят процесс до конца, стремясь в любом случае получить судебное решение. В связи с существующими сжатыми сроками рассмотрения дел, встречный иск принимается в очень редких случаях. По мнению ученых-практиков, «…эти сроки нереальны и являются тупиковыми, а дешевое правосудие становится предпосылкой для злоупотребления правом»⁸. Имеющееся законодательное закрепление нелогичного и во многом случайного применения встречного иска и раскрытия доказательств лишь усугубляет сложившееся положение. ⁸ Анохин В. С. Указ. соч. С. 55–56.

В развитых странах предъявление встречного иска на раннем этапе, т. е. в момент обмена состязательными документами, означает, что и сам встречный иск должен быть раскрыт в числе прочих доказательств и документов, его подкрепляющих.

Существует точка зрения, что исходя из толкования статей 135, 136 АПК РФ о подготовке дела к судебному разбирательству и соответствующих статей ГПК РФ, предоставление доказательств и их раскрытие возможно лишь на этой стадии, а, следовательно, если соблюдать данный порядок, то можно добиться эффективности работы института раскрытия доказательств и процессуальной экономии⁹. ⁹ См. Мазавина А. А. Способы противодействия затягиванию судебного разбирательства // Арбитражная практика.. 2006. № 7. С. 69.

С этим нельзя согласиться, так как требования пункта 1 статей 159, 165 АПК РФ и соответствующих статей ГПК РФ, предусматривающих возможность появления дополнительных доказательств в ходе судебного процесса, практически сводят на нет целесообразность и смысл введения института раскрытия доказательств. Не следует забывать, что и предъявление встречного иска возможно вплоть до ухода суда в совещательную комнату, а значит и неизбежность в связи с этим появления новых доказательств. Кроме того, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в пункте 35 своего информационного письма от 13 августа 2004 г. № 82 «О некоторых вопросах применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» разъяснил, что доказательства, не раскрытые лицами, участвующими в деле, до начала судебного заседания, представленные ими на стадии исследования доказательств, должны быть исследованы арбитражным судом первой инстанции независимо от причин, по которым нарушен порядок раскрытия доказательств¹⁰. ¹⁰ Вестник ВАС РФ. № 10. 2004. КонсультантПлюс: ВерсияПроф, б/н – 49121.

Изучая мировой и российский опыт взаимодействия этих процессуальных институтов, следует признать, что такой, не всегда последовательный подход к реализации принципов диспозитивности, состязательности и равенства сторон приводит к несбалансированности и нелогичному процессу, препятствует процессуальной экономии и явно противоречит заявленным законодателем целям быстрого и правильного рассмотрения дела. Одним из последствий этого является предоставление определенного преимущества ответчику в тактике ведения процесса и использовании возможностей его затягивания.

Так, при рассмотрении дела по иску Воронежской областной организации РОСТО (ДОСААФ) к ООО «К.» о взыскании 122 374 рублей 22 копеек, в том числе 55 092 рублей 31 копейки задолженности по арендной плате и коммунальным платежам по договору аренды, лишь через три месяца после заявления иска ответчик заявил встречный иск о признании части договора аренды нежилого помещения недействительным и представил соответствующие доказательства, признанные истцом, стороны активно в течение двух дней выработали и представили мировое соглашение, которое и было утверждено арбитражным судом¹¹. При надлежащей досудебной подготовке, спор на этой стадии мог быть урегулирован. ¹¹ Решение арбитражного суда Воронежской области по делу № А14-9332/2004/352/32 // Архив арбитражного суда Воронежской области.

Между тем встречный иск по своей природе является процессуальной формой выражения или реализации доказательств, имеющихся у ответчика, и они должны сочетаться между собой, в том числе и по времени предъявления.

Так, в деле по иску индивидуального предпринимателя К. к предпринимателю Б. о взыскании задолженности по договору аренды четырех АЗС благодаря своевременно представленным и раскрытым доказательствам и заявленному ответчиком на досудебной стадии встречному иску удалось своевременно установить, что фактически имущество ответчику передано не было. Истец не представил бесспорных доказательств такой передачи, что исключает какие-либо обязанности ответчика по уплате арендной платы или возмещению стоимости утраченных предметов. В то же время доказательства, раскрытые ответчиком, убедительно опровергли доводы истца о передаче имущества по договору. Проведение на стадии подготовки дела раскрытия доказательств и принятие встречного иска способствовало вынесению арбитражным судом Воронежской области обоснованного решения об отказе в первоначальном и удовлетворении встречного иска, с чем согласилась и апелляционная инстанция¹². ¹² Решение арбитражного суда Воронежской области по делу № А14-4015/2004/136/30 // Архив арбитражного суда Воронежской области.

Однако соответствующая процедура по раскрытию доказательств, как известно, в законе не закреплена. Более того, неопределенность по времени предъявления встречного иска приводит к многочисленным необоснованным отказам в его принятии по мотивам соблюдения жестких сроков рассмотрения дела.

Так, арбитражный суд отклонил встречный иск ЗАО «Т.» к ООО «Б.» о признании ничтожным договора о возмездной передаче права требования в связи с тем, что «отсутствует целесообразность рассмотрения обоих исков совместно, так как это не привело бы к более быстрому и правильному урегулированию спора, тем более, что первоначальный иск был предъявлен 21.01.04, а встречный иск – 07.04.04»¹³. ¹³ Решение арбитражного суда Воронежской области по делу № А14-951-04/34/12 // Архив арбитражного суда Воронежской области.

При рассмотрении дела по иску АК Сбербанка к ОАО «М.» о взыскании 567 022 рублей 37 копеек задолженности по кредитному договору, ответчиком был заявлен встречный иск в порядке зачета о взыскании с истца 500 000 рублей основного долга, 68 048 рублей процентов в связи с нарушением банком правил совершения расчетных операций. Арбитражный суд Воронежской области иск возвратил в связи с тем, что «у основного и встречного исков различные основания – кредитный договор и договор банковского счета соответственно, различные доказательства оснований требований». Кроме того, суд посчитал, что «принятие встречного иска на стадии судебного разбирательства приведет к отложению разбирательства дела и неоправданному нарушению сроков его рассмотрения»¹⁴. Но, как известно, для встречного иска в порядке зачета и не требуется однородность оснований с первоначальным. ¹⁴ Решение арбитражного суда Воронежской области по делу № А14-4288-03/120/5 // Архив арбитражного суда Воронежской области.

Обмен исками и раскрытие в англо-американском процессе стремятся преодолевать неравенство информации, имеющейся у сторон. Цель раскрытия состоит в том, чтобы обеспечить стороны всем доступным документальным свидетельством во владении каждой стороны, чтобы предотвратить проблемы в судебном испытании. Открытие вовлекает обмен списками документов между сторонами, в большинстве проверенными показаниями под присягой. Каждая сторона может тогда обратиться к другой для осмотра непривилегированных документов, изложенных в показании под присягой.

Основные методы раскрытия:

Вопросы. Письменные вопросы, на которые нужно ответить истцу, ответчику и иным лицам в пределах некоторого периода времени. Эти вопросы находятся в пределах от основной информации относительно того, где участник процесса живет до очень сложных вопросов относительно того, каковы причины и обстоятельства возникшего спора, размеры ущерба и т. д.

Запросы о производстве могут требовать копии документов, сообщений, примечания, фотографии, проведение экспертиз и другой информации.

Важно обратить внимание, что стороны часто обязаны обеспечивать информацию об обстоятельствах, которые они будут пытаться использовать, чтобы или объяснить, или минимизировать возможный урон, понесенный противоположной стороной.

Показания – это часто наиболее существенный аспект в период раскрытия. Это возможность для поверенных сторон получения расшифрованных утверждений сторон и свидетелей под присягой. Полученные данные, по существу, эквивалентны доказательству в судебном процессе с прямой и взаимной проверкой поверенными. Однако это обычно происходит в зале заседаний адвоката, а не в суде¹⁵. ¹⁵ James S.Kaklik, Deborah R.Hensler, Daniel McCaffrey, Marian Oshiro, Nicholas M.Pace, Mary E.Vaiana. Discovery Management. Ferther analysis of the Civil Justice Reform Act evaluation data. Santa Monica. Washington. 1998. P. 11–13.

Таким образом, после регистрации состязательных документов раскрытию, обмену и проверке подвергается весь объем информации о споре, который предполагается использовать в суде. Конечно, после такого трудоемкого процесса нелогично предполагать появление и принятие новых доказательств или встречного иска.

Между прочим, институт встречного иска или институт встречных требований (жалоб), как его принято называть в Западной Европе и США, и раскрытие в той или иной форме доказательств являются одними из основных и немногих элементов, объединяющих гражданский процесс континентальной Европы, регламентированный гражданско-процессуальными кодексами, и правила гражданской процедуры (Rules of civil procedure) США и Великобритании, ориентированных на прецедент. Тем не менее, может идти речь и о злоупотреблении возможностями раскрытия. Каждой стороне необходимо предоставить достаточную возможность реагировать на раскрытые документы и всю другую раскрытую информацию в течение процесса и в разумный срок, а это не всегда возможно, поэтому существуют ограничения, налагаемые судом¹⁶. ¹⁶ Stempel Jeffrey W. Politics and Sociology in Federal Civil Rulemaking: Errors of Scope; http://www.law.ua.edu/ lawreview/stempel522.htm.

В английском и американском гражданском процессе суд в необходимых случаях оказывает содействие в реализации права на раскрытие доказательств противной стороной. Так, если сторона отказывается раскрыть доказательство, противная сторона в соответствии с правилом 37 (а) Федеральных правил о гражданском процессе может ходатайствовать о выдаче судом распоряжения о понуждении к раскрытию доказательства (order compelling discovery). Если сторона не выполняет распоряжение суда о понуждении к раскрытию доказательства, суд может обязать раскрывающую сторону покрыть разумные расходы противной стороны в связи с получением такого распоряжения суда, например, сумму вознаграждения адвокату за составление ходатайства¹⁷. ¹⁷ United Kingdom Changes in Civil Procedure: http://www.ladas.com/ BULLETINS/1999/ BULLETIN.0899.html.

Таким образом, гражданский процесс или процедура в Великобритании и Соединенных Штатах Америки разделяет и продолжает традицию общего права и частной гражданской тяжбы, в которой сами стороны исследуют, развивают и представляют факты, способные разрешить их спор по правилам, провозглашенным и предписанным судом, основываясь на прецеденте. В то же время, в континентальном гражданском процессе, например в ФРГ, существуют ограничения для более позднего предоставления доказательств. Если сторона не представляет их в срок, то потом это возможно лишь при условии, что не затягивает процесс. В случаях, если сторона не может представить доказательства, или представленное доказательство никакого значения для решения споров не имеет, или, если сторона не может обосновать, почему доказательство не было представлено ранее, судья имеет возможность отказать в этом по мотивам задержки процесса. Здесь очень значима подготовка дела к судебному разбирательству. Срок предстоящего процесса заранее планируется и готовится, в том числе предоставляется возможность предъявления встречного иска заранее¹⁸. ¹⁸ Mayer Herbert. Gesetzliche Moglichkeiten gegen Verfahrensverzogerungen: http://www2.gtz.de/dokumente/bib/061079.pdf.

Можно вполне обоснованно утверждать, что установление жестких сроков и правил для предъявления встречного иска и обмена доказательствами и их раскрытия на стадии досудебной подготовки дела приведет к тому, что они еще более будут взаимосвязаны и дополнять друг друга, определяя весь судебный процесс как логическую цепь процессуальных действий и способствуя достижению целей правосудия. В подтверждение этого можно привести несколько доводов.

Во-первых, эти процессуальные институты являются инструментами воздействия для урегулирования спора и примирения сторон, активизации поиска судом альтернативных способов разрешения спора, начиная со стадии принятия дела к производству.

Во-вторых, обе процессуальные формы в полной мере реализуют принцип состязательности, который также, по существу, требует заблаговременного обмена состязательными документами, предоставления и раскрытия доказательств сторонами. Особенно важно, что этот принцип в целом носит конституционный характер, что подчеркивает значимость его реализации всеми доступными и законными способами. В нынешнем гражданском и арбитражном процессе это означает, что лица, участвующие в деле, вправе знать об аргументах друг друга до начала судебного разбирательства. Данное право сочетает в себе несколько элементов: право иметь информацию обо всем происходящем в процессе, право реагировать на все происходящее и право быть выслушанным и услышанным в суде.

Именно об этом писал в свое время К. П. Победоносцев: «Существенно в суде, чтобы сторонам предоставлена была вполне и равномерно законная возможность объяснить обстоятельства дела, требования и возражения во взаимном состязании. Где эта возможность устранена или неподлежаще ограничена, или одной стороне дано преимущество перед другою, там правильного суда не было»¹⁹. Говоря о современном процессе, следует заметить, что, являясь разделенными и неопределенными по времени применения, указанные институты эффективно не работают, то есть упомянутая «равномерно законная возможность…во взаимном состязании» представляется сомнительной. ¹⁹ Победоносцев К. П. Указ соч. С. 161.

В-третьих, встречный иск и раскрытие доказательств, будучи реализованными своевременно, напрямую влияют на выполнение требований статьи 6 Европейской Конвенции по правам человека о рассмотрении дела в разумный срок и соблюдению принципа процессуальной экономии. Данные институты исключают возможность манипулирования ими для затягивания процесса и определяют направление и предполагаемый результат разрешения спора.

В-четвертых, эти институты аналогично реализуют и принцип диспозитивности, так как движение дела во многом зависит от волеизъявления самих сторон. Практически это проявляется в возбуждении дела, определении объема и формы требований, распоряжении правами и способами защиты этих прав, включая доказательства.

В-пятых, изучаемые институты, при названных условиях, являются также прямой реализацией процессуальной справедливости, хотя этот принцип никак не закреплен нормой права, но он напрямую вытекает из двух вышеназванных, но имеет несколько иное содержание и направленность. Право на справедливое судебное разбирательство, также закрепленное в Европейской Конвенции, является общепризнанной международно-правовой нормой, непосредственно относящейся к правам человека, и наиболее адекватным органом, способным его обеспечить, является суд. В понятие процессуальной справедливости, на наш взгляд, входят не только формальное, но и фактическое равенство сторон; обоснованность, прозрачность и проверяемость судебных решений как промежуточных, так и итоговых; судебная этика, объективность, профессионализм и обоснованность судебного усмотрения и т. д. Вопрос о выборе между эффективностью и справедливостью процесса, по сути, сводится к определению оптимального распределения прав и обязанностей сторон, баланса процессуальных действий и стадий, исходя из границ их возможной полезности и эффективности.

Решетникова И. В. справедливо отмечает, что институт раскрытия доказательств воспринят российским арбитражным процессом в усеченном виде, причиной чему можно считать отсутствие в каждом деле представителя высокого профессионального уровня²⁰. Тот же довод должен быть принят во внимание при установлении санкций за нарушение обязанности раскрыть доказательства²¹. Но на деле АПК РФ не содержит запрет на принятие судом доказательств, которые не были раскрыты на стадии подготовки к судебному разбирательству. Никаких негативных последствий для лиц, участвующих в деле, за нарушение обязанности раскрыть доказательства фактически не установлено, если только суд не расценит такие действия как злоупотребление своими процессуальными правами. ²⁰ Решетникова И. В. Состязательная система доказывания: новеллы АПК РФ // Российская юстиция. 2003. № 9. ²¹ См. Лукьянова И. Н. Раскрытие доказательств в арбитражном процессе // Экономическое правосудие на Дальнем Востоке России. 2005. № 2.

Таким образом, процессуальная справедливость, на наш взгляд, относится не только к результату или решению, достигнутому благодаря правильно функционирующему механизму отправления закона, но и к самому процессу достижения результата или принятия решения. При этом довольно ясно, что совершенная процессуальная справедливость редка, если вообще возможна, в случаях, где большую роль играет практический интерес. По мнению Джона Роллза «…суд есть пример несовершенной процедурной справедливости»²². Характерной особенностью несовершенной процессуальной справедливости является то, что в то время как есть независимый критерий правильности результата, не существует возможной процедуры, которая наверняка вела бы к нему. Но стремиться к этому необходимо. Разумно ожидать от самых разных видов слушаний дел в суде при различных обстоятельствах, что все они приведут к правильным результатам, если не всегда, то, по крайней мере, в большей части случаев. ²² Ролз Д. Теория справедливости. Новосибирск. 1995: https://bigenc.ru/b/teoriia-spravedlivosti-bb1423.

Поэтому предлагаемые изменения по применению институтов встречного иска и раскрытия доказательств, как правило, лишь на стадии подготовки дела к судебному разбирательству придают процессу разрешения споров более системный и стройный характер, должны и могут способствовать обретению процессуальной справедливости и достижению целей правосудия.

Закрепление норм о раскрытии доказательств и почти одновременном выборе форм защиты ответчика может оказаться шагом вперед, развивающим состязательные начала и иные процессуальные принципы в судопроизводстве, повышающим управляемость и предсказуемость процесса, усиливающим их роль в процессе.