В Арбитражном процессуальном кодексе Российской Федерации (далее — АПК РФ) установлен порядок действий суда и других участников процесса при рассмотрении и разрешении споров в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, обеспечивающий сторонам систему гарантий вынесения законного и обоснованного решения, иными словами, систему гарантий доверия к суду (процессуальная форма).
Как известно, иск имеет двойственную материально-процессуальную природу. Поэтому понятие права на иск имеет два значения:
- право на предъявление иска (право на иск в процессуальном смысле);
- право на удовлетворение иска (право на иск в материальном смысле).
Право на иск в материальном смысле есть у того, кому в действительности принадлежит нарушенное (оспоренное) право, кто смог доказать это в состязательном процессе, а кроме того, убедил суд в наличии своей юридической заинтересованности в исходе данного конкретного судебного спора (то есть доказал суду, что его права будут восстановлены в случае удовлетворения заявленных исковых требований).
Например, согласно разъяснениям, приведенным в пункте 1 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее — ВАС РФ) от 22.12.05 № 101 «Обзор практики рассмотрения споров, связанных с признанием недействительными публичных торгов, проводимых в рамках исполнительного производства», иск о признании публичных торгов недействительными, заявленный лицом, права и законные интересы которого не были нарушены вследствие отступления от установленного законом порядка проведения торгов и, соответственно, не могут быть восстановлены при применении последствий недействительности заключенной на торгах сделки, не подлежит удовлетворению.
Однако для реализации в принудительном порядке через суд своих материальных притязаний управомоченное лицо должно обладать правом на иск в процессуальном смысле — необходимо наличие предпосылок права на предъявление иска (предпосылки объективны — их наличие или отсутствие не зависит от воли истца) и соблюдение условий реализации права на предъявление иска (соблюдение условий — субъективно, во власти истца, он обязан их соблюдать).
Отсутствие предпосылок, таких как процессуальная правоспособность истца и ответчика, подведомственность дела арбитражному суду, отсутствие вступившего в законную силу судебного решения по тождественному иску, — это неисцелимые пороки процесса, что означает отсутствие у заинтересованного лица права на возбуждение дела в суде.
Несоблюдение условий — требования к форме и содержанию искового заявления, уплата госпошлины, дееспособность истца, наличие в доверенности у представителя специального процессуального полномочия на подписание и предъявление иска в суд, соблюдение правил подсудности, обязательного претензионного (иного досудебного) порядка урегулирования спора, отсутствие на рассмотрении других судов споров по тождественному иску — это исцелимые пороки процесса.
Иными словами, реализовать свое право на судебную защиту управомоченное лицо может только при доскональном знании и соблюдении требований процессуальной формы.
Поэтому на первый план выходит умение спорящих сторон (точнее, их профессиональных представителей) грамотно использовать весь заложенный в АПК РФ процессуальный инструментарий.
При совершении тех или иных процессуальных действий необходимо учитывать следующие принципы:
- Любое процессуальное действие должно иметь свою процессуальную цель.
К примеру, действия, направленные на воспрепятствование рассмотрению дела в арбитражном суде, оформленные как ходатайства о прекращении производства по делу или об оставлении иска без рассмотрения, могут иметь своим последствием как воспрепятствование правосудию 1, так и вполне правомерную цель — например, исключить разрешение не подведомственного арбитражному суду спора или дела, не подсудного данному арбитражному суду, воспрепятствовать рассмотрению дела в ненадлежащем судебном производстве или повторному рассмотрению тождественного спора и т. д.1 М. М. Агарков указывал: положения статьи 6 ГПК РСФСР 1923 года о том, что «стороны обязаны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами. Всякие злоупотребления и заявления, имеющие целью затянуть или затемнить процесс, немедленно пресекаются судом», запрещают процессуальную шикану. (Агарков М. М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве // Известия АН СССР. Отделение экономики и права. 1946. № 6.)
Так, в одном из дел арбитражный суд решил допросить в качестве свидетеля лицо, участвовавшее в составлении документа (соглашение о переводе долга), исследуемого судом как письменное доказательство (что суд вправе сделать по своей инициативе в силу части 2 статьи 88 АПК РФ). Это соглашение было подписано данным лицом как генеральным директором организации, на которую был переведен долг в размере 60 млн руб. Однако это лицо уже участвовало в данном деле в качестве третьего лица без самостоятельных требований относительно предмета спора. Несомненно, возражение против его допроса в качестве свидетеля, заявленное его судебным представителем, не являлось злоупотреблением правом и не было направлено на воспрепятствование правосудию, поскольку преследовало вполне законную процессуальную цель — исключить смешение в одном деле разных процессуальных статусов одного и того же лица, не соответствующих его целям участия в процессе.
- Процессуальное действие должно совершаться в надлежащей форме, соответствующей процессуальной цели.
В соответствии со статьей 161 АПК РФ лицо, участвующее в деле, вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением в письменной форме о фальсификации доказательства, представленного другим лицом, участвующим в деле.
Согласно позиции, приведенной в пункте 36 информационного письма Президиума ВАС РФ от 13.08.04 № 82 «О некоторых вопросах применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» (в редакции от 01.07.14), в случае устного заявления о фальсификации доказательства суд должен отразить это заявление в протоколе и разъяснить участвующему в деле лицу, сделавшему устное заявление о фальсификации доказательства, право на подачу письменного заявления об этом.
Но проводить проверку такого заявления в порядке статьи 161 АПК РФ арбитражный суд будет только после того, как лицо представит письменное заявление о фальсификации доказательства.
- Своевременность совершения процессуального действия.
В силу положений частей 2 и 3 статьи 41 АПК РФ лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами, в том числе свое временно представлять доказательства, заявлять ходатайства, делать заявления. Злоупотребление процессуальными правами либо неисполнение процессуальных обязанностей лицами, участвующими в деле, влечет для этих лиц предусмотренные названным Кодексом неблагоприятные последствия.
Согласно части 5 статьи 159 АПК РФ суд вправе отказать в удовлетворении заявления или ходатайства в случае, если они не были своевременно поданы лицом, участвующим в деле, вследствие злоупотребления своим процессуальным правом и явно направлены на срыв судебного заседания, затягивание судебного процесса, воспрепятствование рассмотрению дела и принятию законного и обоснованного судебного акта, за исключением случая, если заявитель не имел возможности подать такое заявление или такое ходатайство ранее по объективным причинам 2.2 Часть 5 введена в статью 159 АПК РФ Федеральным законом от 27.07.10 № 228-ФЗ.
Например, в пункте 3 постановления Пленума ВАС РФ от 10.11.11 № 70 «О некоторых вопросах, связанных с участием арбитражных заседателей в осуществлении правосудия» указано, что процессуальное право стороны на заявление ходатайства о привлечении к рассмотрению дела арбитражных заседателей реализуется на стадии подготовки дела к судебному разбирательству (часть 2 статьи 137 АПК РФ). Арбитражный суд отказывает в удовлетворении ходатайства о рассмотрении дела с участием арбитражных заседателей, заявленного стороной после объявления судом в предварительном судебном заседании об окончании подготовки дела к судебному разбирательству и о назначении дела к судебному разбирательству.
Иными словами, помимо обоснования для привлечения арбитражных заседателей к рассмотрению дела его особой сложностью или необходимостью использования специальных знаний в сфере экономики, финансов и управления, для удовлетворения судом соответствующего ходатайства имеет значение своевременность его заявления.
И только лицами, вступившими в процесс после завершения подготовки дела к судебному разбирательству, — соистцом, третьим лицом с самостоятельными требованиями относительно предмета спора, соответчиком, вторым ответчиком, ответчиком, привлеченным вследствие замены ненадлежащего ответчика, а также стороной, не извещенной согласно части 1 статьи 121 АПК РФ о возбуждении производства по делу (по причине чего она не могла заявить такого ходатайства в установленный законом срок), ходатайство о рассмотрении дела с участием арбитражных заседателей может быть заявлено уже во время судебного разбирательства до первого судебного заседания с их участием.
- Отменимость любого процессуального действия.
В состязательном и диспозитивном процессе суд является субъектом рефлексирующим, реагирующим на процессуальные действия и заявления сторон.
Поскольку процессуальные действия представляют собой не что иное, как способы реализации тяжущимися своих процессуальных прав, то, пока суд не отреагировал на то или иное процессуальное ходатайство лица, участвующего в деле, вынесением определения (протокольного или в форме отдельного определения), лицо, его заявившее, вправе отозвать свое заявление, к примеру отказаться от представления в материалы дела того или иного доказательства или отказаться от ходатайства о назначении и проведении по делу судебной экспертизы.
Исходя из этого правила, например, подписанное сторонами судебного спора мировое соглашение как процессуальная сделка вступает в силу (считается заключенным) только после его утверждения арбитражным судом, причем сторона помимо подписания мирового соглашения должна совершить отдельное процессуальное действие в суде — представить заявление (ходатайство) об утверждении мирового соглашения. До его утверждения судом любая из сторон, по сути, вправе отозвать свою подпись под мировым соглашением, она не связана подписанным мировым соглашением.
Иные последствия наступают, когда суд в надлежащей форме отреагировал на процессуальное ходатайство стороны.
Например, исходя из принципа общности доказательств, с того момента, как доказательство приобщено судом к материалам судебного дела, оно становится общим для обеих сторон. И неважно, кем оно было представлено, ссылаться на него может любое лицо, участвующее в деле. Поскольку состязательность — это право только представлять суду доказательства, но не забирать их обратно, поэтому, как только доказательство поступило в материалы дела, забрать его сторона уже не может (за исключением случая, когда сделано заявление о фальсификации в порядке статьи 161 АПК РФ, — тогда доказательство может быть изъято из дела представившей его стороной).
- Конфиденциальность примирительных процедур в судебном процессе.
Конфиденциальность любых примирительных процедур является важным их отличием от судебного процесса, в отношении которого в качестве общей нормы установлен принцип гласности и публичности (статья 11 АПК РФ).
В частности, на конфиденциальность любых сведений, сообщенных лицами, участвующими в деле, о совершенных действиях, направленных на примирение, а также представленных ими в ходе примирительных процедур документов указано в пункте 4 постановления Пленума ВАС РФ от 18.07.14 № 50 «О примирении сторон в арбитражном процессе».
Понятие злоупотребления процессуальным правом, как и понятие добросовестности, не имеет легального определения в действующем процессуальном законодательстве и выводится практикой из конкретных судебных казусов.
Как указал В. В. Витрянский, ни в Гражданском кодексе Российской Федерации (далее — ГК РФ), ни в каком-либо ином федеральном законе определить какие-то подходы, параметры, понятия добросовестности, справедливости, разумности в принципе невозможно 3.3 Витрянский В. В. Гражданский кодекс и суд // Вестник ВАС РФ. 1997. № 7. С. 132
В материальном праве доктрина сформулировала институты субъективной и объективной добросовестности. Первое понятие, известное еще древним римлянам как bona fides, определяется как извинительное незнание фактов, препятствующих получению права 4.4 Скловский К. И. Применение норм о доброй совести в гражданском праве России // Хозяйство и право. 2002. № 9. СПС «КонсультантПлюс».
Как замечает по этому поводу Л. Эннекцерус, сторона, заключившая сделку с лицом, лишь по видимости управомоченным, защищена не потому, что она имеет соответствующее право, а несмотря на отсутствие такого права 5.5 Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права. М., 1950. Т. 1. С. 273
Субъективная добросовестность чаще всего определяется в отечественном законодательстве формулой:
- «не знал и не мог знать» (см., например, пункт 1 статьи 222 ГК РФ — добросовестный самовольный застройщик;
- пункт 1 статьи 302 ГК РФ — добросовестный приобретатель;
- пункт 1 статьи 390 ГК РФ — добросовестный цедент);
- «не знал и не должен был знать» (пункт 2 статьи 335 ГК РФ — добросовестный залогодержатель).
Объективную добросовестность, более известную как разумность, Пленум Верховного Суда Российской Федерации (далее — ВС РФ) в пункте 1 постановления от 23.06.15 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» определил как поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей.
Как указывал корифей дореволюционной русской процессуальной науки Е. В. Васьковский, в источниках римского права злоупотребление процессуальными правами носит общее название «кляузы» (calumnia), которым означаются:
- процессуальная ложь, то есть заведомо неверные фактические сообщения и утверждения (mendacium);
заведомо неправомерные требования (improba petitio);
умышленное употребление дозволенных средств защиты с целью замедления или затруднения производства (fraus, frustratio) 66 Васьковский Е. В. Курс гражданского процесса: Субъекты и объекты процесса, процессуальные отношения и действия. М., 2016. С. 605.
.По вопросу злоупотребления правом Л. Эннекцерус писал:
«Запрещено не всякое осуществление права, причиняющее вред другому. Без нанесения вреда другим лицам при осуществлении некоторых прав нельзя обойтись, если вообще их осуществлять. Недостаточно также, чтобы осуществление права имело целью причинить вред. Требуется большее: из обстоятельств дела должно вытекать, что осуществление права для лица, совершающего данное действие, не может иметь никакой другой цели, чем причинение вреда» 7. А. В. Юдин указывает, что универсальным и наиболее главным признаком злоупотребления правом является сообщение суду неправды 8.7 Эннекцерус Л. Указ. соч. С. 437 8 Юдин А. В. Злоупотребление процессуальными правами в гражданском судопроизводстве. СПб., 2005. С. 80
С этим сложно спорить, поскольку состязательность возможна тогда и там, где суд занимает подобающее ему высокое положение, что означает в первую очередь запрет лицам, участвующим в деле, лгать в суде. Однако пассивное поведение, к которому относится, например, умолчание об известных стороне невыгодных для нее фактах, по крайней мере пока в нашем цивилистическом процессе не введена обязательная предварительная процедура раскрытия доказательств под страхом процессуальных санкций, аналогичная американской процедуре «обнаружения доказательств» (discovery) или английской процедуре «стандартного раскрытия документов» (standard disclosure), вряд ли может рассматриваться как злоупотребление.
Более того, любое злоупотребление правом происходит в виде внешне правомерных (то есть допустимых процессуальным законом) действий участников судебного разбирательства, поскольку в силу части 2.1 статьи 5 АПК РФ поступившие в суд внепроцессуальные обращения, от кого бы они ни исходили, предаются гласности и не являются основанием для проведения процессуальных действий или принятия процессуальных решений по делам.
Всякое субъективное право представляет собой определенную законом или иным нормативным актом меру возможного (дозволенного) поведения управомоченного лица.
Известный советский цивилист В. П. Грибанов указывал, что о злоупотреблении правом может идти речь лишь в случае, когда управомоченный субъект, действуя в границах принадлежащего ему субъективного права, в рамках тех возможностей, которые составляют содержание данного права, использует такие формы его реализации, которые выходят за установленные законом пределы осуществления права 9.9 Грибанов В. П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав. М., 1972.
М. М. Агарков предлагал в будущем гражданском законодательстве установить такие границы осуществления гражданских прав, которые запрещали бы шикану, то есть действия, совершаемые с исключительной целью причинить вред другому лицу 10, с чем В. П. Грибанов был категорически не согласен, поскольку практика показала, что злоупотребление правом может в ряде случаев выходить за рамки шиканы.10 Агарков М. М. Указ. соч.
Как полагает А. И. Приходько, в практике арбитражных судов сутяжничество в чистом виде, то есть совершение процессуальных действий с намерением лишь досадить другому лицу, практически не встречается. В подавляющем большинстве случаев действия, направленные на создание помех развитию и завершению судебного процесса, имеют в своей основе вполне конкретные процессуально-правовые и материально-правовые интересы, более того, как это ни выглядит на первый взгляд парадоксально, в некоторых случаях соответствующее поведение является, по сути, единственным способом обеспечения судебной защиты права лица, действующего подобным образом, и причины такого положения кроются в нормах материального и процессуального права, побуждающих лицо действовать таким образом, а иногда просто не оставляющих ему возможность для иного выбора 11.11 Приходько А. И. Воспрепятствование разрешению дел в арбитражных судах: актуальные вопросы судебного правоприменения. М.: Волтерс Клувер, 2006.
Как бы в развитие данного довода М. З. Шварц указывает: «Следует отметить, что природа материального эстоппеля и процессуального представляется принципиально разной. Состоит этот тезис в том, что в материальном праве, когда субъект оборота заключает сделки, договоры, он ищет экономическую выгоду и, естественно, заинтересован, чтобы контрагент ему поверил, поэтому всячески создает у него иллюзию того, что считает себя этой сделкой связанным, договор считает заключенным и будет его исполнять и т. д. И если на самом деле он вводит контрагента в заблуждение относительно обязательности для себя этого договора, то такое поведение запрещено ГК РФ, ибо контрагент вступает с тобой в отношения, полагая, что все в порядке, а ты далее начинаешь вести себя недобросовестно. Но это на этапе вступления в материальные отношения.
Когда же субъекты гражданского оборота оказываются в суде, никто ни от кого благородного поведения уже не ждет. Все средства хороши для того, чтобы выиграть. И в этом смысле логика процессуального поведения такова, что упрекнуть в противоречивом и непоследовательном поведении весьма сложно. Ну, во-первых, сторона вступает в процесс с одной позицией, а дальше начинает ее корректировать, исходя из того, что говорят ее оппоненты, потом в деле появляются третьи лица, и сторона снова корректирует позицию, потом, почувствовав, что попытка выиграть кратчайшим путем не удается, сторона снова хочет все переиграть и занимает позицию в том числе о том, что она вообще ненадлежащий ответчик. На это можно резонно возразить: поздно, уже столько аргументов и утверждений стороной изложено, а теперь она вспомнила, что она ненадлежащий ответчик. Но сторона пыталась выиграть кратчайшим путем — не получилось, и теперь она вбрасывает в процесс новые аргументы. В этом смысле логика процессуального поведения и логика поведения участника материальных отношений на этапе заключения и исполнения договора принципиально разная (выделено мной. — М. Е.). И оценка его упречности, потенциальная оценка его упречности, тоже, видимо, должна исходить из разных подходов, основанных на закономерностях поведения в отсутствие спора и в ситуации возникновения спора» 12.12 Шварц М. З. Некоторые размышления над институтом эстоппель // Арбитражные споры. 2016. № 1. С. 95–99.
Согласно части 2 статьи 9, частям 3 и 4 статьи 65 АПК РФ лица, участвующие в деле, вправе знать об аргументах друг друга и обязаны раскрыть доказательства, на которые они ссылаются как на основание своих требований и возражений, перед другими лицами, участвующими в деле, заблаговременно, до начала судебного разбирательства, учитывая при этом, что они несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими соответствующих процессуальных действий.
Современный российский арбитражный процесс является по своей природе смешанным процессом, но с выраженным акцентом на состязательность, то есть процессуальную активность лиц по делам, рассматриваемым в порядке искового производства.
Закрепленный в статье 9 АПК РФ принцип состязательности — это идея о том, что доказательства попадают в процесс прежде всего усилиями спорящих сторон, она обеспечивает подлинную независимость и беспристрастность суда, освобождая судью от роли «судьи в своем собственном деле», в которой суд невольно оказывался бы, если бы был вынужден сам активно собирать доказательства.
Однако именно в силу принципа состязательности процессуальное равноправие сторон, заложенное в статье 8 АПК РФ, отчасти носит декларативный характер, поскольку, как указывает М. З. Шварц, юридическое равенство не есть равенство фактическое. Следственный процесс — это процесс, в котором суд своей активностью нивелирует и выравнивает фактическое неравенство. Состязательный процесс в его чистом виде — это процесс, в котором суд на помощь экономически слабым и юридически безграмотным не приходит, а предлагает им состязаться на равных. Формальное равенство игнорирует фактическое неравенство, в частности имущественное, поскольку исход спора зачастую определяется возможностями сторон нанять для представления своих интересов в суде квалифицированных представителей. Если состязательность не скомпенсирована элементами следственности (активности суда), она может превратиться в «избиение младенцев» 13.13 Шварц М. З. Авторский курс лекций «Современные тенденции арбитражного процесса». Прочитан в апреле 2016 года в Санкт-Петербургском институте адвокатуры.
А. И. Приходько отмечает, что логика судебного процесса, в котором сталкиваются противоположные интересы, и логика развития соответствующего правового конфликта объективно требует совершения таких процессуальных действий, которые необходимы для реализации этих устремлений. Их можно называть процессуальными ухищрениями или умением пользоваться теми процессуальными возможностями, которые предоставляет тяжущимся процессуальный закон для защиты своих прав и интересов. Различия в формулировках не имеют принципиального значения и не меняют того объективного факта, что процесс представляет собой борьбу, состязание сторон, и главная задача процессуального закона заключается в том, чтобы борьба происходила по определенным правилам, в цивилизованных формах и под контролем суда 14.14 Приходько А. И. Указ. соч.
Анализируя большое количество научных работ, посвященных злоупотреблению правом, В. П. Грибанов определяет следующие критерии для выявления случаев злоупотребления гражданскими (то есть частными) правами 15:15 Грибанов В. П. Указ. соч.
- выход управомоченного лица за пределы осуществления права;
- использование субъективного права в противоречии с его назначением;
- осуществление правомочий с исключительной целью причинения вреда другому лицу (шикана);
- использование управомоченным субъектом недозволенных способов реализации своего права;
- злонамеренный характер таких действий, то есть наличие в действиях такого лица вины, чаще в форме умысла, реже в форме грубой неосторожности.
Современной судебно-арбитражной практикой эмпирическим путем выведены следующие критерии злоупотребления процессуальными правами лицами, участвующими в деле:
- действие совершается без цели получения судебной защиты;
- отсутствует правовая позиция по существу спора;
- совершается действие, заведомо направленное на причинение вреда процессуальному оппоненту;
- явная направленность действий на затягивание рассмотрения дела;
- процессуальные документы и заявления содержат оскорбления или иные недопустимые высказывания в адрес судьи и других участников судопроизводства, унижающие их честь и достоинство.
Особо отметим, что злоупотребить правом может только тот, кому это право принадлежит, то есть за лицом закреплено законом реализуемое процессуальное право. Такие действия, что в цивильном праве, что в публичном процессе, будут неправомерными не в силу отсутствия соответствующих правомочий, а в силу общего запрета недобросовестного поведения и возложенной на управомоченных лиц обязанности добросовестно пользоваться своими правами.
Иными словами, злоупотребление процессуальным правом означает, что лицо действует в суде в рамках дозволенного законом поведения, но использует свое право в целях, противоречащих целям правосудия.
Примеры злоупотребления процессуальными правами в русском дореволюционном судопроизводстве при рассмотрении гражданских дел приводит Е. В. Васьковский: «Недобросовестные лица могут предъявлять заведомо неосновательные иски, если знают, что у ответчика нет доказательств, способных опровергнуть их требования (что, например, он потерял платежную расписку, что умер единственный свидетель, которому были известны обстоятельства дела, и т. п.). Точно так же возможно обжалование решений суда в полном сознании их правильности и возбуждение бесцельных ходатайств только для проволочки процесса (например, о вызове свидетелей, которые в действительности ничего по делу не знают или даже не существуют), заявление заведомо неправильных отводов и т. д. Равным образом стороны могут сообщать суду ложные фактические сведения и представлять фальшивые доказательства (поддельные документы, подкупленных свидетелей и пр.), извращать обстоятельства дела, сбивать суд юридическими и логическими софизмами и т. д.» 16. Рассмотрим некоторые встречающиеся в современной судебноарбитражной практике примеры злоупотребления процессуальными правами.16 Васьковский Е. В. Учебник гражданского процесса. М., 2003. С. 183 (по изданию М., 1917).
Заявление отводов судье в отсутствие каких-либо доказательств того, что судья лично, прямо или косвенно заинтересован в исходе дела либо имеются иные обстоятельства, которые могут вызвать сомнения в его беспристрастности.
Никто не будет спорить с тем, что институт отвода судьи является элементом личной правосубъектности суда, одной из процессуальных гарантий независимости, объективности и беспристрастности суда, механизмом, обеспечивающим реализацию права стороны спора на законный состав суда (наряду с правилами подведомственности и подсудности), известным юриспруденции еще со времен Древнего Рима.
Однако, как справедливо указывает в своей монографии А. И. Приходько, отводы по данному основанию заявляются, как правило, с единственной целью — затянуть процесс, нарушить эмоциональное равновесие судьи и участников процесса, заставить судью давать пояснения по надуманным обвинениям, которые зачастую граничат с клеветой и оскорблениями 17.17 Приходько А. И. Указ. соч.
Отвод суду должен быть мотивированным, что предполагает приведение в заявлении соответствующих обстоятельств, препятствующих, по мнению заявителя, участвовать судье в рассмотрении дела. Немотивированный отвод, а также отвод по основаниям, не предусмотренным законом, удовлетворению не подлежит.
Вопрос об отводе судьи, рассматривающего дело единолично, либо об отводе, заявленном нескольким судьям или всему составу суда, рассматривающему дело коллегиально, разрешается председателем арбитражного суда, заместителем председателя арбитражного суда или председателем судебного состава (части 2 и 3 статьи 25 АПК РФ).
Согласно части 3 статьи 24 АПК РФ повторное заявление об отводе по тем же основаниям не может быть подано тем же лицом.
Например, при рассмотрении дела в арбитражном суде кассационной инстанции в судебном заседании от 03.05.17 был объявлен перерыв до 10.05.17 для рассмотрения заявленного подателем жалобы (истцом) отвода всему составу суда. Определением заместителя председателя Арбитражного суда Северо-Западного округа (далее — АС СЗО; до 06.08.14 — ФАС СЗО) от 10.05.17 в удовлетворении заявления об отводе состава суда было отказано. Поданное истцом после перерыва повторное заявление об отводе одного из судей не подлежало рассмотрению применительно к положениям статьи 24 АПК РФ, поскольку ранее заявление этого лица об отводе судьи уже было рассмотрено и отклонено.
Суд кассационной инстанции указал, что сделанные истцом заявления об отводе объединены одним основанием, предусмотренным пунктом 5 части 1 статьи 24 АПК РФ: личная, прямая или косвенная заинтересованность в исходе дела либо иные обстоятельства, которые могут вызвать сомнение в беспристрастности судьи, в связи с чем заявление об отводе судьи, поступившее от истца после перерыва, к рассмотрению не было принято (постановление АС СЗО от 11.05.17 по делу № А56-31662/2016).
В другом случае при рассмотрении надзорной жалобы определением ВАС РФ от 28.09.09 № ВАС-11960/09 в передаче дела о взыскании убытков для пересмотра в порядке надзора было отказано, так как суд обоснованно расценил действия представителя ответчика, трижды заявлявшего в суде первой инстанции необоснованные отводы судьям по мотиву их заинтересованности в исходе дела, как свидетельствующие о злоупотреблении им процессуальными правами, направленные на затягивание процесса и создание препятствий суду в осуществлении правосудия, то есть как проявление неуважения к суду, а потому наложил штраф на него.
Умышленное указание истцом в исковом заявлении нескольких ответчиков, один из которых ненадлежащий, с целью искусственного изменения подсудности спора.В момент принятия искового заявления к производству суда и возбуждения дела вступает в силу презумпция того, что истец и ответчик связаны спорным материальным правоотношением, что у истца есть право требования к ответчику, а у ответчика — обязанность, которую он не исполняет.
Это предположение может быть опровергнуто двумя способами: вынесением решения об отказе в иске либо заменой ненадлежащего ответчика на надлежащего. Ненадлежащий ответчик — это тот, в отношении которого предположение о том, что он является субъектом спорного правоотношения, не нашло подтверждения. Исходя из принципа процессуальной экономии (достижение целей процесса должно быть обеспечено с минимальной затратой сил, времени и средств), закон допускает не отказывать в иске, а заменить ненадлежащего ответчика надлежащим. В пункте 3 постановления Пленума ВАС РФ от 31.10.96 № 13
«О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в суде первой инстанции» указано, что под предметом иска следует понимать материальноправовое требование истца к ответчику 18.18 Документ не утратил силу, однако при его применении следует учитывать, что АПК РФ от 05.05.95 утратил силу в связи с введением в действие АПК РФ от 24.07.02.
Согласно пункту 4 части 2 статьи 125 АПК РФ в исковом заявлении должны быть указаны требования истца к ответчику, а при предъявлении иска к нескольким ответчикам — требования к каждому из них.
Указание в иске нескольких ответчиков, один из которых заведомо ненадлежащий, может преследовать неправомерную цель подачи иска в суд по месту нахождения данного ненадлежащего ответчика, то есть искусственного изменения подсудности спора, что формально позволяет сделать часть 2 статьи 36 АПК РФ (так называемая подсудность по связи дел).
Такой процессуальный вопрос был предметом рассмотрения в кассационном порядке ФАС СЗО.
Фабула дела вкратце такова.Банк обратился в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к четырем ответчикам — обществу, иностранной компании, комбинату и фабрике со следующими требованиями:
- признать недействительным (ничтожным) договор от 16.04.08 купли-продажи доли в уставном капитале общества, заключенный комбинатом и компанией;
- признать недействительным (ничтожным) договор от 17.04.08 залога недвижимого имущества (ипотеки), заключенный фабрикой и компанией.
Определением суда первой инстанции дело передано по подсудности в Арбитражный суд города Калининграда, по месту нахождения комбината и фабрики.
Постановлением апелляционной инстанции определение суда первой инстанции было отменено, дело направлено для рассмотрения по существу в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области.
При этом апелляционный суд указал, что истец реализовал предоставленное ему положениями статьи 36 АПК РФ право выбора суда и обратился в арбитражный суд по месту нахождения одного из ответчиков — общества. В соответствии с положениями статей 4, 36, 40, 44–46 АПК РФ лицо, обращающееся в суд за защитой своих прав и законных интересов, самостоятельно определяет круг лиц (ответчиков), к которым предъявляет соответствующее требование. Наделение конкретного лица правами и обязанностями ответчика не связывается законом с действительным наличием между истцом и этим лицом материально-правовых отношений. Фактическое наличие или отсутствие этих отношений является предметом рассмотрения арбитражного суда в ходе судебного разбирательства. Таким образом, проверка судом подсудности конкретного дела не влечет обсуждения вопроса о надлежащих ответчиках, поскольку эти вопросы разрешаются только при рассмотрении дела по существу и влекут другие последствия (замену ответчика, отказ в иске к ненадлежащему ответчику), но не изменение подсудности.
Суд кассационной инстанции отменил постановление апелляционного суда, определение суда первой инстанции оставил в силе. Кассационный суд отметил, что при определении суда, компетентного рассматривать соответствующее дело, недопустим формальный подход, исходя из произвольного указания участвующих в деле лиц в качестве ответчиков; общество не является стороной оспариваемых договоров от 16.04.08 и 17.04.08; самостоятельного материального требования к обществу истцом не предъявлено (постановление ФАС СЗО от 28.09.09 по делу № А56-5235/2009).
Коллегия судей ВАС РФ, отказывая банку в передаче данного дела для пересмотра в порядке надзора, особо отметила в определении от 23.10.09 № ВАС-13785/09, что привлечение истцом в качестве ответчика лица, которое не должно отвечать по иску, является злоупотреблением процессуальными правами, предоставленными истцу.
Устраненные судом кассационной инстанции процессуальные нарушения в приведенном примере являются, конечно же, недопустимыми, поскольку согласно части 1 статьи 47 Конституции Российской Федерации никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. Подсудность имеет конституционноправовое значение в осуществлении права на судебную защиту. Подсудность есть гарантия независимости суда, гарантия права на участие в независимом судебном процессе в том смысле, что на выбор суда не может оказывать влияние никто из заинтересованных лиц. Всякое произвольное регулирование в силу этого исключено (постановление Конституционного Суда Российской Федерации (далее — КС РФ) от 16.03.98 № 9-П).
Умышленное указание истцом в исковом заявлении либо привлечение ответчиком по ходу рассмотрения дела третьих лиц без самостоятельных требований, права и обязанности которых не могут быть затронуты решением по делу.Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований на предмет спора, — это субъект смежного материального право отношения либо с истцом, либо с ответчиком, не являющегося спорным в этом деле, но примыкающего к спорному (зависящего от спорного).
Следовательно, у третьего лица имеется собственный косвенный материальный интерес к участию в деле, поскольку решение по спорному правоотношению может оказать влияние на связанное с ним правоотношение с одной из сторон. Пример третьего лица без самостоятельного требования — это привлечение регрессного должника, поскольку спорное правоотношение оказывает влияние на регрессное правоотношение.
Согласно части 1 статьи 51 АПК РФ третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, всегда вступают в дело либо на стороне истца, либо на стороне ответчика. Иного не дано, поскольку они субъекты правоотношения либо с истцом, либо с ответчиком. М. З. Шварц отмечает: «Если мы не знаем, на чью сторону привлечь третье лицо, это верный признак того, что привлекать его вовсе нельзя (это критерий, заложенный законом)» 19.19 Шварц М. З. Авторский курс лекций
Участие в деле большого количества третьих лиц предполагает обязанность суда по надлежащему уведомлению их о судебном заседании, а также права данных лиц на заявление различных ходатайств, отводов суду, обжалование судебных актов и т. п. Понятен интерес ответчика в привлечении на своей стороне большого количества третьих лиц — это возможность «утяжелить» процесс, затянуть его рассмотрение, приобрести в их лице процессуальных союзников, особенно по спорам, имеющим сложный фактический и юридический состав (например, корпоративные споры, споры, вытекающие из материальных правоотношений со множественностью лиц как на стороне кредитора, так и на стороне должника).
В каких же случаях такой интерес может возникнуть у истца, по идее не заинтересованного в длительном рассмотрении спора?Согласно частям 2 и 3 статьи 69 АПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда, суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица. Речь идет о преюдиции — предрешенности фактов, установленных вступившим в законную силу решением суда, для лиц, участвовавших в рассмотрении данного спора.
Наличие института преюдиции в АПК РФ хоть и противоречит в некоторой степени состязательному характеру арбитражного процесса, но объясняется просто: в ранее рассмотренном деле, в котором участвовали те же лица, доказывание спорных обстоятельств происходило по общим правилам, без каких-либо ограничений, в условиях полноценного состязания, следовательно, при условии надлежащего извещения и добросовестного выполнения лицом, участвующим в деле, возложенного на него бремени доказывания, преюдиция не нарушает его право на судебную защиту в другом деле (похожие ограничения доказательственных возможностей сторон мы наблюдаем в апелляции).
В русской дореволюционной литературе преюдиция связывалась с общеобязательностью, и поскольку обязательна только резолютивная часть судебного решения, то процессуалисты полагали, что преюдиция содержится исключительно в резолютивной части судебного решения.
Преюдиция в мотивировочной части решения суда была предложена советским процессуалистом М. А. Гурвичем и объяснялась тем, что в советском гражданском процессе суд устанавливает объективную истину, поэтому установленное судом в одном деле не может быть переоценено в другом деле с участием тех же лиц 20. Преюдиция, как и установленная в части 1 статьи 16 АПК РФ обязательность, — это одно из свойств законной силы судебного решения.20 Гурвич М. А. Судебное решение: теоретические проблемы. М., 1976.
Однако обязательность судебного решения не имеет субъективных пределов, а границы преюдиции задаются составом лиц, участвующих в деле. Факты, установленные во вступившем в законную силу судебном решении, обязательны только для них.
Исходя из вышесказанного, в случае появления в другом судебном деле хотя бы одного нового участника спора (например, третьего лица без самостоятельных требований) факт перестает быть преюдициальным и доказывается перед ним на общих основаниях. Следовательно, искусственное введение истцом в новый спор на своей стороне (а хотя бы и на стороне ответчика) третьего лица без самостоятельных требований позволяет ему обойти ограничения по доказыванию в другом деле обстоятельств, которые были установлены для него неблагоприятным образом в предыдущем споре.
К сожалению, АПК РФ не предусмотрена процедура исключения кого-либо из состава лиц, участвующих в деле, в том числе третьих лиц без самостоятельных требований относительно предмета спора, даже если арбитражный суд в ходе судебного разбирательства установит, что такое третье лицо ошибочно привлечено к участию в споре.
Впрочем, иногда стремление искусственно изменить состав лиц, участвующих в деле, с целью обойти институт преюдиции, бессмысленно ввиду следующего.
При изучении этого правового института неизбежно встает вопрос: что преюдицируется вступившим в законную силу судебным актом — только сам факт или также его правовая оценка? Иными словами, можно ли оторвать факт от его оценки?С одной стороны, в предмет доказывания входят только юридические факты, то есть те, которые предусмотрены гипотезой нормы права, подлежащей применению в деле; суд не будет устанавливать факты, юридически безразличные. С другой стороны, в силу принципа свободной оценки доказательств суд будет оценивать доказательства, имеющиеся в деле, по своему внутреннему убеждению, оценка доказательств никогда не преюдицируется, поскольку суд свободен в оценке доказательств.
Распространяется ли преюдиция на правовые выводы суда, например о том, что договор является незаключенным или что сделка недействительна, а лицо является добросовестным приобретателем?Ответ на этот вопрос неоднократно давали высшие судебные инстанции.
Например, Президиум ВАС РФ в постановлении от 25.07.11 № 3318/11 указал: «В соответствии с частью 2 статьи 69 АПК РФ не доказываются вновь при рассмотрении судом другого дела, в котором участвуют те же лица, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда. Данная норма освобождает от доказывания фактических обстоятельств дела, но не исключает их различной правовой оценки, которая зависит от характера конкретного спора». Иными словами, преюдицируется только факт, а правовая оценка факта, правовые выводы суда могут меняться от дела к делу.
Данная позиция отражена также в пункте 2 постановления Пленума от 23.07.09 № 57 «О некоторых процессуальных вопросах практики рассмотрения дел, связанных с неисполнением либо ненадлежащим исполнением договорных обязательств», где ВАС РФ указал: «Судам также следует иметь в виду, что независимо от состава лиц, участвующих в деле о взыскании по договору и в деле по иску об оспаривании договора, оценка, данная судом обстоятельствам, которые установлены в деле, рассмотренном ранее, учитывается судом, рассматривающим второе дело. В том случае, если суд, рассматривающий второе дело, придет к иным выводам, он должен указать соответствующие мотивы».
Подача встречного иска с целью затянуть судебный процесс или инициирование параллельного судебного процесса, используемого для заявления ходатайства о приостановлении производства по делу.Затягивание судебного процесса, разумеется, несовместимо с конечными целями судопроизводства.
Очень часто те или иные процессуальные действия лица, участвующего в деле, внешне выглядят не только правомерными, но и вполне адекватными целям судебной защиты.
Подача встречного иска является одним из важнейших процессуальных средств защиты ответчиком своих материальных прав в уже начавшемся против него судебном процессе. Например, в одном деле, которое находилось на кассационном рассмотрении ФАС СЗО, только предъявление встречного иска позволило ответчику добиться благоприятного для себя исхода спора.
Общество (цессионарий), ссылаясь на приобретенное им на основании договора цессии от 14.06.11 право денежного требования, вытекающее из договора подряда, обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к заказчику о взыскании долга в размере 73 млн руб. за выполненные работы по договору подряда от 03.04.08 и 7,3 млн руб. пеней за просрочку оплаты работ.
Ответчик (заказчик по договору подряда) предъявил встречный иск о признании недействительным договора от 14.06.11 об уступке права требования между обществом и подрядчиком по признакам его притворности как сделки, прикрывающей собою дарение, что запрещено действующим гражданским законодательством в отношениях между коммерческими организациями (подпункт 4 пункта 1 статьи 575 ГК РФ).
Судами первой и апелляционной инстанций в удовлетворении первоначального иска было отказано, а встречный иск заказчика был удовлетворен. Суды признали договор цессии от 14.06.11 притворной сделкой, фактически прикрывающей собою дарение. С этими выводами согласился суд кассационной инстанции, указав, что применительно к обстоятельствам дела размер платы (1000 руб.), установленный в спорном договоре цессии за уступаемое подрядчиком обществу право требования уплаты долга и пеней, меньше такого права в 73 000 раз. Данный факт, безусловно, свидетельствует о том, что размер платы является символическим, не отражающим фактическую стоимость уступаемого права, то есть речь идет о намерении подрядчика безвозмездно уступить вышеуказанное право. В соответствии со статьей 170 ГК РФ договор цессии как притворная сделка является ничтожным и к нему применяются правила, относящиеся к договору дарения, в том числе установленные статьей 575 ГК РФ, которая содержит запрет на дарение между коммерческими организациями (постановление ФАС СЗО от 19.06.13 по делу № А56-55557/2011).
Однако для любого действия, предусмотренного процессуальным законом, крайне важна, как показано выше в настоящей статье, своевременность его совершения.
Пленум ВАС РФ в преамбуле постановления от 23.07.09 № 57 особо указал, что в силу частей 2 и 3 статьи 41 АПК РФ лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами, в том числе своевременно предъявлять встречные иски (статья 132 АПК РФ), заявлять возражения. Злоупотребление процессуальными правами либо неисполнение процессуальных обязанностей лицами, участвующими в деле, влечет для этих лиц предусмотренные АПК РФ неблагоприятные последствия.
Согласно положениям, предусмотренным частью 2 статьи 9, частями 3 и 4 статьи 65 АПК РФ, лица, участвующие в деле, вправе знать об аргументах друг друга и обязаны раскрыть доказательства, на которые они ссылаются как на основание своих требований и возражений, перед другими лицами, участвующими в деле, заблаговременно, до начала судебного разбирательства, учитывая при этом, что они несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими соответствующих процессуальных действий.
Например, в постановлении Арбитражного суда Московского округа от 27.09.17 по делу № А40-55624/17 (оставленном без изменения определением ВС РФ от 24.11.17 № 305-ЭС17-16954) кассационный суд указал следующее.
Принимая решение о возврате встречного иска, суд пришел к правильному выводу относительно того, что ответчик имел возможность ознакомиться с требованиями истца по первоначальному иску и сформировать свои встречные требования заблаговременно, между тем ответчиком ни отзыв на исковое заявление, ни встречное исковое заявление к дате проведения предварительного судебного заседания представлены не были, позиция по иску раскрыта не была.
Исходя из даты подачи встречного иска, является правомерным вывод суда относительно злоупотребления ответчиком процессуальными правами, направленными на затягивание судебного процесса, поскольку фактически встречное исковое заявление было подано по истечении трех месяцев со дня поступления в суд первоначального искового заявления, тогда как после предъявления встречного иска рассмотрение дела производится с самого начала.
Инициирование лицом «параллельного» судебного процесса об оспаривании договора по мотиву его недействительности или незаключенности, по которому к этому лицу в рамках другого дела ранее был предъявлен иск о взыскании основного долга, штрафных санкций и договорных убытков, долгое время безоговорочно и судами, и профессиональными судебными представителями воспринималось как адекватное процессуальное поведение и как надлежащее процессуальное средство для приостановления производства по другому делу по первоначальному иску о взыскании.
Например, Президиумом ВАС РФ было рассмотрено следующее дело.
Между гражданином (продавцом) и акционерным обществом (покупателем) 26.06.08 был заключен договор купли-продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью стоимостью 1,835 млрд руб.
Впоследствии по договору уступки прав (цессии) от 10.12.09 гражданин уступил свои права, вытекающие из договора куплипродажи доли от 26.06.08, иностранной компании.
Иностранная компания обратилась в Арбитражный суд города Москвы с иском к акционерному обществу о взыскании 918 млн руб. задолженности по договору от 26.06.08 и 147 млн руб. процентов за пользование чужими денежными средствами. К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, были привлечены общество с ограниченной ответственностью и гражданин.
В свою очередь, акционерное общество обратилось в Арбитражный суд Тульской области с иском к Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы по Тульской области и гражданину о признании недействительным договора купли-продажи доли от 26.06.08 и применении последствий его недействительности, о признании недействительной регистрации изменений в учредительные документы общества с ограниченной ответственностью и об обязании налогового органа исключить из Единого государственного реестра юридических лиц записи от 03.07.08.
Определением Арбитражного суда Тульской области по делу № А68-2240/10 заявление акционерного общества было принято к производству, назначено судебное заседание.
В ходе рассмотрения дела в Арбитражном суде города Москвы о взыскании с акционерного общества задолженности по договору купли-продажи доли от 26.06.08 последним было заявлено ходатайство о приостановлении производства по делу на основании пункта 1 части 1 статьи 143 АПК РФ по мотиву невозможности рассмотрения данного дела до разрешения другого дела, рассматриваемого Арбитражным судом Тульской области.
Определением Арбитражного суда города Москвы, оставленным без изменения судами апелляционной и кассационной инстанций, указанное ходатайство было удовлетворено, производство по делу было приостановлено до вступления в законную силу судебного акта Арбитражного суда Тульской области по делу № А68-2240/10.
Суды трех инстанций сочли доводы акционерного общества обоснованными, поскольку, по их мнению, от разрешения спора о признании недействительным договора купли-продажи доли зависит принятие правильного решения по делу, связанному с ненадлежащим исполнением договорных обязательств. В рамках данного дела, как полагали суды, акционерным обществом не мог быть заявлен встречный иск, поскольку истец не является стороной спорной сделки.
Отменяя названные судебные акты и отказывая в удовлетворении ходатайства акционерного общества о приостановлении производства по делу в Арбитражном суде города Москвы до разрешения дела в Арбитражном суде Тульской области, Президиум ВАС РФ указал, что эффективная судебная защита нарушенных прав акционерного общества может быть обеспечена своевременным заявлением не только встречного иска, но и возражений против заявленных требований по существу.
Судами также не было учтено, что арбитражный суд, рассматривающий дело о взыскании по договору, оценивает обстоятельства, свидетельствующие о заключенности и действительности договора, независимо от того, заявлены ли возражения или встречный иск. Исходя из этого, возбуждение самостоятельного производства по иску об оспаривании договора само по себе не означает невозможности рассмотрения дела о взыскании по договору в судах первой, апелляционной, кассационной инстанций, в силу чего не должно влечь приостановления производства по этому делу на основании пункта 1 части 1 статьи 143 АПК РФ (постановление Президиума ВАС РФ от 02.11.10 № 11937/10).
Позиция ВАС РФ, в общем-то, понятна, ведь в арбитражном процессе в основном рассматриваются споры между предпринимателями. Между тем торговый оборот заинтересован не только в свободном перемещении товаров, услуг и капиталов (пункт 5 статьи 1 ГК РФ), но и в том, чтобы такое движение, в первую очередь финансовых средств, было ускоренным. Иными словами, необходимость ускорения разбирательства экономических споров обусловлена потребностями ускоренного оборота капитала (товаров, работ, услуг) в коммерческом обороте в сравнении с потребительской сферой, отсюда следует, что в интересах оборота судопроизводство в арбитражных судах должно осуществляться в разумный срок.
С учетом этих доводов законодатель Федеральным законом от 19.07.09 № 205-ФЗ ввел в статью 130 АПК РФ (так называемое объективное стечение исков) норму части 2.1, согласно которой арбитражный суд первой инстанции, установив, что в его производстве имеются несколько дел, связанных между собой по основаниям возникновения заявленных требований и (или) представленным доказательствам, а также в иных случаях возникновения риска принятия противоречащих друг другу судебных актов, по собственной инициативе или по ходатайству лица, участвующего в деле, объединяет эти дела в одно производство для их совместного рассмотрения.
Таким образом, как арбитражный суд, так и лица, участвующие в деле, получили процессуальный инструмент объединения в одно производство однородных или взаимосвязанных споров независимо от состава лиц, участвующих в деле, что является эффективным средством противодействия злоупотреблению правом лицами, которые пытаются затягивать рассмотрение дел через возбуждение так называемых параллельных процессов.
Возможность приостановления производства по делу для исключения риска принятия противоречащих друг другу судебных актов законодатель оставил в части 9 статьи 130 АПК РФ только для случаев, когда связанные между собой по основаниям возникновения заявленных требований и (или) представленным доказательствам дела рассматриваются в арбитражных судах разных субъектов Российской Федерации.
А Пленум ВАС РФ в пункте 1 уже упоминавшегося постановления от 23.07.09 № 57 прямо указал: «Возбуждение самостоятельного производства по иску об оспаривании договора (о признании договора незаключенным, о признании договора недействительным и применении последствий недействительности, об изменении или расторжении договора), в том числе в случае, когда такой иск предъявлен учредителем, акционером (участником) организации или иным лицом, которому право на предъявление иска предоставлено законом, само по себе не означает невозможности рассмотрения дела о взыскании по договору (дел, связанных с неисполнением или ненадлежащим исполнением договорных обязательств) в судах первой, апелляционной, кассационной и надзорной инстанций, в силу чего не должно влечь приостановления производства по этому делу на основании пункта 1 части 1 статьи 143 АПК РФ, а также приостановления исполнения судебного акта по правилам части 1 статьи 283 либо части 1 статьи 298 АПК РФ».
Процессуальные злоупотребления лиц, участвующих в деле, в вопросах доказывания: представление подложных доказательств, представление отзыва на иск и доказательств непосредственно в последнем судебном заседании, а не до его начала, как того требуют статьи 9, 65 АПК РФ.В пункте 7 постановления Пленума от 20.12.06 № 65 «О подготовке дела к судебному разбирательству» ВАС РФ указал, что согласно части 3 статьи 133 АПК РФ к задачам подготовки дела к судебному разбирательству относятся определение судьей характера спорного правоотношения и определение подлежащего применению законодательства. В связи с этим в целях единообразного толкования и применения норм материального права и норм процессуального права судье необходимо в каждом случае при подготовке дела к судебному разбирательству проанализировать судебную практику применения законодательства, регулирующего спорные правоотношения.
С учетом данных разъяснений хорошим подспорьем для любого судьи будет заблаговременное представление каждой из спорящих сторон своей письменной правовой позиции по делу, желательно со ссылками на актуальную судебную практику. А вот отсутствие правовой позиции по спору, как показано выше, является одним из косвенных признаков, своего рода маркеров, злоупотребления лицом своими процессуальными правами — участие в процессе без цели получения судебной защиты.
АПК РФ не предусматривает негативных последствий для лица, несвоевременно исполнившего обязанность по представлению истребованных доказательств. Поэтому часто имеют место случаи, когда в самый последний момент, в заключительном (как полагал суд и процессуальные оппоненты) судебном заседании, представляется истребованное или просто новое доказательство, содержание которого вынуждает суд откладывать судебное разбирательство.
Согласно пункту 16 того же постановления Пленума ВАС РФ от 20.12.06 № 65 непредставление или несвоевременное представление доказательств по неуважительным причинам, направленное на затягивание процесса, может расцениваться арбитражным судом как злоупотребление процессуальными правами. При наличии таких обстоятельств суд вправе в соответствии с частью 2 статьи 111 АПК РФ отнести все или часть судебных расходов, независимо от результатов рассмотрения дела, на лицо, злоупотребляющее своими процессуальными правами, о чем целесообразно предупредить стороны во время подготовки дела к судебному разбирательству.
А пункт 17 дополняет: в случае неисполнения без уважительной причины лицом, участвующим в деле, или иными лицами требования о представлении истребуемых судом доказательств на этих лиц может быть наложен штраф, предусмотренный частью 9 статьи 66 АПК РФ. Наложение штрафа за непредставление лицами, участвующими в деле, дополнительных доказательств, которые арбитражный суд предложил им представить в обоснование их собственных требований или возражений согласно части 2 статьи 66 АПК РФ, не предусмотрено.
Последнее положение создает впечатление, что от лица, участвующего в деле, судебные доказательства ни при каких обстоятельствах не могут быть истребованы его процессуальным оппонентом через суд, якобы закон допускает истребование доказательств только от сторонних лиц, не заинтересованных в исходе спора.
Такой вывод является ошибочным в силу ряда причин.Во-первых, доказывание некоторых фактов в силу их природы затруднительно для стороны, которая о них утверждает. Например, по общему правилу не подлежат доказыванию отрицательные факты (затруднительно доказать то, чего не было), в виде исключения их иногда можно доказать через связанные с ними положительные, так называемые доказательственные факты, например алиби.
Так, в одном случае участник общества с ограниченной ответственностью отрицал факт своего участия во внеочередном общем собрании и подлинность своей подписи на протоколе, а в качестве доказательства этого отрицательного факта вместо ходатайства о проведении почерковедческой экспертизы предъявил доказательство того, что он в этот день находился в другом регионе страны. Но наличие доказанного алиби — это редкое исключение, обычно в случае необходимости доказывания отрицательного факта бремя доказывания перераспределяется на другую сторону (логические основания распределения бремени доказывания).
Во-вторых, в АПК РФ, вопреки мнению многих практикующих юристов и судей, есть соответствующая норма прямого действия. Согласно части 2 статьи 125 АПК РФ в заявлении должны быть указаны и иные сведения, если они необходимы для правильного и своевременного рассмотрения дела, могут содержаться ходатайства, в том числе ходатайства об истребовании доказательств от ответчика или других лиц.
Итак, АПК РФ прямо предусматривает право истца истребовать доказательства у ответчика.
У судей часто возникает вопрос: как можно обязать сторону представлять доказательства, когда в силу принципа состязательности вопрос распоряжения доказательствами оставлен всецело на ее усмотрение? И нет ли здесь противоречия между процессуальным законом и конституционным правом «не свидетельствовать против себя»?
Как представляется, этот вопрос является дискуссионным и очень сложным, судебная практика высших судов пока не дала на него однозначного ответа. Тем не менее принцип состязательности заключается в праве стороны представлять или не представлять доказательства в свою пользу, то есть в праве стороны состязаться в судебном процессе или отказаться от такого состязания по тем или иным причинам, это действительно остается на ее усмотрение.
Но удерживать у себя доказательства, которые свидетельствуют в пользу другой стороны, если о них известно процессуальному оппоненту, сторона не вправе. В противном случае будет иметь место нарушение принципа процессуального равноправия сторон.
И не случайно в пункте 17 постановления Пленума ВАС РФ от 20.12.06 № 65 сказано, что на лицо, участвующее в деле, не может быть наложен штраф только за непредставление доказательств в обоснование их собственных требований или возражений.
В соответствии со статьей 161 АПК РФ лицо, участвующее в деле, вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о фальсификации доказательств. Суд обязан отразить в протоколе судебного заседания результаты рассмотрения заявления.
В случае злоупотребления своими процессуальными правами недобросовестное лицо, заведомо зная о подлинности документа, заявляет о его фальсификации, уклоняясь при этом от заявления ходатайства о назначении судебной экспертизы, представления образцов для сравнительного исследования, перечисления на депозитный счет суда денежных средств в оплату экспертизы.
В последующем это дает заявителю формальное основание указывать в апелляционной и кассационной жалобах на то, что суд не назначил экспертизу и не проверил должным образом его заявление о фальсификации (такая проверка в большинстве случаев возможна только путем проведения судебной экспертизы), что является злоупотреблением процессуальным правом. Рассмотрим обратную ситуацию.
Подрядчик обратился в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к заказчику о взыскании 69 млн руб. задолженности по договору подряда от 01.11.06, 12 млн руб. стоимости выполненных дополнительных работ, 1,9 млн руб. расходов по содержанию рабочей зоны и 1,4 млн руб. договорной неустойки.
Обосновывая отказ в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции указал, что акты выполненных в 2007 году работ, составленные (со слов генерального директора подрядчика) как «дубликаты» в 2010 году, не являются основанием для взыскания задолженности, поскольку не доказывают выполнение работ в 2007 году.
Суд апелляционной инстанции согласился с данным выводом ввиду следующего.
Из материалов дела следует, что после заявления ответчика о фальсификации договора подряда от 01.11.06 истец исключил данный договор из числа доказательств и, уточнив исковые требования, просил взыскать с ответчика задолженность по оплате фактически выполненных работ. Требование было обосновано приложенными истцом актами выполненных работ (КС-2) и справками о стоимости выполненных работ (КС-3).
Данные документы не признаны ответчиком в качестве надлежащих доказательств выполнения работ. Он посчитал эти документы сфальсифицированными.
Объясняя суду появление в 2010 году (документы были предъявлены истцом в заседании 20.12.10) документов, подтверждающих выполнение работ в 2007 году, истец ссылался на то, что они изготовлены в 2010 году как «дубликаты» в связи с наличием ошибок в формах КС-2, КС-3. Но эти документы, изготовленные в 2010 году, правомерно не были приняты судом первой инстанции в качестве надлежащих доказательств, подтверждающих выполнение работ и передачу их заказчику в 2007 году, поскольку истец не доказал, что в 2007 году сторонами были подписаны акты по форме КС-2 (постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.07.11 по делу № А56-716/2009). (Кроме того, данные «доказательства» вообще не были следом искомого факта, поскольку были составлены три года спустя после того, когда имели место доказываемые обстоятельства. — Прим. авт.)
В другом случае по договору подряда от 13.03.18 заказчик проавансировал работы по обустройству паркинга в сумме 20 млн руб. из общей стоимости работ в 25 млн руб.
Подрядчик выполнил работы частично на сумму порядка 7 млн руб., но результаты выполненных работ подрядчиком заказчику в период действия договора не передавались. По истечении срока действия договора подряда заказчик в одностороннем порядке на основании пункта 2 статьи 715 ГК РФ отказался от исполнения договора, поручил проведение работ другому лицу и обратился к подрядчику с иском о взыскании сумм неотработанного аванса.
В третьем по счету судебном заседании, сменив судебного представителя, подрядчик предъявил в арбитражный суд акты по форме КС-2, КС-3 на сумму 20 млн руб., а также почтовую квитанцию об их направлении истцу за два дня до данного судебного заседания. При этом ответчик утверждал, что на стройплощадке еще до отказа заказчика от исполнения договора подряда его уполномоченными лицами неоднократно предпринимались попытки передать представителям истца акты по форме КС-2, КС-3, но документально подтвердить свои доводы не смог.
Истец заявил, что как в период действия договора подряда, так и после его расторжения, вплоть до возбуждения производства по делу в суде, ответчик не предпринимал никаких попыток передать истцу (заказчику) результат выполненных работ. Подрядчик в нарушение статьи 753 ГК РФ не известил заказчика о завершении работ по договору и не вызвал его для участия в приемке результата работ. Наоборот, в период действия договора подряда от 13.03.18 заказчик неоднократно приглашал подрядчика для проведения совещания по вопросу определения сроков окончания работ и объема выполненных работ, но последний почтовые извещения игнорировал. Обратного ответчик доказать не смог.
Подписанные ответчиком в одностороннем порядке акты по форме КС-2, КС-3 истец получил 23.01.19, то есть уже после обращения истца в суд, непосредственно перед третьим судебным заседанием.
Истец заявил, что унифицированные формы КС-2, КС-3, подписанные ответчиком в одностороннем порядке, без попыток реальной передачи результата работ заказчику, направленные истцу через семь месяцев после его отказа от договора и после обращения в суд с данным иском, не могут являться документами, имеющими доказательственное значение, подтверждающими выполнение работ ответчиком и передачу их результата истцу.
В обоих случаях имело место явное злоупотребление лицами, участвующими в деле, своими процессуальными правами.
Согласно пункту 8 информационного письма Президиума ВАС РФ от 24.01.2000 № 51 «Обзор практики разрешения споров по договору строительного подряда», если подрядчик не известил заказчика о завершении работ по договору и не вызвал его для участия в приемке результата работ, он не вправе требовать их оплаты на основании одностороннего акта сдачи результата работ, так как фактически объект в установленном порядке до отказа заказчика от исполнения договора последнему не передавался.
В аналогичном деле АС СЗО указал, что передача ответчиком части результата работ (проектной документации) после получения уведомления о расторжении договора не свидетельствует о надлежащем исполнении ответчиком обязательств по договору и не является основанием для оплаты указанных работ (постановление АС СЗО от 29.03.17 по делу № А56-5069/2016).
Принцип состязательности заключается в свободе распоряжения доказательствами, но не фактами. Нельзя манипулировать фактами в судебном процессе, нельзя «создавать» факты перед лицом суда, его высокое положение этого не допускает.
Суд — это обязательный участник процессуальных отношений, без суда их не бывает; все участники арбитражного процесса вступают в процессуальные отношения с судом. Как указывает Е. В. Васьковский, стороны не состоят между собой в юридическом отношении, потому что процессуальным правам одной стороны не соответствуют права другой 21.21 Васьковский Е. В. Учебник гражданского процесса… С. 179.
После возбуждения судебного процесса лица, участвующие в деле, взаимодействуют друг с другом только через суд, все юридически значимые действия совершаются только в зале судебного заседания и через суд, они должны быть санкционированы судом. В вышеприведенных примерах как попытка подрядчика представить в суд составленные в 2010 году акты КС-2, КС-3 в качестве «дубликатов» отсутствующих в оригинале актов 2007 года, подлинность которых оспаривал заказчик, так и попытка создать перед судом видимость передачи результатов работ через семь месяцев после отказа заказчика от договора подряда непосредственно во время рассмотрения спора в суде является не чем иным, как искусственным созданием фактов, входящих в предмет доказывания, что типично для злоупотребления правом.
C недобросовестностью сторон боролось уже римское право.Против злоупотреблений в римском праве применялись две меры: предупредительная — присяга ( jusjurandum calumniae) и карательная — штрафы в разной форме. Присяга могла быть общей, которая приносилась в начале процесса, и специальной, предшествовавшей совершению отдельного процессуального действия. Отказ от принесения присяги лишал тяжущегося права совершить процессуальное действие, которому она должна была предшествовать 22.22 Васьковский Е. В. Курс гражданского процесса… С. 605.
Одним из новых для современного российского права способов борьбы со злоупотреблениями является введение в отечественную судебную практику английского правового института «утраты права на возражение», более известного как принцип эстоппель.
Доктрина эстоппель (от англ. estoppel — лишать права на возражение) давно известна англо-саксонской правовой семье. Это утрата права на возражение при недобросовестном или противоречивом поведении.
Принцип эстоппель возник в результате деятельности английских судов под влиянием определенных особенностей национальной правовой системы, однако в английском праве отсутствует легальное определение самого понятия.
В континентальном праве эстоппель является запретом противоречивого поведения, основанным на общих положениях о добросовестности.
Исторически эстоппель — это процессуальный институт, и в нашей практике он появился как процессуальный. Впервые этот институт был применен в постановлении Президиума ВАС РФ от 22.03.11 № 13903/10, где высшая судебная инстанция указала, что невключение в текст мирового соглашения условий о необходимости выполнения каких-либо дополнительных обязательств означает соглашение сторон о полном прекращении гражданскоправового конфликта и влечет за собой потерю права сторон на выдвижение новых требований (эстоппель), вытекающих как из основного обязательства, так и из дополнительных по отношению к основному обязательств.
В дальнейшем аналогичные вопросы неоднократно рассматривались надзорной инстанцией: постановление Президиума ВАС РФ от 23.04.12 № 1649/13 (сторона не ссылалась на неподсудность спора вплоть до высших инстанций, поэтому ее аргумент о нарушении правил подсудности не был принят), постановление Президиума ВАС РФ от 24.06.14 № 1332/14 (сторона не возражала против компетенции Лондонского международного коммерческого арбитража и сделала соответствующее заявление только после завершения разбирательства в нем, когда стала оспаривать решение арбитража в суде).
В материально-правовом аспекте доктрина эстоппель состоит в запрете противоречивого поведения, в запрете извлекать преимущества из смены своей позиции, когда сторона сначала создает у контрагента иллюзию своей добропорядочности, а потом отступает от ранее сделанных заявлений.
Общий запрет на это установлен в пункте 4 статьи 1 ГК РФ: «Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения».
Разные виды эстоппеля законодательно урегулированы в нескольких статьях ГК РФ:з
- запрет недобросовестно заявлять о недействительности сделки (абзац четвертый пункта 2 и пункт 5 статьи 166 ГК РФ);
- запрет недобросовестно заявлять о недействительности предпринимательского договора (пункт 2 статьи 431.1 ГК РФ);
- запрет недобросовестно заявлять о незаключенности договора (пункт 3 статьи 432 ГК РФ);
- запрет недобросовестно отказываться от исполнения договора (пункт 5 статьи 450.1 ГК РФ).
Главная цель законодателя в отношении закрепления принципа эстоппель в российском праве видится в возможности дать стороне, против которой процессуальный противник злоупотребляет своим правом, эффективное средство защиты — основание отклонить притязание недобросовестной стороны без рассмотрения по существу.
Так, Арбитражный суд Московского округа в постановлении от 24.08.17 по делу № А40-196429/2016, признавая принцип эстоппель и правило venire contra factum proprium (никто не может противоречить собственному предыдущему поведению), отмечает, что главная задача принципа эстоппель состоит в том, чтобы воспрепятствовать получению преимущества и выгоды стороной, допускающей непоследовательность в поведении, в ущерб другой стороне, которая добросовестным образом положилась на определенную юридическую ситуацию, созданную первой стороной.
Однако нас в контексте исследуемого вопроса о злоупотреблении лицами, участвующими в деле, своими процессуальными правами в большей степени интересует эстоппель в процессуальном аспекте.
Процессуальный эстоппель также означает утрату права на возражение при недобросовестном или противоречивом поведении, но с иными последствиями — невозможностью реализовать свое процессуальное право.
Процессуальный эстоппель лишает недобросовестную сторону спора права ссылаться на какие-либо факты, оспаривать или отрицать их в ущерб противоположной стороне ввиду ранее ею же сделанного заявления в суде об обратном.
Например, АС СЗО в одном из своих постановлений указал, что нормы пунктов 3 и 4 статьи 1, пункта 5 статьи 10 ГК РФ требуют от участников гражданского оборота придерживаться определенного стандарта поведения. Одним из средств достижения правовой определенности является эстоппель, который препятствует недобросовестному лицу изменять свою первоначальную позицию, выбранную ранее модель поведения и отношения к определенным юридическим фактам и тем самым вносит определенную конкретность в правоотношения (постановление АС СЗО от 23.11.17 по делу № А44-208/2017).
Приведем наиболее показательные примеры процессуального эстоппеля:
- Запрет на предъявление новых требований из мирового соглашения.
Эстоппель не позволяет предъявлять новые требования, если из действий стороны следует, что спор мировым соглашением был полностью завершен. В соответствии с постановлением Пленума ВАС РФ от 18.07.14 № 50 «О примирении сторон в арбитражном процессе» нормативной базой для применения запрета на недобросовестное поведение в процессуальном праве (процессуальный эстоппель) является часть 2 статьи 9 АПК РФ, в силу которой если стороны при заключении мирового соглашения прямо не оговорили в нем иные правовые последствия для соответствующего правоотношения (включающего как основное обязательство, из которого возникло заявленное в суд требование (требования), так и дополнительные), то такое соглашение сторон означает полное прекращение спора, возникшего из этого правоотношения. В связи с этим последующее выдвижение в суде новых требований из того же правоотношения, независимо от того, возникло такое требование из основного либо из дополнительного обязательства, не допускается.
- Нельзя добиться отмены судебных актов по мотиву неподведомственности или неподсудности спора суду, если сторона не заявила об этом в первой инстанции.
Действия общества свидетельствуют о признании им изначально процессуального положения С. в качестве ответчика по делу, рассматриваемому в арбитражном суде, что влечет за собой в целях пресечения необоснованных процессуальных нарушений потерю права на возражение (эстоппель) в отношении процессуального статуса С. и компетенции суда, рассматривающего спор.
Согласно пункту 6.2 постановления Пленума ВАС РФ от 28.05.09 № 36 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции» (в редакции от 10.11.11) апелляционный суд, установив нарушение правил подсудности, применительно к пункту 2 части 4 статьи 272 АПК РФ отменяет судебный акт и направляет дело в суд первой инстанции по подсудности только в случае, если он установит, что у заявителя не было возможности в суде первой инстанции заявить о неподсудности дела этому суду в форме ходатайства о передаче дела по подсудности в связи с неизвещением его о времени и месте судебного заседания или непривлечением его к участию в деле (процессуальный эстоппель).
- Запрет выдвигать в апелляционной инстанции новые возражения и процессуальные аргументы, если о них не было сделано заявление в первой инстанции.
Отметим, что части 2 и 7 статьи 268 АПК РФ сформулированы так, что апелляция в арбитражном процессе предназначена для исправления судебных ошибок, но не для исправления процессуальных ошибок, допущенных самими сторонами в первой инстанции. Иными словами, имеет место скорее неполная апелляция.
Например, КС РФ в определении от 22.03.12 № 560-О-О указал: «Запрет заявлять о фальсификации доказательств в судебном заседании арбитражного суда апелляционной инстанции вызван невозможностью по общему правилу наступления последствий такого заявления непосредственно при рассмотрении дела арбитражным судом апелляционной инстанции, поскольку доказательство уже подверглось оценке в решении арбитражного суда первой инстанции и теперь его уже нельзя исключить из материалов дела».
В пункте 25 вышеупомянутого постановления Пленума ВАС РФ от 28.05.09 № 36 указано, что новые требования не могут быть приняты и рассмотрены, к примеру требования о снижении размера пеней, неустойки, штрафа, которые не были заявлены в суде первой инстанции.
Так, окружной суд в отношении довода заявителя о несоблюдении истцом обязательного досудебного порядка урегулирования спора указал, что он правомерно не был принят судом апелляционной инстанции, обоснованно отметившим, что формальные препятствия для признания соблюденным претензионного порядка урегулирования спора не могут автоматически влечь оставление заявления без рассмотрения.
Из поведения ответчика не усматривается намерения добровольно и оперативно урегулировать возникший спор во внесудебном порядке, поэтому оставление иска без рассмотрения приведет к необоснованному затягиванию разрешения спора. Кроме того, установив, что данный спор рассматривался в Арбитражном суде Челябинской области с июля по октябрь 2016 года, при этом в процессе длительного судебного разбирательства вплоть до принятия решения судом первой инстанции ответчик не заявлял о несоблюдении истцом обязательного досудебного порядка урегулирования спора и не настаивал на оставлении искового заявления без рассмотрения, суд счел возможным применить эстоппель (потерю права на возражение) в отношении вопроса о несоблюдении истцом обязательного досудебного порядка урегулирования спора (постановление Арбитражного суда Уральского округа от 08.08.17 по делу № А76-16291/2016).
- Запрет на указание в представленных в суд процессуальных документах (жалобах и заявлениях) доводов, содержащих недопустимые и оскорбительные высказывания в адрес судьи, которым был принят судебный акт.
Встречающиеся в судебной практике случаи злоупотребления лицами, участвующими в деле, своими процессуальными правами весьма разнообразны. Например, в одной апелляционной жалобе, рассматривавшейся в судебном заседании 11.02.19 апелляционной коллегией Санкт-Петербургского городского суда, прозвучали следующие доводы: «Полагаем, что при вынесении решения суд первой инстанции не пытался разобраться в ситуации, поэтому вынесенное решение является преждевременным… утверждая, что права истицы не нарушены, суд берется оценивать субъективные ощущения истицы, то есть то, что он не знает и знать не может… решая вопрос о том, что ущемляет права истицы, а что нет, суд выходит за пределы своей компетенции… доводы ответчика суд без какой-либо проверки принимает на веру… при этом суд ссылается в своем решении на абсолютно нелепые в данном случае понятия, высказанные стороной ответчика, такие как „диспозитивность норм“ и пр., считаем, что вынесенное решение явилось следствием недобросовестного отношения к изучению документов и личной безграмотности судьи, рассматривавшего дело». Заметим, в интересах истицы в судебном процессе по данному гражданскому спору в первой и апелляционной инстанциях действовали сразу два профессиональных представителя, которые и составили данную жалобу.
Между тем в решении от 10.01.19 № 87-ААД18-3 ВС РФ, рассматривая дело по правилам Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее — КоАП РФ), сформировал, как представляется, универсальную правовую позицию, применимую ко всем разновидностям цивилистического и административного процесса, заключающуюся в следующем.
В нормах главы 30 КоАП РФ не закреплены требования, предъявляемые к содержанию жалобы на не вступившие в законную силу постановления и решения по делу об административном правонарушении.
При этом по смыслу положений главы 30 КоАП РФ судья вправе возвратить жалобу на постановление (решение) по делу об административном правонарушении в том случае, если имеются обстоятельства, препятствующие ее принятию к рассмотрению.
Оставляя жалобу на постановление должностного лица и решение судьи районного суда без рассмотрения, судья областного суда исходил из того, что она содержит недопустимые и оскорбительные высказывания в адрес судьи, которым было принято решение по жалобе на постановление должностного лица о привлечении к административной ответственности.
Вынесенное судьей областного суда определение является обоснованным и сомнений не вызывает.
Жалоба на постановление и (или) решение, состоявшиеся по делу об административном правонарушении, не должна содержать оскорбления или иные недопустимые высказывания, посягающие на честь и достоинство участников судопроизводства, должностного лица, судьи, вынесших обжалуемые постановление и (или) решение.
Жалобы, содержащие оскорбительные и иные недопустимые высказывания в адрес судей, унижающие их честь и достоинство, свидетельствуют о злоупотреблении заявителем правом.
Исходя из требований общеправового принципа недопустимости злоупотребления правом, жалоба, в которой приведены такие выражения, является неприемлемой, поданной с нарушением закона.
Судья областного суда пришел к обоснованному выводу о том, что наличие в жалобе оскорбительных, недопустимых высказываний в адрес судьи, вынесшего обжалуемое решение, препятствует ее принятию к рассмотрению и разрешению по существу.
Комментируя данное решение ВС РФ, председатель Совета судей Российской Федерации, судья ВС РФ В. В. Момотов на состоявшемся 28 февраля 2019 года заседании клуба имени Д. Н. Замятнина 23, посвященном уважению к суду, заявил: «Жалобы, содержащие оскорбительные и иные недопустимые высказывания в адрес судей, унижающие их честь и достоинство, свидетельствуют о злоупотреблении заявителем правом. Исходя из требований общеправового принципа недопустимости злоупотребления правом, жалобы, в которых приведены такие выражения, являются неприемлемыми. Злоупотребление процессуальным правом — это одна из форм нарушения принципа процессуальной добросовестности. Именно поэтому обращения в суд, содержащие нецензурные или другие оскорбительные выражения, считаются поданными с нарушением процессуальных норм и рассмотрению не подлежат (выделено мной. – М. Е.)» 24.23 Клуб назван в честь Дмитрия Николаевича Замятнина, занимавшего пост министра юстиции Российской империи с 1862 по 1867 год. 24 Цит. с сайта «Российская газета».
Необходимо отметить, что случаи применения процессуального эстоппеля, помимо их выявления «по факту» практикой арбитражных судов, нашли свое закрепление в последние годы и в нормах процессуального законодательства.Федеральный законодатель также не остался в стороне от этого процесса, законодательно закрепив в последнее десятилетие принцип процессуального эстоппеля в следующих нормах АПК РФ:
- В силу положений части 5 статьи 159 АПК РФ арбитражный суд вправе отказать в удовлетворении заявления или ходатайства в случае, если они не были своевременно поданы лицом, участвующим в деле, вследствие злоупотребления своим процессуальным правом и явно направлены на срыв судебного заседания, затягивание судебного процесса, воспрепятствование рассмотрению дела и принятию законного и обоснованного судебного акта, за исключением случая, если заявитель не имел возможности подать такое заявление или такое ходатайство ранее по объективным причинам (часть 5 введена Федеральным законом от 27.07.10 № 228-ФЗ).
- Согласно части 6 статьи 121 АПК РФ лица, участвующие в деле, после получения определения о принятии искового заявления к производству и возбуждении производства по делу, а лица, вступившие в дело или привлеченные к участию в деле позднее, и иные участники арбитражного процесса после получения первого судебного акта по рассматриваемому делу самостоятельно предпринимают меры по получению информации о движении дела с использованием любых источников такой информации и любых средств связи.
Лица, участвующие в деле, несут риск наступления неблагоприятных последствий в результате непринятия мер по получению информации о движении дела, если суд располагает информацией о том, что указанные лица надлежащим образом извещены о начавшемся процессе, за исключением случаев, когда лицами, участвующими в деле, меры по получению информации не могли быть приняты в силу чрезвычайных и непредотвратимых обстоятельств (часть 6 введена Федеральным законом от 27.07.10 № 228-ФЗ, в редакции Федерального закона от 31.12.14 № 527-ФЗ).
С учетом новеллы статьи 165.1 ГК РФ (введена Федеральным законом от 07.05.13 № 100-ФЗ), согласно которой любое юридически значимое сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому оно направлено (адресату), но по обстоятельствам, зависящим от него, не было ему вручено или адресат не ознакомился с ним, значительно уменьшились возможности для злоупотребления процессуальными правами лицами, которые намеренно затягивали рассмотрение дела, искусственно уклоняясь от надлежащего извещения судом.
Пленум ВАС РФ в пункте 15 постановления от 17.02.11 № 12 «О некоторых вопросах применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 27.07.10 № 228-ФЗ „О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации“» (в редакции от 27.06.17) указал: «Суду апелляционной (кассационной) инстанции следует исходить из того, что извещение является надлежащим, если в материалах дела имеются документы, подтверждающие направление арбитражным судом лицу, участвующему в деле, копии первого судебного акта по делу в порядке, установленном статьей 122 АПК РФ, и ее получение адресатом (уведомление о вручении, расписка, иные документы согласно части 5 статьи 122 АПК РФ), либо иные доказательства получения лицами, участвующими в деле, информации о начавшемся процессе (часть 1 статьи 123 АПК РФ), либо документы, подтверждающие соблюдение одного или нескольких условий части 4 статьи 123 АПК РФ».
- В соответствии с частью 3.1 статьи 70 АПК РФ обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований или возражений, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований (часть 3.1 введена Федеральным законом от 27.07.10 № 228-ФЗ).
После введения этой нормы в статью 70 АПК РФ молчание в арбитражном процессе стало означать согласие с фактами основания исковых требований или возражений, заявленных процессуальным оппонентом. Нужно ли доказывать факт, который никто не оспорил? С гносеологической точки зрения мы всегда должны доказывать факты суду (как познающему субъекту), но с состязательной — процессуальному оппоненту, поэтому, если никто факт не оспорил, этот факт должен считаться установленным.
Все доводы «против» (процессуальные возражения, эксцепция — право должника, к которому предъявлен какой-либо иск, ссылаться перед судом в свою защиту в том числе на такие обстоятельства, наличие которых само по себе не опровергает заявления о принадлежности истцу какого-либо права, из которого тот выводит свое требование, но тем не менее обессиливает иск, препятствует его удовлетворению) теперь нужно заявлять прямо, хотя эта норма и допускает, что несогласие может следовать из представленных доказательств.
В силу части 3.1 статьи 70 АПК РФ неоспаривание — то есть пассивное поведение в процессе, а то и вовсе неявка в процесс — теперь имеет доказательственное значение. Объектом состязания становится только то, о чем заявлено как о спорном, то, что отвергнуто противной стороной.
По смыслу этой нормы правило части 3.1 статьи 70 АПК РФ меняет момент принятия стороной бремени доказывания — в момент поступления возражений от оппонента. Теперь процессуальное поведение сторон в суде приобрело доказательственное значение, хотя в перечне средств доказывания в процессуальном законе такого доказательства нет.
Например, Президиумом ВАС РФ было рассмотрено следующее дело.
Товарищество собственников жилья обратилось в арбитражный суд с иском об обязании домостроительного комбината выполнить работы по установке ограждений пандусов и крылец входа жилых домов в соответствии с архитектурно-строительными чертежами в течение месяца со дня вступления решения суда в законную силу.
Несмотря на то что истец, в отсутствие ответчика, который был надлежащим образом извещен о судебном процессе, выполнил бремя доказывания по минимальному стандарту prima facie, представив соответствующие косвенные доказательства, суды всех трех инстанций отказали в удовлетворении иска, сославшись на недоказанность товариществом факта невыполнения комбинатом спорных работ.
Отменяя вынесенные по делу судебные акты, Президиум ВАС РФ указал следующее.
В соответствии с частью 1 статьи 9 АПК РФ судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе состязательности. Лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий (часть 2 статьи 9 АПК РФ). Положения части 5 статьи 70 АПК РФ распространяются на обстоятельства, которые считаются признанными стороной в порядке части 3.1 статьи 70 АПК РФ.
Товарищество в обоснование своих требований представило доказательства, в том числе архитектурно-строительные чертежи, ведомости рабочих чертежей основного комплекта АС-1, в которых предусмотрено проведение спорных видов работ, акт от 17.05.12 о том, что с момента ввода упомянутых домов в эксплуатацию не выполнялись работы в соответствии с проектом по установке ограждений пандусов и ограждений крылец входа, подписанный жильцами дома, фотографии с изображением частей жилых домов, а также заявило ходатайство о допросе свидетелей, в удовлетворении которого суд первой инстанции отказал.
Несмотря на это, ответчик ни в одно судебное заседание своего представителя не направил, возражений относительно предъявленного иска не заявил.
Отклоняя при таких обстоятельствах представленные истцом в обоснование иска доказательства, суд первой инстанции фактически исполнил обязанность ответчика по опровержению доказательств, представленных другой стороной, тем самым нарушив такие фундаментальные принципы арбитражного процесса, как состязательность и равноправие сторон, что могло привести к принятию неправильного решения (постановление Президиума ВАС РФ от 15.10.13 № 8127/13).
Аналогичная правовая позиция сформулирована в пункте 3 постановления Пленума ВАС РФ от 04.04.14 № 23 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе», в соответствии с которым если при рассмотрении дела возникли вопросы, для разъяснения которых требуются специальные знания, и согласно положениям АПК РФ экспертиза не может быть назначена по инициативе суда, то при отсутствии ходатайства или согласия на назначение экспертизы со стороны лиц, участвующих в деле, суд разъясняет им возможные последствия незаявления такого ходатайства (отсутствия согласия). В случае если такое ходатайство не поступило или согласие не было получено, оценка требований и возражений сторон осуществляется судом с учетом положений статьи 65 АПК РФ о бремени доказывания исходя из принципа состязательности, согласно которому риск наступления последствий несовершения соответствующих процессуальных действий несут лица, участвующие в деле (часть 2 статьи 9 АПК РФ).
- Установленная частью 5 статьи 3 АПК РФ (часть 5 введена
Федеральным законом от 29.06.15 № 195-ФЗ) аналогия процессуального закона дает суду и сторонам возможность применения в арбитражном процессе по аналогии некоторых институтов гражданского процесса, например доказательственных «презумпций признания», установленных в части 1 статьи 68 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (в случае непредставления суду находящихся у стороны доказательств суд вправе обосновать свои выводы объяснениями другой стороны спора), части 3 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (при уклонении стороны от участия в экспертизе, если по обстоятельствам дела и без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым).
Подводя итог всему вышесказанному, необходимо отметить, что действующий процессуальный регламент, установленный в АПК РФ, с учетом изменений последних лет (часть 5 статьи 3, часть 5 статьи 69, часть 3.1 статьи 70, части 2.1 и 9 статьи 130, часть 5 статьи 159 АПК РФ) предоставляет арбитражному суду и лицам, участвующим в деле, эффективный и разнообразный процессуальный инструментарий как для достижения целей правосудия, получения судебной защиты, принудительной реализации своих законных материальных притязаний, так и для противодействия тем участникам судебного процесса, для кого злоупотребление предоставленными им законом процессуальными правами направлено на неправомерные цели, в первую очередь на воспрепятствование правосудию.
А поскольку судебной практикой воспринят запрет на недобросовестное, противоречивое поведение в суде под санкцией «утраты права на возражение» и процессуальное поведение участников судебного процесса теперь на законодательном уровне приобрело доказательственное значение, данные обстоятельства предъявляют повышенные требования к профессионализму как судей, так и судебных представителей спорящих сторон.