«НУ КАК НЕ ПОРАДЕТЬ» СОБСТВЕННОМУ ДЕЛУ?
В практике коммерческого оборота инвесторы часто сталкиваются с необходимостью оперативно профинансировать текущие операции фирмы, в которой они являются учредителями. Первая мысль, которая приходит в голову, — оформить такой транш как безвозмездную помощь. Но юристам сразу приходит на ум мысль вторая — а не противоречит ли такое «вспомоествование» Гражданскому кодексу Российской Федерации?
Данный вопрос особенно актуален для тех случаев, когда участником коммерческой операции является индивидуальный предприниматель или коммерческая организация, поскольку в силу пункта 4 ст. 575 ГК РФ (для предпринимателей — с учетом пункта 2 ст. 23 ГК РФ) дарение в отношениях между ними не допускается (ввиду ограниченного объема статьи мы разберем дарение как безвозмездную передачу имущества и не будем останавливаться на освобождении от обязанности (прощении долга).
Ответ на поставленный вопрос применительно к обществу с ограниченной ответственностью облегчается тем, что в ст. 27 Федерального закона от 08.02.98 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее — Закон об ООО) прямо установлена возможность внесения вкладов в имущество общества, в том числе непропорционально долям в его уставном капитале. Полагаем, что речь здесь идет не об увеличении уставного капитала, а именно о прямом предоставлении средств обществу.
Однако, например в Федеральном законе от 26.12.95 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее — Закон об АО) аналогичного положения нет. Итак, проблему можно сформулировать следующим образом: может ли коммерческая организация передать деньги акционерному обществу как безвозмездную помощь от акционера?
Суды1 и некоторые исследователи2 иногда приходят к заключению о том, что названными нормами закона об АО и статьей 575 ГК РФ безвозмездная помощь акционера обществу исключена. Правда, к сожалению, детального обоснования при этом не приводится. Вместе с тем такая позиция небесспорна и не раз подвергалась критике.
Например, А. М. Эрделевский полагает, что «ст. 575 ГК в части запрета дарения между коммерческими организациями необоснованно ограничивает осуществление права собственности, в силу этого противоречит ст. 35 и ст. 55 Конституции РФ, а также ст. 1 Протокола 1 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и не подлежит применению (ст. 15 Конституции РФ)»3.
Несмотря на привлекательность конституционно-правового толкования, мы оставим эту возможность «про запас», помня о длительности и непредсказуемости конституционного судопроизводства, и разберем два других аргумента:
1. законодатель просто «забыл» указать в Законе об АО соответствующее право акционера;
2. все, что прямо не запрещено законом, разрешено. Ст. 575 ГК РФ запрещает дарение между коммерческими организациями, но безвозмездная финансовая помощь акционера обществу не является дарением в смысле ст. 572 ГК РФ, поэтому она допускается.
ПЕРО СКРИПИТ — ЗАКОН МОЛЧИТ
При доказывании первого пункта мы сталкиваемся с «вечным» вопросом толкования: что это — пробел в законе или квалифицированное умолчание законодателя? Полагаем, что пробел.
Обосновать квалифицированное умолчание можно, сформулировав мотив законодателя. Что могло побудить его предоставить данное право участнику общества с ограниченной ответственностью и отказать в такой возможности права акционеру?
Результата в таком поиске достичь трудно. Общество с ограниченной ответственностью и акционерное общество являются разновидностями хозяйственных обществ и имеют больше сходств, чем отличий. Во всяком случае, в вопросе о праве участника на оказание помощи организационно"правовая форма общества вряд ли выступит решающим критерием.
Если бы сначала был принят Закон об ООО с указанием права на безвозмездный вклад, а потом — Закон об АО без такого указания, то еще можно было бы предположить, что, действительно, законодатель специально умолчал о праве акционера на безвозмездную помощь обществу. Но появление Закона об АО предшествовало Закону об ООО. Поэтому предположение о том, что законодатель в 1995 году стремился молчанием запретить соответствующие транзакции для акционерных обществ, а в 1998 году специально их разрешил для обществ с ограниченной ответственностью, неубедительно.
Для устранения образовавшегося пробела можно применить аналогию закона (статья 27 Закона об ООО) к акционерным правоотношениям, узаконив оказание безвозмездной помощи со стороны акционера (ст. 6 ГК РФ). Но на каком основании мы утверждаем, что статья 27 Закона об ООО применима к любым участникам общества с ограниченной ответственностью? Ведь в статье 575 ГК РФ содержится императивный запрет дарения между коммерческими организациями — исключений там нет, поэтому исходя из абзаца 2 пункта 2 статьи 3 ГК РФ («нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать настоящему Кодексу») следует ограничительно толковать статью 27 Закона об ООО и применять ее только к некоммерческим участникам.
Довод довольно существенный. Можно вступить в формальную дискуссию о юридической силе ГК РФ (есть мнение, что пункт 3 статьи 87 ГК РФ не разрешает вопроса о коллизии ГК РФ и специального по отношению к данному Кодексу Закона об ООО; таким образом, Закон об ООО имеет преимущество перед ГК и как специальный, и как более поздний закон), однако попытаемся возразить по существу, доказав следующее: понятие «безвозмездная передача имущества» не совпадает с понятием «дарение», поэтому статья 575 ГК РФ, запрещающая дарение между коммерческими организациями, применима не ко всем случаям безвозмездной передачи имущества между ними.
НЕ ВСЕ ДАРЕНИЕ, ЧТО «ЗА ТАК»
Исходя из определения ст. 572 ГК РФ квалифицирующим признаком договора дарения является безвозмездность.
При ответе на вопрос, что такое безвозмездность, сразу вспоминается мультипликационная Сова с ее сакраментальным: «Безвозмездно — это значит даром!» Увы, подобная дефиниция ущербна, ибо требует, в свою очередь, пояснения слова «даром».
С экономической точки зрения безвозмездность в бизнесе — почти невозможное понятие. Все действия здесь априори являются экономически целесообразными и по определению направлены на извлечение прибыли. Однако этого результата можно достичь как прямо, так и косвенно. Например, всем известные «подарки» в розничной торговле при покупке дорогостоящей вещи вряд ли можно рассматривать как исключительно бесплатный бонус. Их стоимость изначально заложена в цену «основной» вещи4 (постановление ФАС Московского округа от 19.08.03 № КА-А40/5796-03П). Оказание «бесплатной» медицинской помощи аналогично является в России вариантом договора возмездного оказания услуг в пользу третьего лица5.
Но абсолютизировать такой «меркантильный» подход тоже нельзя. Иначе даже пожертвование придется признать экономически возмездной сделкой: ведь оно формирует благоприятное впечатление о дарителе, способствует улучшению его деловой репутации и в конечном счете — косвенному повышению объема продаж. При такой квалификации размывается сам критерий безвозмездности.
Поэтому целесообразно обратиться к юридическому пониманию термина «безвозмездность». Исходя из ст. 423 ГК РФ и ст. 248 НК РФ безвозмездность означает отсутствие встречного предоставления за исполнение своих обязанностей по договору. Встречность предоставления означает его непосредственность, обусловленность тем же обязательством. Если же предоставление происходит уже в другом правоотношении, то о встречности говорить не приходится. Встречность как относительное понятие имеет смысл только в рамках конкретного правоотношения. Если ограничиться этой точкой зрения, то возражение может вызвать верная, по существу, позиция, изложенная в постановлении Федерального арбитражного суда Западно"Сибирского округа от 21.01.03 № Ф04/261-689/А75-2002: что касается доводов истца (открытого акционерного общества) о недействительности (ничтожности) пункта 5.1 учредительного договора и несоответствии данного пункта правилам ст. 575 ГК РФ (пункт 4), то они ошибочны, поскольку элемент дарения в данных правоотношениях исключается и названный договор по содержанию не противоречит правилам ст. 52 ГК РФ. Истец являлся учредителем закрытого акционерного общества, владел 25% уставного капитала данного акционерного общества и, следовательно, получал прибыль от деятельности этого общества, что указывает на возмездный характер названных правоотношений.
В силу сказанного вызывает сомнение утверждение в литературе о том, что для того чтобы считаться «встречным», предоставление не обязательно должно быть предусмотрено тем же самым договором, что и «подарок»; оно может быть предметом отдельной сделки и иногда даже с другим лицом6.
Аналогичным образом рассуждают и налоговые органы, широко трактующие условие безвозмездности при определении доходов, не учитываемых в целях налогообложения прибыли, они не замыкаются в рамках того договора, по которому передано имущество, а принимают во внимание также и последующее поведение сторон. Так, условие безвозмездности не соблюдается, если образовательное учреждение окажет возмездные образовательные услуги тому лицу, от которого ранее получило целевое финансирование (письмо УМНС РФ по г. Москве от 09.04.03 № 26-12/195477.
Конечно, причинная обусловленность «дарения» последующим встречным предоставлением со стороны «одаряемого» важна, но в указанных случаях она не предполагается. Необходимо во всяком случае доказывать обстоятельства, которые могут свидетельствовать о возмездности «безвозмездной» сделки и, как следствие, ее притворности (ст. 170 ГК РФ). Поэтому, на наш взгляд, более предпочтительна другая точка зрения: «Не противоречит безвозмездному характеру дарения факт совершения впоследствии одаряемым дара в пользу дарителя»8.
Итак, отсутствие встречного предоставления еще не повод утверждать, что помощь акционера обществу является дарением. Конечно, общество за такую помощь не обязывается вернуть денежные средства, выполнить работу, оказать услугу своему акционеру и т. д. Дивиденды акционера от подобных «инвестиций» не находятся в прямой причинной связи от его поступков. Более того, дивидендов может и не быть.
И все же такая помощь — не дарение. При обосновании этого мы исходим из мотива сделки. Конечно, побудительная причина, та социально-экономическая или иная цель, ради достижения которой лицо вступает в сделку, по общему правилу лежит вне пределов самой сделки и не оказывает на нее никакого влияния. Юридически безразлично, достигло ли лицо в результате этой сделки того результата, который выступил побудительным мотивом сделки. Но стороны вправе сами придать мотивам юридическое значение, оговорив установление прав и обязанностей либо их изменение и прекращение в зависимости от осуществления мотива сделки. В таком случае мотив, оговоренный сторонами, становится условием сделки, а сама сделка будет совершенной под условием9.
Систематическое толкование гражданско-правовых концепций позволяет заключить, что понятие «безвозмездного договора» и «дарения» не совпадают. Иначе просто не было бы необходимости различать эти понятия.
По нашему мнению, нормы об ограничении дарения не должны применяться не только в случае, когда фактические отношения сторон предполагают возникновение у кредитора «встречных притязаний» к контрагенту. Мотив дарения исключается и в случае, когда непосредственным результатом действий предоставляющей стороны является автоматическое увеличение стоимости ее собственного имущества или получение иного положительного материального эффекта в собственной имущественной сфере помимо и вне зависимости от какого-либо предоставления со стороны самого контрагента по «безвозмездной» сделке и третьих лиц. Можно привести следующую аналогию.
Производя неотделимые улучшения арендованного имущества без согласия арендодателя арендатор не приобретает каких"либо прав в отношении последнего. Вместе с тем такие действия позволяют самому арендатору более эффективно, с большей отдачей использовать арендованный объект в собственном бизнесе.
Продолжая эту линию, мы можем утверждать, что такие действия не будут безвозмездными и в случае, если «даритель» вообще не имеет каких-либо прав на имущество получателя финансирования. Например, асфальтирование дорог общего пользования, снос ветхих строений, ландшафтный дизайн на прилегающих участках (разумеется, с согласия их владельцев) позволяет увеличить стоимость собственной недвижимости. В рассматриваемом случае все еще проще: непосредственным и неизбежным результатом предоставления финансирования собственной компании является рост ее чистых активов, а следовательно, увеличение стоимости собственного имущества (акций, паев, долей участия), принадлежащего самому инвестору.
При дарении мотив состоит в том, чтобы одарить другое лицо, увеличить его имущество и таким образом обогатить его. Возможно, исходя именно из этого, суд, давая юридическую оценку безвозмездной помощи акционера (общества с ограниченной ответственностью) акционерному обществу, с точки зрения налогообложения, вообще не поднял вопрос о соблюдении пункта 4 ст. 575 ГК РФ, хотя в силу абзаца 2 пункта 2 ст. 166 ГК РФ мог это сделать по своей инициативе — со всеми вытекающими последствиями (постановление ФАС Северо-Западного округа от 09.03.05 № А66-5652/2004).
При безвозмездной помощи работает качественно другой мотив: вложить деньги в свой собственный бизнес, тактически поддержать его в трудный момент. Акционер не ставит своей целью обогатить общество; он, по сути, в превентивном порядке обеспечивает свой собственный интерес, работает «на себя».
В. В. Витрянский подчеркивает, что «... издержки запрещения дарения между коммерческими организациями... имеют в своей основе неправильное представление о соотношении норм о дарении и других положений ГК, регулирующих иные гражданско-правовые институты, в частности с положениями... о взаимоотношениях материнских и дочерних организаций. В приведенных примерах... передача имущества, имущественных прав (требований) всегда имеет причинную обусловленность, что исключает возможность квалификации соответствующих правоотношений как дарение»10.
Таким образом, помощь акционера обществу в смысле статьи 572 ГК РФ по мотиву не является дарением. В то же время она и не возмездная сделка, так как ожидаемое предоставление в форме возможных дивидендов не является встречным.
Следовательно, указанная помощь — нечто среднее между дарением и возмездной передачей, то есть прямо не предусмотренная законом, но не противоречащая ему сделка (пункт 2 ст. 421 ГК РФ).
Поэтому, на наш взгляд, запрет дарения между коммерческими организациями, предусмотренный пунктом 4 ст. 575 ГК РФ на безвозмездную помощь не распространяется на случаи финансирования общества акционером, в частности, передачи денежных средств или иного имущества обществу.
P.S.: С ОБСТВЕННОЕ МНЕНИЕ И ВЫВОДЫ АВТОРОВ МОГУТ НЕ СОВПАДАТЬ С ПОЗИЦИЕЙ АДВОКАТСКОГО БЮРО «ЕГОРОВ, ПУГИНСКИЙ, АФАНАСЬЕВ И ПАРТНЕРЫ».
